Азиатско-Тихоокеанский регион. Понять Японию

Попытка США договориться с Северной Кореей о реальных сроках денуклеризации и свёртывании ракетно-ядерной программы затрагивает не только Южную Корею и Китай, который претендует на лидерство в регионе и поддерживает экономические и политические связи с Северной Кореей, но и Японию — как ключевого регионального игрока и союзника американцев, который в долгосрочной перспективе хочет выровнять партнёрские отношения, изначально развивавшиеся как подчинённые. Чтобы лучше понять Японию в её геополитических стремлениях, сделаем небольшой цивилизационный экскурс.

Цивилизационный аспект. Сама Япония позиционирует себя как цивилизация, которая ассимилирует и развивает чужие знания и культуру, и где они мирно и параллельно существуют. Самый очевидный пример — многочисленные заимствования у китайской цивилизации в период Средневековья. В XIX веке схожим образом произошла ассимиляция заимствований из западных цивилизаций.

Япония, начиная с VI века, переняла у Китая и Кореи религию (буддизм), государственное устройство (конфуцианский тип), культуру (от чайной церемонии до рамэна) и письменность. Заимствования – не оригинальный японский способ развития цивилизации, а характерный для всех цивилизаций. Особенность японской — параллельное существование заимствованного и аутентичного без окончательного поглощения новым старого даже с течением длительного времени.

Япония, несмотря на проникновение буддизма, сохранила свою древнюю религию – синтоизм. Пожалуй, на сегодняшний день это единственная из развитых стран, где популярна религия, которую можно описать как цивилизованный анимизм. Хотя синто уже и не государственная религия и не культивируется, как было во времена Японской империи (1868–1947), всё-таки религия выжила и до сих пор составляет часть общинной жизни японцев.

Начав создавать бюрократическую администрацию по конфуцианскому образцу и позаимствовав титул «тэнно» для императора, японцы оставили в концепции государственной власти несколько важных принципов:

– божественное происхождение императора от синтоистской богини солнца (существовала параллельно с конфуцианской концепцией Полярной звезды, согласно которой император – точка, вокруг которой вращается всё остальное);

– неизменность династии, которая сохранялась благодаря неустановленному порядку наследования престола.

И сосредоточение власти в руках аристократических родов, которые выстраивали свои вертикали власти, имея возможность назначать чиновников от имени императора. Бюрократическая система конфуцианского государства выполняла свою функцию централизации государства, подстроившись под существующую в Японии власть аристократических родов и уже существующий вокруг императора и страны мифический эпос.

Япония – островная цивилизация, поэтому, когда проводятся параллели с Западом, её часто сравнивают с Великобританией. Хотя Япония и стала морской державой во второй половине XIX века после Революции Мэйдзи (1868) и проникновения влияния западных цивилизаций, у японцев с британцами совпадает двойственное отношение к внешним народам: с одной стороны — зависимость (в случае Японии главная проблема — недостаток природных ресурсов) и жажда признания, с другой – отстранённость и презрение к другим народам.

Из-за отдалённости от Китайской империи и своего островного положения японская цивилизация, позаимствовав принцип иерархического устройства мира, поместила себя на вершину этой иерархии, в отличие от материковых вассалов Китая. В японской иерархии Корее отводилась роль вассала, Китаю — подчинённого, но цивилизованного соседа. Подобная иерархия отнюдь не мешала Японии при дипломатических контактах с Китайкой империей признавать себя её вассалом, что было частью дипломатического этикета Древнего Китая. И активно заимствовать все научно-технические и культурные достижения Китая.

Кроме параллелизма и ассимиляции чужого, особенностью японской цивилизации является верность установленному порядку и мгновенный отказ от него, как только его неэффективность становится очевидной. Лучший пример подобной ментальной особенности японцев – их взаимоотношения с западной цивилизацией.

Японские сёгуны Токугава проводили политику сакоку[1] (1641–1853), стремясь поддержать существующий «идеальный» общественный порядок. Период самоизоляции закончился с прибытием американской эскадры во главе с Мэтью Перри. Он привёз на японскую землю 4 корабля (2 паровых фрегата, на которых было установлено более 60 корабельных орудий), неравноправный договор о торговле с запретом на ввоз опиума и сравнительно высокими пошлинами от 5 до 35 % (основной импортированный товар — текстиль (20%))[2], ликвидацию феодализма и существующего общественного порядка, индустриальную революцию и научно-технический прогресс.

Поначалу японцы ответили отказом и непринятием новаторств Запада, считая западных людей варварами; западные колонизаторы же считали японцев полуцивилизованным народом[3]. Началось движение за восстановление власти императора Комэй[4], который выступал за изгнание чужестранцев и восстание в юго-западных землях — княжествах Сацума, Тёсю, Тоса против сёгуна, который подписал позорные договора с южными варварами[5].

