И нас тоже угнетали

Статья Леонида Штекеля «Беспорядки в США», на мой взгляд, повторяет типичную ошибку: если А угнетали и В угнетали, то А и В по определению относятся к одной категории, и к ним можно подходить с одинаковыми требованиями.

Автор приводил пример из собственной жизни, но под ним наверняка подписались бы и некоторые мои знакомые и друзья, прошедшие через те же испытания. История типична: еврей в годы позднего застоя, несмотря на официальные лозунги «дружбы и братства народов», постоянно испытывал явную и неявную дискриминацию по этническому признаку. Выезд из СССР стоил не только нервов (хорошая работа терялась гарантированно, а вот будет ли дано разрешение на выезд через полгода, год или позже — кто знает?), «родному государству» надо было отдать квартиру и заплатить немалые деньги. Приехав в США, такие люди не могли ожидать помощи от родственников и знакомых, и даже для тамошних евреев они были никем. Приходилось для начала хвататься за плохо оплачиваемую и неквалифицированную работу и шаг за шагом выгрызать себе место в жизни. Многие выгрызли и сейчас — уважаемые люди.

А вот рядом афроамериканцы. Тоже когда-то дискриминируемые, и тоже, несмотря на как бы освобождение в 1860-е и отмену сегрегации сто лет спустя, по факту до сих пор ущемлённые. Но, блин, если я поднялся с нуля, когда в Штатах я был никем, то этим-то что мешает? Тут их страна, куча знакомых, община, в конце концов, даже прогрессивная общественность и газеты на их стороне. Многие ещё и на пособиях сидят. Но вот не хотят рваться вверх, а сидят ровно на заднице, предпочитают воровать и громить. Если не лентяи и дармоеды, то кто они, скажите, друзья мои?

Так, как Леонид Штекель, к слову, рассуждает часть недавних иммигрантов в США и Канаду из бывших советских стран. Нас унижали, но мы поднялись; китайцев унижали, даже одно время не пускали в США в принципе — теперь это уважаемые люди; индусов унижали — теперь индусы являются одной из самых процветающих в США иммигрантских групп. Вот этим ничего не помешало, а афроамериканцам мешает? Ну, господа, говорит такой эмигрант, вы как хотите, а я не хочу поддерживать налогами их затянувшийся инфантилизм, пускай им дадут хорошенько пендаля под задницу, пусть шевелятся.

Ну что тут можно сказать… Только то, что сравнение изначально некорректно, и из него выпущена масса других условий. Если их вставить, картина выглядит уже совершенно по-другому.

Разница — грубо говоря, как между двумя шлюпками, которые оказались (например, после кораблекрушения) посреди Атлантики с примерно одинаковым скудным запасом провизии и воды. Только на одной — опытный гребец с компасом, который чётко знает, что через несколько недель упрётся-таки в желанный берег. А второй — без компаса, и ориентироваться по звёздам его тоже никто не учил; может быть, он как раз плывёт с севера на юг, параллельно обоим побережьям, ни в какую землю в результате не упрётся и гарантированно умрёт от обезвоживания или истощения.

Между афроамериканцами и евреями довольно много различий, но отмечу только наиболее существенное: евреи уже сотни лет существуют в урбанистической среде (или около неё), имеют культ образования и знания и передают его своим детям. Несмотря на многосотлетние погромы и даже Холокост, евреи были «людьми с компасом». Причём такое отношение к жизни закладывалось с самых древних времён. Библия, которую изучали еврейские дети в хедерах и талмуд-торе, была не только летописью еврейского народа — она была путеводителем по соседним народам, чем выгодно отличалась даже от греческих мифов и поэм, где варвары упоминались мимоходом и без деталей. Так что можно сказать, что Всевышний на много столетий вперёд указал евреям дорогу (ну, или с точки зрения атеистов — они сами себя постоянно обучали).

Теперь посмотрим на афроамериканцев. Несколько сот лет назад их предков выдернули откуда-то из Дагомеи на западноафриканском берегу (где сейчас находятся Бенин, Сенегал, Кот-д’Ивуар и т.п.) — где, разумеется, не было ни многосотлетней грамотности, ни даже грамотных соседей, у которых эти все достижения цивилизации можно было бы наблюдать. Дальше те, кто добрались до Америки, поколениями занимались «интеллектуальной» работой — растили и собирали пшеницу и хлопок, строили дороги и т.п. Грамотными из них были единицы; более того, когда в начале XIX века в южных штатах просекли, что грамотные чёрные могут узнать много лишнего о своих правах, образование чёрных в этих штатах законодательно запретили под угрозой уголовного преследования.

«Ну хорошо, — скажет читатель, — но их же освободили. И даже если им было плохо в южных штатах — могли же убежать на север?»

