Дебальцевский плацдарм: Чернухино. Новогригорьевка. Логвиново

Продолжение. Начало тут.

Чернухино и Новогригорьевка

С 29 января артразведка 25-го ОМПБ, помимо работы в полосе боевых порядков своего батальона, с сети собственных НП контролировала направления от Санжаровки на севере, Вергулёвки и Чернухино на востоке до Коммуны – Калиновки на юге Дебальцевского выступа.

После Углегорска сепаратисты выдвинулись на Чернухино. Его захват позволил бы им рассечь группировку на две почти равные части по оси Чернухино – Углегорск. Вязкие бои в Чернухино продолжались вплоть до выхода группировки. Там погиб командир добровольческого батальона имени Джохара Дудаева, сам Иса Мунаев. Полковник Таран поставил разведчикам 73-го МЦ СпН задачу выдвинуться в это село, которое было под плотным артиллерийским огнём, и проверить информацию разведки о продвижении танков противника. В случае обнаружения их следовало уничтожить. Командир разведчиков разъяснил полковнику Тарану, что если Чернухино находится под постоянным артиллерийским огнём, то вести там разведку нелогично, так как противник не будет обстреливать тот район, по которому продвигаются его же танки. Кроме того, у села стоят подразделения 25-го ОМПБ, которые знают местность и в случае появления врага встретят его соответствующе. Потому предложил за склоном спрятать группу спецназа, придав ей гранатомёты. В случае выдвижения противника она должна была его обнаружить, нанести по вражеской технике залпы из гранатомётов, остановив его передвижение, а потом отойти в сторону Дебальцево, вызвав в район огонь артиллерии. Группы разведки выдвинулись в Чернухино и, используя «окна» между артиллерийскими обстрелами (в среднем такое «окно» было 40 минут), заходили в село, быстро собирали информацию и отступали за склон. К вечеру огонь артиллерии усилился. Видимо, противник заметил появившихся в селе украинских бойцов.

В связи с этим командир принял решение забрать разведчиков с района. Спецназовцы отошли от Чернухино и вернулись в Дебальцево. Об этом услышал Семён Семенченко, находившийся при штабе, и, объявив, что спецназовцы не способны выполнить задачу, которую выполнят «его подразделения», выдвинулся c несколькими бойцами батальона «Донбасс» НГУ к Чернухино, предварительно попросив о помощи Ису Мунаева, командира добровольческого батальона имени Джохара Дудаева. Группировка направилась в посёлок и попала под огонь артиллерии россиян / сепаратистов, в результате чего понесла потери; там же и погиб командир Иса Мунаев. Выезжая из Чернухино, автомобили встретили на дороге группу 73-го МЦ СпН, которую отправили к этому селу, информировав, что «Донбасс» и батальон имени Джохара Дудаева понесли потери. «Медичка», в которой ехал Семенченко, зацепила бортом грузовик 73-го МЦ СпН с личным составом,  после чего въехала в БТР, который ехал с выключенными фарами. Водитель «медички» погиб на месте в момент столкновения. Семенченко был эвакуирован с несерьёзными травмами.

Атаки на опорный пункт 128-й бригады в Чернухино с севера активно отбивали с помощью миномётов 25-го ОМПБ с позиции 40-го ОМПБ на опорном пункте «Копьё». Попытки противника продвинуться в сторону Новогригорьевки успешно «гасились» огнём артиллерии 128-й бригады под управлением НП-1 25-го ОМПБ. Так, только 8 февраля при попытке штурма Новогригорьевки усилиями артиллерии и «Фаготов» опорного пункта 40-го ОМПБ «Пчела» и «Зенит» было уничтожено пять танков противника, несколько БМП и большое количество пехоты. Из них три танка были ликвидированы после обнаружения группой БПЛА 73-го МЦ СпН. Выявив танковый взвод, на него был наведён огонь артиллерии, после чего было подтверждено его поражение полностью. Через сутки потери противника на этом поле боя возросли на два танка, БМП и, разумеется, пехоту. Впоследствии, 12 февраля при активном участии артразведки 25-го ОМПБ была разгромлена ударная группировка противника, наступавшая вдоль железнодорожной ветки Чернухино – Дебальцево и имевшая задачу рассечь Дебальцево с юго-востока на северо-запад. Другая ударная группировка в это утро была накрыта в районе сосредоточения в момент построения колонны. Причём после 10 февраля артразведка 25-го ОМПБ, помимо артгруппы 128-й ОГПБр, работала с артиллерией подчинения штаба АТО, используя нестандартные, порой странные, но эффективные каналы коммуникаций.