Одним из ключевых событий гражданской войны того периода, важным для понимания ментальности японцев, является обстрел иностранных судов в проливе Симоносеки в 1863 г. и ответная карательная экспедиция из 17 кораблей западных держав (английских, французских, голландских и американского) в 1864 г. Эскадра обстреляла город Симоносеки из 288 корабельных орудий и высадила 2600 солдат, у японцев на береговых укреплениях стояли китайские бронзовые пушки и не хватало огнестрельного оружия. Вследствие чего сначала княжество, а потом и император покорились, признав торговые договора с западными странами[6].

В стране сохранялось двоевластие императора[7] и сёгуна до 1868 года, во время которого умерли император Комэй и предпоследний сёгун. Императором стал Мэйдзи, а сёгуном — Токугава Ёсинобу, который фактически и управлял страной при своём предшественнике. Сёгунат поддерживали французы, императорский двор и юго-западные княжества — англичане. Финальная битва произошла в 1868 г. при Тоба-Фусими, соотношение сил в пользу сёгуната было 15 тыс. солдат против 5 тыс., но исход битвы решили лучшая организация императорских сил и винтовки Спенсера, полученные от англичан.

Японская цивилизация напрямую столкнулась с методами европейской колониальной политики и начала модернизацию, убедившись в превосходстве Запада. Ключевым фактором при отказе от традиционного образа мыслей и устаревшего общественного порядка стал обстрел города и высадка солдат при полной беспомощности японского гарнизона. Японцы, стремясь догнать западные страны, как в Средневековье Китай, переняли всё — от одежды до государственного устройства. Мода на всё западное начала выдыхаться только после Первой мировой войны.

Модернизировав страну и добившись признания со стороны западных держав и отмены неравноправных торговых договоров, Япония вернулась к старой политической позиции изгнания «белых варваров» из Азии. На смену колонизаторам должна была прийти японская администрация, а сама Япония стать во главе нового азиатского порядка. Идеологическая доктрина Японии того времени сочетала в себе древний принцип иерархического устройства мира и экспансионистскую политику западных стран.

Япония была самой развитой страной Азии и первой мировой азиатской державой, и должна была возглавить азиатское восстание против колониального владычества. В то же время путём приобретения колоний Японская империя, копируя западные страны, собиралась решить проблему ограниченности природных ресурсов и расширить рынки сбыта.

Последняя смена общественного и идеологического порядка произошла после капитуляции Японии в 1945 г. Сами действия американцев напоминали сходные действия европейских колонизаторов при открытии страны. Токийская бомбардировка, захват Окинавы, атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки были демонстрацией превосходства американского оружия и мощи военного потенциала США. Японцы приняли поражение и либерально-демократический порядок. Япония стала частью глобального мирового порядка, и конкурирует за влияние с другими странами, используя такие методы, как экономическая и культурная экспансия и активное донорское участие в таких учреждениях, как Всемирный банк и Азиатский банк развития.

Японская культура — культура стыда. Придерживаться моральных и этических принципов в подобных культурах заставляет страх быть осуждённым и отвергнутым обществом, а не внутренние чувство справедливости или моральное чувство. В таких культурах иерархическая структура общества и тщательно разработанный этикет служат для обозначения общественного статуса и, соответственно, положенной доли уважения. Именно потому официальное признание роли и надлежащего Японии места на международной арене так же важны, как и фактическая роль и влияние.

Региональный аспект. Идеалистическое направление западной геополитики считает, что Японии следует отказаться от регионального лидерства и сосредоточится на глобальном. Однако безопасности Японии угрожают две региональные силы — Китай и Северная Корея. Отказ от активного участия в региональной политике чреват и ослаблением международного статуса государства, и сужением возможности проводить самостоятельную политику перед усиливающейся угрозой безопасности. Основная региональная стратегия Японии – альянс с США и работа в тандеме на позиции младшего партнёра. Основная сфера борьбы экономических интересов Китая, США, Японии – Юго-Восточная Азия.

Американская стратегия сдерживания предполагает создание правовой, экономической и политической системы, способной остановить Китай в его стремлении стать азиатским гегемоном. Япония поддерживает действия США в рамках этой стратегии, выступая американским партнёром в нескольких организациях, способных в будущем сформировать подобную систему.

Одна из них — Транстихоокеанское партнёрство — была задумана как зона свободной торговли, с помощью которой США намеревались втянуть в сферу своих экономических интересов быстрорастущие азиатские экономики (Сингапур, Вьетнам, Малайзия) и учредить конкурентную структуру Ассоциации государств Юго-Восточной Азии[8], которая ведёт переговоры о зоне свободной торговли с Китаем, Японией и Южной Кореей, Индией, Австралией, Новой Зеландией. Создание в Юго-Восточной Азии зоны свободной торговли, ориентированной на Китай, означало бы существенное усиление китайского влияния в Азии и противоречило бы интересам Японии и США.