Могли, и переселялись, и поступали работать на заводы. Кому-то удавалось даже сколотить денег на колледж, а потом и на университет. Однако историческая инерция — штука жестокая в том смысле, что очень медленная. Можно сказать, что только в последние десятилетия начало формироваться что-то похожее на афроамериканскую элиту, которая могла бы показать остальным путь: есть, мол, что-то более перспективное, чем пялиться на телевизор, бить друг другу морду и т.п. Есть довольно много чёрных представителей среднего класса, но пока не сформировался, мне кажется, «афроамериканский средний класс».

Слушайте, а что это я их с евреями сравниваю? Давайте сделаем проще — сравним с нашими «кугутами». Этих «кугутов» — ну просто до хрена, они могут жить в соседнем подъезде и даже в соседней квартире. Они недальновидные, завистливые, подозрительные, голосуют за политиков, которые тут же их в жопу посылают, пардон май френч, то бишь мигом забывают о предвыборных обещаниях. А потом кугуты опять голосуют за подобных же, только других. И это — наш народ с многосотлетней культурной историей, университетами, интеллигенцией и элитой. Это народ, половина которого сто лет назад отчаянно боролась не только за независимость, но также между собой (УНР против Скоропадского и ЗУНР), а половина «слила» собственную независимость, потому что решила, что большевики обещают больше и слова говорят красивее. Более того, пробольшевистскую агитацию вёл не кто иной как глава Директории Винниченко — куда уж выше.

И после этого вы называете афроамериканцев тупыми? Да они в сто раз умнее, потому что когда их давят — они восстают. Они у себя Голодомор не допустили, а мы допустили. Ну, необразованные, ну, буйные. Но такой период бывает в истории любого народа. Те же евреи на страницах Ветхого завета выглядят, с точки зрения современных гуманистов, весьма непривлекательно. Ну на это ещё один малосимпатичный герой Гоголя говорил: «Ты всё бы хотел нас видеть прибранными, да выбритыми, да во фраках. Нет, ты полюби нас чёрненькими, а беленькими нас всякий полюбит».

Любой народ имел в своей истории, условно говоря, «подростковый», «инфантильный» период, в который он совершал идиотские, саморазрушительные поступки, и чужих геноцидил, и себя не особо жалел. Вопрос в том, насколько долго этот период задерживался, потому что одни выбирались, а другие так и застревали, пока им другие не наваливали от души — после чего народ надолго оказывался на периферии истории, до следующей возможности, которая могла уже никогда не прийти.

Те же евреи в начале XX века выглядели для стран, принимающих их как эмигрантов, не просто неприятно, но и угрожающе. Кто был источником анархизма, радикального социализма, терроризма, разных левых движений? Да, среди американских евреев была Айн Рэнд, но радикалов-то среди них было больше. Однажды американцы даже собрали «красный пароход», нагрузив на него радикальных социалистов — в основном евреев — и отправив их в Советскую Россию. Те, кто смогли потом оттуда выбраться, очень сильно пересмотрели свои политические взгляды; однако левизна оставалась среди американских евреев модной довольно долго. Кто видел, например, фильм «Какими мы были» с Барброй Стрейзанд в роли молодой закоренелой сталинистки, тот поймёт, о чём я.

Минуточку-минуточку, скажет читатель. Но ведь тогда и евреям в Северной Америке было гораздо хуже, и антисемитизм открытый в США царил до 1930-х, а скрытый, особенно на Юге — так и до времён нашего детства (для клановцев еврей был ненамного лучше «черномазого»). Потому и радикализовались, и в социалисты шли, и в Союзе кое-то искал поддержку.

Уже улавливаете, о чём я? Менялись условия, менялись и житейские установки. Антисемитизм в США тоже исчез не сам собой. Против него боролись, довольно долго, разные малосимпатичные люди — и радикалы-социалисты, и отморозки-мафиозо, как в фильме «Однажды в Америке». Кто сказал, что свободу добывают симпатичные люди? Читайте больше сказок.

Теперь посмотрим на афроамериканцев, опять же с точки зрения динамики (что было — что стало — в какую сторону меняется). И получается, что положительные сдвиги таки есть.

Мне приходилось, как Леониду Штекелю, в начальный период эмиграции работать на не совсем квалифицированной работе — в охране. Вот там у меня было много коллег-африканцев, и даже начальники-африканцы были. Но этот пример, я считаю, неудачен для сравнения, потому что дело было не в США, а в Канаде, где исторически чёрное рабство не существовало, а чёрные жили не в отдельных «гетто», а вперемешку с белыми, и ходили с ними в одни школы, даже если те морщили носы. Более того, все мои коллеги были «настоящими африканцами», из Африки; с кем-то я даже поддерживал общение, уже уйдя с той работы. Но от афроамериканцев они отличались; практически все они были представителями африканской элиты, эмигрировавшими в Канаду и задержавшимися на этой ступени так же временно, как и я сам; кто-то активно получал образование, кто-то (пожилой) давал образование своим детям.