К сожалению, кроме фактов проявления мужества и достойного выполнения воинского долга, были и отдельные проявления малодушия. Так, 31 января, поддавшись панике, командир ПТБ 25-го ОМПБ старший лейтенант с позывным «Зона» самовольно снял с позиций между Углегорском и Дебальцево свою батарею и отправился в сторону Харькова. Узнав, что это самовольное решение «Зоны», расчёт противотанковых орудий МТ-12 под командованием офицера с позывным «Ёжик» отказался покинуть позиции. Немного позже, осознав происходящее, к нему присоединился расчёт под командованием офицера с позывным «Яндекс». Другой пример — командир опорного пункта 40-го ОМПБ с позывным «Копьё» на протяжении активной фазы штурма Дебальцево неоднократно проявлял недовольство тем, что в его боевых порядках находятся миномётные расчёты 25-го ОМПБ, активно поддерживающие оборону соседних опорных пунктов. По его мнению, активная боевая работа этих миномётов вызывала частые обстрелы артиллерией противника всего опорного пункта «Копьё». В итоге 17 февраля этот ОП (подразделения «Мойши» и «Копья») сдался без боя и попыток прорваться к своим.

Чтобы деблокировать опорный пункт «Копьё», выдвинулись 23 десантника на трёх БТР. Им поставили задачу удержать опорники гарнизона Кацо (НП-1, с которого отошёл гарнизон Кацо в размере 15 человек под натиском превосходящих сил противника), деблокировать «Копьё», зачистить посёлок 8 Марта, в котором, по разведданным, было уже порядка сотни боевиков. Вместе с бойцами 40-го БТРо и 25-го БТРо десантники участвовали в нескольких боях против групп сепаратистов, штурмующих их позиции, уничтожив при этом около взвода живой силы противника. В связи с тем, что поставленная задача (зачистить посёлок 8 Марта) была невыполнимой, десантники ушли полями с опорников, взяв с собой одного захваченного пленного.

Безусловно, командование сектора мало чем помогло этому (как и другим) опорным пунктам, даже приказом на прорыв к основным силам, особенно учитывая то, что из пяти укрепрайонов неразрушенным оставался лишь один, а украинская артиллерия два дня подряд практически не помогала указанным опорникам. Тем не менее, командир ОП имел возможность и, по мнению бойцов, находившихся в районе боевых действий, обязан был принять другое решение. Как показывает практика этой войны, он вполне мог большую часть личного состава, если не всех, вывести к основным силам группировки с оружием в руках. Вместе с тем достойно себя показали расчёты 40-го ОМПБ «Пчела» и «Зенит». Предварительно по плану, который готовили к реализации, подразделения «Пчела» и «Зенит», имеющие ещё в своём составе технику, должны были идти на прорыв, а в результате боя, который отвлёк бы внимание противника, подразделения «Мойши» и «Копья» вышли бы на прорыв пешком, так как техники у них уже не оставалось. Но реализовать план не удалось, в итоге «Зенит» и «Пчела» просто вышли, не создав необходимого отвлекающего манёвра, а «Мойша и «Копьё» сдались в плен, посчитав, что не имеют возможности осуществить прорыв.

Штурм Новогригорьевки — это, безусловно, важный и отчаянный этап наступления. Когда Мозговой говорил о чудовищных потерях, в значительной степени он имел в виду эти ожесточённые бои продолжительностью более двух суток.

Когда ценой огромных потерь противник закрепился в двух домах на восточной окраине Новогригорьевки, командир подразделения артразведки 25-го ОМПБ в 03:00 9 февраля лично прибыл в штаб сектора, чтобы доложить об обстановке и «настоятельно» запросить мобильный резерв с целью выбить врага из этих двух домов. В противном случае в течение следующих суток будет потеряна Новогригорьевка и, как следствие, в течение ещё суток — оформлено окружение. Дежурный по сектору разбудил командующего, и тот показал карту района с текущей обстановкой, где в районе Калиновки, напротив Логвиново, была нанесена тактическая группа противника с танками.

