Аннексия Крыма: шесть лет спустя

Шесть лет назад, 16 марта 2014 года, в Крыму и Севастополе прошёл так называемый референдум о статусе полуострова, по итогам которого Россия незаконно аннексировала Крым. Голосованию предшествовали появление на полуострове российских военных, задержания и похищения проукраинских активистов.

Страны Запада ещё в 2014 году ввели санкции против России за её действия в Крыму. Кремль, в свою очередь, называет эти события «воссоединением» Крыма с Россией. Шестую годовщину аннексии сопровождает рассмотрение поправок в Конституцию России, где их авторы предлагают «закрепить» границы страны, включая аннексированный Крым. Об этом шла речь в эфире Радио Крым.Реалии.

Российские власти утверждают, что явка на так называемом референдуме 16 марта 2014 года составила свыше 84%, при этом большинство — более 96% — якобы проголосовало за фактическую оккупацию Крыма Россией. Большинство стран мира, а также Совет безопасности ООН это голосование считают нелегитимным. Впоследствии на материковой Украине в связи с так называемым референдумом открыли ряд уголовных производств. Заместитель начальника управления, начальник отдела Прокуратуры Автономной Республики Крым Егор Ребров рассказал Крым.Реалии, кого и за что именно преследует ведомство.

— Это прежде всего лица, непосредственно организовавшие проведение так называемого референдума, то есть члены избирательных комиссий. Ряду лиц объявлено подозрение, а в отношении председателя крымского избиркома обвинительный акт направлен в суд. У нас также есть уголовные производства в отношении депутатов Верховного совета АРК и Севастопольского городского совета, благодаря решениям которых этот «референдум» стал вообще возможным. Уже более 20 обвинительных актов в отношении севастопольских и более 80 — в отношении крымских депутатов находятся в суде. По остальным дела приостановлены ввиду розыска. Большинству из них инкриминируется совершение государственной измены — статья 111 Уголовного кодекса Украины, также отдельным должностным лицам инкриминируется посягательство на территориальную целостность Украины и её суверенитет — статьи 110 и 109.

Егор Ребров отмечает, что несмотря на то, что все подозреваемые и обвиняемые находятся либо на оккупированной территории, либо их выдача затруднена, Прокуратура АРК использует порядок заочного судебного рассмотрения. По словам прокурора, следствие продолжается до сих пор, то есть список подозреваемых пока не окончательный.

Украинская журналистка Наталья Гуменюк работала в Крыму в марте 2014 года и по следам своих репортажей недавно представила книгу «Потерянный остров». Она вспоминает, как было организовано голосование и каким был его информационный фон.

— Конкретно в этот день я была в Бахчисарае — там крымские татары, понятное дело, бойкотировали так называемый референдум. Казаки охраняли его, ждали поездов с журналистами или какими-то угрожающими людьми. Одна из моих коллег с российским паспортом, Катя Сергацкова, спокойно проголосовала на избирательном участке. Незарегистрированных людей просто дописывали в списки. Но для меня прежде всего бросилось в глаза то, как быстро легитимизировали это решение. На следующий день я встретила женщину проукраинских взглядов в Севастополе, и она очень переживала: по радио сказали, будто проголосовали 80% крымских татар. Она рассуждала: «Быть может, не 80%, а 30% или 40%?» Я отвечала: «С чего вы взяли? Они же бойкотировали». То есть даже люди, которые знали, что работает пропаганда, которые не поддерживали аннексию, в этой атмосфере сомневались.

По наблюдениям Натальи Гуменюк, во время её дальнейших поездок в Крым в течение нескольких лет после так называемого референдума появилось заметное количество крымчан, разочаровавшихся в России.

— Я общалась с большим количеством людей и не видела такого, чтобы те, кто сомневался или не поддерживал аннексию и действия России в 2014 году, впоследствии поддержали это. При этом разочаровавшихся было много, впрочем, как и тех, кто остался приверженцем «русской весны». Но и они признавались, что всё произошло не так, как им хотелось, не всё стало так дёшево, как обещали. Обещаний по поводу финансовых возможностей было действительно много, и многое из этого не сбылось. Кроме того, мне кажется показательным, что сейчас все очень открыто говорят о роли российской армии в тех событиях — как будто забыли, что в 2014 году участие российских военных всячески отрицалось. Но даже если всё это отбросить, критически важно напомнить: улучшение жизни отдельного человека — не оправдание нарушения международного права. Здесь не важно, разочаровался кто-то или нет.

Крымскотатарский активист Заир Смедля утверждает, что так называемый референдум 2014 года проходил в атмосфере страха и сопровождался путаной статистикой со стороны организаторов.

— С одной стороны, это вооружённые люди повсюду, с другой стороны, это похищенный Решат Аметов, труп которого был обнаружен со следами пыток как раз накануне. В Крыму уже царила атмосфера страха, люди не понимали, что происходит: есть ли власть, нет ли власти? Вот в таких условиях проходило то действо, которое потом почему-то назвали «референдумом». Сначала председатель избирательной комиссии рассказывал, что якобы более 50% крымчан приняли участие в голосовании — хотя потом оказалось, что на самом деле на нашем избирательном участке их было менее 10% от включённых в список. Позднее же объявили явку в более чем 80% крымчан — то есть никто не заморачивался, указания явно спустили сверху. Сведений об истинном количестве проголосовавших в разрезе избирательных участков нет в природе, потому что эти данные показали бы гораздо меньшие проценты.

Весной 2020 года в России набирает обороты кампания по внесению поправок в конституцию страны. В частности, предлагается закрепить в ней «постоянство российской границы». Украинский политолог, исполнительный директор Института мировой политики Евгений Магда считает это признаком того, что даже при смене нынешнего руководства Кремля позиция России по Крыму не изменится.

— Эти поправки в конституцию предусматривают не только закрепление существующих границ России, но и примат национального права над международным. То есть Россия будет соблюдать только те нормы международного права, которые не противоречат её внутреннему законодательству. Думаю, что это должно отрезвить как отдельных украинских политиков, так и наших западных партнёров, которые думают, что после ухода Владимира Путина всё изменится. К сожалению, российская парадигма и дальше будет оставаться имперской. А вообще поведение этой страны в плане изменения конституции напоминает мне поведение грабителя, который сам для себя принимает законы, чтобы избежать ответственности. Для меня очевидно, что наиболее вероятный путь возвращения Крыма под украинский контроль связан с полной или частичной дезинтеграцией Российской Федерации.

Представитель президента Украины в АР Крым Антон Кориневич считает, что никакие изменения в Конституцию России не помешают деоккупации Крыма. Об этом он сказал в эфире Радио Крым.Реалии 13 марта.

— Мы и сейчас можем открыть Конституцию России и увидеть, что Крым и Севастополь — это «части Российской Федерации». Но мы же не верим этому. Мы понимаем, что это противоречит всем основным принципам международного права, в том числе — уставу ООН. Поэтому любое подобное изменение будет точно так же ничтожно. Я думаю, что здесь ключевое всё-таки — это позиция международного права, которое не изменится, что бы там про Крым ни написали в российской Конституции.

Copyright Крым.Реалии, 2020 | Все права защищены.