А вот сейчас, на нынешней работе, другое дело. Каждый день я слышу по телефону как минимум нескольких афроамериканцев. И тут уже другое впечатление. Когда в СССР говорили, как любят «угнетаемых негров», их легко было любить на расстоянии. Совсем другое впечатление, когда ты с ними общаешься постоянно — тут можно легко стать ксенофобом. Ты не видишь их лица, о «черноте» говорят только их акцент и ещё некоторые детали — но напряжение присутствует, и нужно уметь его разряжать.

Напряжение возникает из-за того, что «другого» слишком много (причём наверняка на том конце провода тоже похожее впечатление, но как и я, собеседник из вежливости держит своё впечатление при себе). Напрягают необычные интонации: голос собеседника резко переходит с глубокого баса на фальцет и потом опять на глубокий бас. Напрягает «неправильный английский» (five как «фаав», nine как «наан», three как «туи»). Имена афроамериканцев — это вообще отдельная песня, они изобретаются по довольно однообразным шаблонам, явно не соответствующим европейским представлениям о благозвучии. Но больше всего напрягает темп общения: помните ленивца из «Зверополиса»? Этого персонажа вполне можно было бы считать расистским намёком, потому что срисован он с реальной жизни. Это, кстати, ещё один момент, радикально отличающий афроамериканцев от евреев.

Ну ты и расист, подумает читатель, прочитав предыдущий абзац. Что ж ты распинаешься за афроамериканцев, если сам такое про них пишешь?

Ну что я вам скажу. Прежде чем «понять и принять» других, приходится пройти через подобные культурные шоки. «Других» только на расстоянии легко любить, а когда они рядом, то они скорее напрягают. Каждый иностранный язык, который я изучил, принёс мне не только знания о других культурах, но также немало дикого напряжения и культурных шоков (а также не раз приходилось выглядеть странно в глазах представителей этих других народов, когда я поступал вполне привычным для меня образом). Я уж не говорю про анекдоты, которые мне сейчас вспоминать стыдно, но которые полжизни назад я рассказывал совершенно легко и без зазрения совести — про кавказцев, например, или про «голубых». Как заметил недавно Виктор Трегубов, ксенофобия — явление совершенно естественное, заложенное в нашей психике природой в ходе эволюции. Но это не значит, что мы должны вот так сразу поддаваться «зову природы», так же, как не должны тут же тащить красавицу в кусты (тоже ведь инстинкт), а ориентироваться всё же на выработанные в более поздней человеческой истории нормы поведения.

Но вернёмся к афроамериканцам. Чтобы попасть в «средний класс», американец должен получить образование. Которое там стоит, по нашим меркам, невероятно дорого. В стране огромное количество колледжей и университетов, но их количество не приводит к снижению цен (а теперь сравните с Европой, где высшее образование — бесплатное или условно-бесплатное). Самый отстойный колледж в США стоит около 10000 долларов в год, плюс учебники и прочие взносы, плюс что-то надо есть; а если ты не житель штата, а приехал из другого места, то сумма радикально увеличивается. Про топовые университеты мы пока и не говорим даже. Ну и где эти деньги взять? Из социальных бенефитов, которых едва на еду да телевизор хватает?

Мне могут сказать «но ведь разумные люди копят…» Не буду спорить.

Лишь относительно недавно появились относительно доступные, не только для афроамериканцев, но вообще для бедных американцев, учебные заведения — Purdue Global University, Strayer University, Ultimate Medical Academy — где можно получить (частично за счёт федеральных бенефитов) специальности, гарантирующие трудоустройство, например, клерков в больницах. Это не доктор и даже не фельдшер, это уровень регистратуры в поликлинике, но всё же, всё же… Причём грузят этих студентов так, что мама не горюй; уже на первом курсе, например, многие из них (включая совершенно «гуманитарные» специальности, вроде социальных работников), осваивают статистические пакеты SPSS или Minitab.

И вот наши «тупые» афроамериканцы кряхтят, но изучают. А куда им деваться? Пройдёт поколение-два, и количество людей с высшим образованием среди них, надеюсь, превысит критическую точку. И уже меньше будет желающих говорить, что чёрные, будто бы, тупые и ленивые от природы. Потому что, если почитать юморески украинских писателей довоенного периода — туда вполне можно было бы вставить героев с афроамериканскими именами, лишь слегка подправив контекст. Те же шаблоны поведения, те же мотивы. «Кайдашева семья» так, по-моему, вообще была бы идеальным сюжетом из жизни афроамериканцев. Почему бы и нет?

Ну и на закуску, если кому не надоела моя длинная статья — пара ссылок на впечатления Оксаны Луцишиной, профессора украинистики в США, которая вживую сталкивалась и с афроамериканцами, и с их дискриминацией (заметка 1, заметка 2). Вблизи многое становится заметнее.