Он сказал, что это направление (Калиновка) его беспокоит больше. Эта группа была очевидной угрозой, способной «оседлать» дорогу Дебальцево – Артёмовск в районе Логвиново. К 07:00 при наличии довольно крупных резервов, при известном исходном районе тактической группы противника, в самом опасном для всей дебальцевской группировки месте (на 10-м км фронтовой линии со стороны Калиновки) оборону держали всего 4 бойца 54-го ОРБ на неисправной БРМ. Стоит отметить, что до командующего сектором, полковника Тарана, доводили вероятность наступления на Логвиново со стороны Калиновки.

Логвиново

После потери Углегорска силы армейских корпусов «Л/ДНР» разместили артиллерию ближе к Дебальцево и получили возможность обстреливать трассу М103. Кроме новых позиций для артиллерии, на западном фланге контролируемого украинской стороной «коридора» между Артёмовском и Дебальцево появилась «серая зона». За Углегорском и до Логвиново не осталось опорных пунктов сил АТО, зато тянулись балки с кустарниками, по которым противник совершал рейдовые действия. В самом Логвиново, расположенном в 6,5 км к юго-западу от Дебальцево, был выставлен только наблюдательный пункт 54-го отдельного разведывательного батальона с одной БРДМ, что позже признал начальник Генштаба.

До нападения на Логвиново начальник штаба генерал-майор А. Сырский поставил задачу разведке 73-го МЦ СпН проверить рубеж Калиновка/Мироновка (по которому были небольшие реки и болотистая местность) для обнаружения танкоопасных направлений.

2 февраля такое направление было выявлено группой капитан-лейтенанта Ковальчука. Была обнаружена дамба, на которой видны следы танков. Те, судя по всему, переезжали по ней со стороны, которая не контролировалась украинскими войсками, для того, чтобы понять, выдержит ли она тяжёлую технику. Левее по руслу был выявлен увязший танк, который, видимо, пытался переехать реку вброд. Рядом в посадке находилась разведгруппа противника, осматривающая территорию у дамбы. Об этой ситуации было доложено полковнику Тарану и генерал-майору Сырскому и объяснено, что если враг сможет перебросить тяжёлую технику через реку, то он гарантировано прорвёт оборону со стороны Коммуны и войдёт в Дебальцево. Поначалу полковник Таран отказался выдавать взрывчатку для подрыва дамбы, обосновывая это «экологической катастрофой, за которую он не хочет отвечать». После конфликта с Сырским он таки согласился выдать кумулятивные заряды КЗ-4 и тротил.

Капитан-лейтенант Ковальчук выдвинулся с группой на грузовике «Урал», в котором было порядка 400 кг тротила и четыре КЗ-4. Приближаясь к дамбе, выключили фары и передвигались на ночниках. Ковальчук выехал на дамбу, установил КЗ-4 и отъехал. В это время группа разведчиков 73-го МЦ СпН открыла огонь из стрелкового оружия и гранатомётов по наблюдательному пункту противника, чтобы препятствовать его стрельбе по «Уралу». Подорвав КЗ-4, грузовик подъехал к дамбе и шесть разведчиков выгрузили почти 400 кг тротила в выбитые шурфы менее чем за 4 минуты. Отъехав в сторону, Ковальчук подорвал дамбу, приведя её в непригодное для переезда техники состояние. Собственно, в этом месте переправиться по ней уже не могли и люди. Как потом признавались офицеры, если бы не был осуществлён подрыв дамбы, то Дебальцево было бы утеряно гораздо раньше.

Со стороны дамбы в первых числах февраля также было обнаружено наступление группы вражеской пехоты (количеством два-три взвода), которая визуально находилась в неадекватном состоянии. Она шла пешком вперёд, не обращая внимания на огонь украинской БМП, просто выкашивающий тех, кто двигался в полный рост по полю.

5 февраля разведчики сообщили в штаб АТО полковнику Тарану, что со стороны Калиновки замечено накопление сил противника, был обнаружен танк и колёсная техника. Скорее всего, враг накапливал силы, чтобы перекрыть трассу М103 и укрепиться на господствующих высотах при Логвиново. Полковник Таран выслушал разведчика и спросил его звание. Узнав, что это капитан, он заявил: полковникам виднее, что будет происходить, никакого прорыва не будет, поэтому нечего тут капитанам указывать, что надо делать. Информация о возможном прорыве и концентрации техники осталась без внимания, после чего через 3 дня враг именно по этому маршруту зашёл в Логвиново.

9 февраля примерно в 05:00 утра отряд спецназа «ДНР» в составе более 30 человек на бронетехнике выдвинулся к трассе М103 оврагами через село Калиновка под прикрытием артиллерийского обстрела. Не встретив сопротивления на своём пути, он успешно перекрыл трассу противотанковыми минами и деревянными балками и захватил посёлок Логвиново, вплотную прилегающий к ней. Как только наблюдатели 54-го украинского разведбата в количестве 4-х военнослужащих на БРМ зафиксировали приближение большой группы вооружённых людей на бронетехнике, то сразу же доложили об этом в штаб сектора «С» и оставили Логвиново.

После перекрытия трассы М103 силы «ДНР» закрепились в посёлке, что дало им возможность простреливать близлежащие грунтовые дороги, шедшие параллельно основной трассе. После того как позиции у Логвиново были взяты, российские подразделения отошли к Углегорску, оставив караулить новую позицию местных ополченцев и приданных к ним «донских казаков». Впоследствии на эту группу казаков вышла разведгруппа 73-го МЦ СпН. «Казаки» не приняли бой, пообщавшись с разведчиками и сообщив, что сами не знают целей своего пребывания в этом районе. Параллельно с этими действиями противник осуществлял оборудование ещё двух опорных пунктов в районе Калиновки.

В связи с тем, что о перекрытии района дороги у Логвиново стало известно в секторе лишь к 11:00, до этого времени колонны, которые проходили у этого села, обстреливались из стрелкового оружия и бронетехники.

Одними из первых рано утром в Логвиново (до или в течение первого часа перекрытия трассы) погибают 4 военнослужащих ракетно-артиллерийского дивизиона 128-й отдельной горно-пехотной бригады, не доехав из Артёмовска буквально несколько километров. Обстрелянные артиллерией и добитые из автоматов грузовики ЗИЛ и «Урал 4320» так и остаются на трассе. Среди погибших — командиры сразу двух батарей: зенитно-ракетной — майор Алексей Гуртов и артиллерийской — старший лейтенант Василий Билак. Они вместе с водителями — сержантом Романом Чернобаем и солдатом Романом Совличем — не довезли ожидаемые снаряды и ракеты. После этого артиллеристы 128-й бригады приняли решение экономить боекомплект.

После были убиты четыре офицера и водитель на джипе УАЗ-469, которые везли в Дебальцево почту Генштаба и радиооборудование.

Далее жертвами становятся не менее 8-ми военнослужащих 30-й ОМБр. На двух грузовиках они выехали в Артёмовск за боеприпасами и попали в засаду. Четверых пленённых военнослужащих впоследствии расстреляли члены НВФ. Также этим утром у Логвиново погибли шестеро медиков автомедицинской роты.

Все эти моменты были запечатлены российскими телеоператорами, для которых трупы военнослужащих ВСУ и медиков были перемещены для лучшего ракурса. Были сняты сюжеты о пытках пленных военнослужащих, после чего основная группировка «Л/ДНР», осуществив минирование и выставив дозоры, отошла из Углегорска.

На разведку боем в Логвиново выдвинулась смешанная группа военнослужащих 30-й ОМБр, 54-го ОРБ и Нацгвардии, усиленная танками и БМП 30-й бригады. При заходе в Логвиново – «Донбасс» НГУ с двумя БМП и двумя танками 30-й бригады. За километр до Логвиново колонна развернулась в боевые порядки, вперёд поехал танк. Наводчику было дано указание вести огонь с учётом того, что в Логвиново могут уже быть украинские бойцы.

Танк выдвинулся вперёд, за ним начали выдвигаться остальные. Из Логвиново выстрелил танк, который разворотил полбашни у украинского танка и убил наводчика. Командир умудрился из повреждённого танка ещё сделать два выстрела, вытащить мехвода и отбежать до детонации боекомплекта в танке.

Второй танк и БМП открыли огонь по Логвиново.  Вторая БМП отъехала за холм. Второй танк начал сдавать назад, а БМП выехала и забрала командира и мехвода из подбитого танка.

Группе дали приказ отходить. С другой стороны был виден горящий танк, который заходил со взводом «Донбасс» НГУ, командира с позывным «Баркас». Штурм на фланге был тоже сорван. Украинская штурмовая группа потеряла два танка Т-64.

Подразделения отошли на исходные позиции. Село начала обрабатывать украинская артиллерия.

Надо признать, что эффективность её работы была невысокой, часть боевиков была уничтожена, но, тем не менее, этой артподготовки было недостаточно, чтобы подразделения 30-й ОМБр, 54-го ОРБ и «Донбасс» НГУ зашли в село.

11 февраля украинские подразделения снова попытались зайти в Логвиново. Подразделения 30-й ОМБр, 54 ОРБ и «Донбасс» НГУ, сформировав две сводные группировки, снова попытались взять штурмом Логвиново.

Бой начался с артподготовки украинской артиллерии по селу. Два танка сепаратисты выгнали из села и поставили у остановки. По дороге у Логвиново в этот момент проезжал гражданский автомобиль, который остановился у остановки. Сепаратисты сказали, чтобы гражданские ехали вперёд, что опасности нет и украинская армия бьёт исключительно по селу. Проехав несколько сот метров, автомобиль, не доезжая до украинских бойцов, наезжает на фугас и подрывается. Таким образом, по сути, боевики определили, что дорога заминирована, послав на неё гражданских. Из машины двумя бойцами батальона «Донбасс» были эвакуированы двое детей и раненая женщина. Труп мужчины водителя остался у автомобиля. Подъехали гранатомётчики, которые прикрыли отход «донбассовцев», эвакуирующих гражданских, но ущерба танку нанести не смогли.

После кратковременного боя украинские подразделения отошли от села.

Учитывая тот факт, что в секторе «С» не было необходимого количества боеспособных штурмовых подразделений, чтобы отбить Логвиново, из-под ДАП были переброшены батальон 30-й ОМБр, часть подразделения 1-го батальона 79-й ОАЭМБр, подразделение 95-й ОАЭМБр и танковые взводы 1-й ОТБр. Эту группировку усиливал взвод батальона «Донбасс» НГУ.

Судя по всему, штаб АТО, потеряв контроль над артерией снабжения дебальцевской группировки, получил задачу продержаться до окончания переговоров в Минске, запланированных на 12 февраля. Это было нужно для того, чтобы получить более сильную позицию на переговорах. И он начал процесс разработки плана отвода войск, над которыми нависла угроза быть закрытыми в «котле».

10-12 февраля Логвиново продолжает подвергаться обстрелу артиллерией ВСУ, разрабатывается план захвата села переброшенными в сектор «С» подразделениями ВСУ. Параллельно этому процессу боевики и российская армия формируют возле него линию обороны, расставляют бронетехнику на господствующих высотах, минируют прилегающую местность.

С 10 по 11 февраля возле Логвиново была сформирована БТГр 5-й танковой бригады из Улан-Удэ (Бурятия) в составе 31-го танка. Как минимум, одна танковая рота (10 танков, 1 БМП и вместе с пехотой в целом до 100 военнослужащих) этой бригады вошла в село сразу.

В это время отрезанная огнём дебальцевская группировка и силы АТО формировали друг другу конвои. Сложный рельеф местности был благоприятным не только для противника, но и для украинских конвоев: они в условиях риска для жизни могли прятаться в оврагах и прокладывать грунтовые маршруты между Новогригорьевкой/Дебальцево и Луганским/Мироновским в оба конца, снабжая таким образом дебальцевскую группировку. Как правило, указанные конвои вели бойцы 3-го и 8-го полков СпН, нередко попадая в засады и принимая бой без соответствующего вооружения и прикрытия.

12 февраля была собрана и скоординирована группировка, которая должна была вернуть контроль над Логвиново. Она состояла из подразделений 1-й и 2-й БТГр 30-й механизированной бригады; усиленной 4-й механизированной роты 24-й механизированной бригады; сводных отрядов 79-й, 95-й аэромобильных бригад; РТГр 92-й механизированной бригады; инженерного подразделения 703 инженерного полка; взвода от батальона Национальной гвардии имени генерала Кульчицкого; роты от батальона Национальной гвардии «Донбасс»; групп спецназначения от 140-го центра спецназначения, 73-го морского центра спецназначения, 3-го полка спецназначения. Её планировали командир 30-й отдельной механизированной бригады и командир механизированного батальона этой же бригады подполковник Сергей Собко при участии командиров подразделений, участвовавших в штурме Логвиново.

В 08:00 ВСУ выдвинулись на зачистку села. Там уже были организованы укрепрайоны, правда, недостаточные для полноценной обороны. Два вкопанных танка в Логвиново были довольно быстро сожжены. Живую силу противника «вырезали» пулемётами и пушками с двух флангов, с одного фланга — машины 30-й бригады, со второго фланга — БТРы 79-й бригады. К 12:00 30-я бригада зашла в Логвиново и начала его зачистку. Туда же выдвинулось подкрепление противника, вблизи села завязались танковые бои. Один из них длился первые 20 минут, в течение которых удалось уничтожить не менее 8 танков 5-й ОТБр ВС РФ, потеряв 4 своих танка, а также БМП (1 танк из этих 4-х подорвался на минном шлагбауме возле посёлка, перед этим уничтожив вражеский танк). Также именно под Логвиново произошёл довольно известный бой, когда экипажу танка под командованием Василия Божко удалось в течение нескольких минут уничтожить 3 танка противника, что стало своеобразным рекордом эффективности танкового экипажа в российско-украинской войне.

В результате боевого столкновения стало ясно, что уничтожить все силы РФ, переброшенные для удержания этого района, будет проблематично. Ещё одна танковая рота скрывалась в овраге и ждала момента для контратаки. В результате штурма в село по центру удалось войти только РТГр 30-й отдельной механизированной бригады и на окраину с другой стороны смогли зайти десантники 79-й ОАЭМБр.

РТГр 30-й бригады уничтожила 3 единицы бронетехники и около 30 боевиков, но понесла потери, а после ранения своего командира вышла из села. Выполнение задачи было осложнено постоянной работой вражеской артиллерии, а также танков, обстреливавших Логвиново с господствующих высот. РТГр 24-й бригады по невыясненным причинам не зашла в село, оставшись на блокпосте в 5 км от него. По первоначальному замыслу именно РТГр 30-й и 24-й бригад должны были выдавить группировку противника на десантников 79-й ОАЭМБр, но в связи с нехваткой сил этот план не удался. Подразделение 95-й ОАЭМБр на трёх БТРах приняло бой вблизи Логвиново возле подразделения 79-й ОАЭМБр.

После того как стало ясно, что 24-я РТГр не подойдёт, командир РТГр 79-й бригады принял решение зайти в Логвиново со своего фланга. Но в это время к посадке подъехали восемь танков, четыре БМП и несколько «Уралов» с живой силой. Были переданы координаты колонны противника, но огневое поражение украинской артиллерией по ней нанесено не было. После чего пехота спешилась в посадке, танки и БМП развернулись в боевую цепь, и после сигнальной ракеты вся эта техника и живая сила выехала на десантников 79-й бригады. Поскольку было невозможно сражаться на БТРах против танковой роты при численном преимуществе врага (в Логвиново сражалось 26 десантников 79-й бригады на четырёх БТРах), десантники вышли из боя, понеся потери (четверо раненых и двое погибших), был подбит один из БТРов.

Отход группы десантников прикрыл вышеупомянутый экипаж танка Василия Божко, который в составе танкового взвода прикрывал десантников. После боевых действий одна бронемашина, в которой он уничтожил вражеский танк, наехала на минный шлагбаум и подорвалась. Выжил один лишь человек из экипажа, эвакуированный десантниками. Второй танк во время боя получил попадание и уехал с повреждениями на своё место дислокации. Танк Василия Божко занял скрытую позицию и, когда три танка противника выехали на позицию, чтобы расстрелять отъезжающие БТРы десантников, показался из засады и буквально в упор расстрелял три вражеских танка.

Отдельно стоит заметить героизм экипажа БМП 30-й бригады, который, заняв позицию, прикрывал до последнего отход подразделений 79-й и 30-й бригад. Как говорили участники событий, БМП работала до тех пор, пока не убедилась, что все отошли на безопасное расстояние. БТРы и БМП украинских подразделений при отходе были обстреляны танками 5-й ОТБр ВС РФ, но безрезультатно.

Взвод «Донбасса» во время этих боевых действий принял участие в уничтожении противника в селе преимущественным образом из стрелкового оружия и ручных гранатомётов, уничтожив 1 БТР из гранатомёта и 1 танк роты 5-й ОТБр ВС РФ. При заходе в Логвиново «Донбасс» попал под плотный огонь противника, понеся потери в пять человек.

Когда начало вечереть, на группу «Донбасс» НГУ  вышла группа противника. Боевики приняли «донбассовцев» за своих, обратившись к ним на русском языке и получив на этом же языке ответ. После непродолжительного диалога «донбассовцы» направили оружие на боевиков и разоружили их.

Во время выезда из Дебальцево на броне с пленными один пленный вытянул из кармана спрятанную гранату и, спрыгнув с БМП, кинул её в сторону бойцов, сидящих сверху на БМП. Граната скатилась вниз и разорвалась, не принеся ущерба, а во время этих действий боевик был расстрелян нацгвардейцами из стрелкового оружия.

Один из пленных был замкомандира роты российской армии и один – командир взвода тоже армии РФ. Как потом выяснилось в процессе допроса, их подразделение находилось возле Логвиново, но по ним открывали огонь и боевики из Логвиново, и украинская армия. После очередного огневого поражения со стороны боевиков, подразделение пошло в Логвиново «разбираться», почему по ним стреляют «свои». В результате и были пленены нацгвардейцами. 

Как потом рассказывал командир механизированного батальона 30-й отдельной механизированной бригады подполковник Сергей Собко: «79-я бригада хорошую работу сделала, но тоже не то, что планировали... 24-я бригада не вышла совсем, с ней пропала связь. Артиллерия не давала поднять головы и подавить её мы не могли. Её расположение было таково, что визуально мы её не наблюдали, только слышали. Комплексов, которые могли бы засечь артиллерию и вычислить координаты, у нас не было. Ну и оборону противник хорошо подготовил».

По итогу прошедших под Логвиново боёв ущерба, который нанесли Вооружённые силы Украины войскам РФ, было недостаточно для того, чтобы вернуть контроль над трассой М103. Подразделения ВСУ и НГУ вышли из боя, контроль над трассой остался у россиян.

На следующий день по Логвиново был нанесён массивный артиллерийский удар, в том числе реактивной и ракетной артиллерией. Но, проанализировав количество стянутых к Логвиново резервов, командование отказалось от штурмов Логвиново.

В это время со стороны Артёмовска стояла группировка, которая должна была зайти на ротацию для пополнения боекомплекта и техники. По причине того, что высота у Логвиново так и осталась под контролем противника, указанная группировка так и не смогла зайти в Дебальцево.

После взятия Логвиново спецназ организовал другой маршрут выхода. После выдвижения из Дебальцево на трассе М103 колонны сворачивали в сторону Нижней Крынки и рядом с руслами рек по оврагам выходили в сторону Артёмовска. Их выводили по очереди группы 3-го и 8-го полков спецназа и бойцы 73-го МЦ СпН. 

Командованием было принято решение на создание тактической группы «Барс», задачей которой было не допустить захвата противника направлениям, сходящимся вдоль реки Луганка со стороны Горловки и Санжаровки, захват населённых пунктов Светлодарское и Луганское, что окончательно замкнёт кольцо окружения вокруг Дебальцевской группировки.

Основу обороны составляла 3-я танковая рота 1-й танковой бригады, которая в своём составе имела 8 танков Т-64 БМ «Булат». После прибытия в район рота заняла и приступила к инженерному оборудованию рубежа на южной окраине н.п. Луганское. ГМЗ-2 сводного инженерного отряда 703-го инженерного полка, перед позициями танковой роты, выставили минное поле. Фланги были прикрыты дистанционно установленными минными полями с помощью универсальных заградителей.

В качестве мобильного резерва использовалась 1-я танковая рота 14-й механизированной бригады и подразделение 95-й аэромобильной бригады.

Также была привлечена маневренная артиллерийская группа в составе 4 ед. РСЗО «Ураган», 4 ед. МСТА-С, артиллерии 30-й механизированной бригады, а ещё артиллерийских подразделений, подчинённых непосредственно штабу АТО.

Подразделения Национальной гвардии батальонов имени генерала Кульчицкого и «Донбасс» составили противодиверсионный резерв. Для ведения разведки были привлечены группы разведчиков 3 и 8 СпН.

Также на группу «Барс» (названную по позывному штаба сектора С, генерала Александра Сырского) была возложена задача обеспечения и проведения конвоев с боеприпасами, продовольствием, материально-техническими средствами от Луганского до Дебальцево по так называемой «дороге жизни», а впоследствии – обеспечение выхода наших войск из района Дебальцево и удержание плацдарма вокруг населённых пунктов Светлодарское, Луганское, Верхнее Лозовое, Мироновский общей площадью 160 кв. км. Командование тактической группой «Барс» было возложено на начальника Александра Сырского.

Serg Marco

Продолжение следует.

С началом и заключительной частью этого материала можно ознакомиться тут и тут.