Основное отличие Транстихоокеанского партнёрства от Ассоциации государств Юго-Восточной Азии в том, что Ассоциация — довольно свободная платформа для переговоров региональных стран, а Транстихоокеанское партнёрство должно было стать тщательно выписанным юридическим документом, регулирующим торговую и правовую сферу взаимоотношений стран-участниц. В любом случае выход США из Транстихоокеанского партнерства хоть и сделал Японию самой мощной экономикой партнёрства, но и сделал маловероятным создание зоны свободной торговли такого формата.

Другой важный агент распространения американо-японского влияния в Юго-Восточной Азии — Азиатский банк развития, где у Японии и США самые большие пакеты акций[9]. В 2015 году было анонсировано, что в течение 5 лет Япония инвестирует 118 млрд долл. в инновационную инфраструктуру. В 2016 году было инвестировано 22,27 млрд в проекты по улучшению жизни для малоимущих слоёв населения Азии, проекты по борьбе с изменением климата и загрязнению окружающей среды и по созданию альтернативных источников энергии, а также на академические гранты на развитие науки. В 2014 году Китаем была создана параллельная структура — Азиатский банк инфраструктурных развитий.

Что касается стратегии замирения Северной Кореи, то Япония после подписания договора между американским президентом и северокорейским лидером занимает более жёсткую позицию, чем США. Японское правительство настаивает на реальных сроках разоружения и уничтожения не только ракет дальнего действия, способных достичь Америки, но и ракет среднего действия, которые угрожают и Японии.

Согласно опросу газеты Yomiuri, проведённому в июне 2018 года по поводу встречи Трампа и Ким Чен Ына, 47% опрошенных считают, что встреча сняла ядерную и военную угрозу со стороны Северной Кореи, а 43% — что нет. А насчёт ракетной программы КНДР 64% ответило, что вопрос не решён.

Сама позиция соответствует принятой командной игре США – Япония. Ядерно-ракетная программа — основа внешней безопасности режима КНДР и объединяющий мотив в обществе, потому реальная, а не декларируемая денуклеаризация всё ещё под большим вопросом. Япония лишь озвучивает общие сомнения, которые США из дипломатических соображений озвучить не могут.

К тому же Япония — единственная из стран, кого ситуация с ядерным потенциалом Северной Кореи непосредственно касается, и кто не был задействован в процессе подготовки саммита в Сингапуре. И только недавно появилась информация о возможной встрече между японским премьером Синдзо Абэ и северокорейским лидером[10]. Можно ожидать, что после встречи между двумя лидерами тон дипломатических заявлений Японии изменится. Дополнительной сложностью в отношениях между странами стало похищение Северной Кореей японских граждан, возвращения которых хочет добиться японский премьер. Трамп официально заявлял перед саммитом, что затронет эту тему при встрече с Ким Чен Ыном, но видимых изменений в деле не произошло[11].

Политический аспект. Современный геополитический курс Японии – союз с США для сдерживания Китая и устранения ракетно-ядерной угрозы, исходящей от Северной Кореи. Согласно проведённому газетой Yomiuri в январе 2017 года опросу, 60% поддерживают союз с США, но 70% беспокоятся за будущий курс альянса. Основная причина для недовольства — желание Японии быть наравне с США, но есть и несколько острых внутриполитических проблем, связанных с американо-японскими отношениями.

Дебаты вокруг статьи 9 японской Конституции 1947 года, где провозглашается отказ от войны как средства решения конфликтов. Правящая Либерально-демократическая партия Японии предлагает изменить статью 9 и узаконить статус Сил самообороны Японии и прописать в Конституции право на самооборону в случае военной агрессии. Согласно июньскому опросу Yomiuri, 55% респондентов одобряют проект изменения Конституции правительства Синдзо Абэ.

В перспективе после узаконивания статуса собственной армии Япония может отказать США в размещении военных сил на своей территории. В 2015 году был пересмотрен и перезаключён на 5 лет договор о поддержке принимающей стороны между США и Японией. Японские расходы на содержание армии США на своей территории достигли 189, 9 млрд иен в год и покрывают 86,4% общих расходов США на содержание военных сил, находящихся в Японии, исключая только расходы на персонал. Премьер Абэ назначил последний срок для пересмотра Конституции в 2020 году — как раз ко времени очередного пересмотра договора с американской стороной.

Японскому правительству уже недостаточно того, чтобы его мнение и интересы учитывались при разработке стратегии поведения с Китаем и КНДР. Оно добивается возможности влиять и принимать участие в решениях тактических задач альянса в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Формат встреч глав государств и формат 2+2 (госсекретарь США и министр обороны + министр иностранных дел и министр обороны) не полностью устраивает японцев из-за своего эпизодического характера.

Три неправительственные организации — Японский форум по международным отношениям, Университет национальной обороны Соединённых Штатов и Институт национальных стратегических исследований (США)[12]— в своём исследовании японо-американского альянса предложили создать постоянный консультационный орган альянса. Этот консультационный орган должен будет находиться в Японии и быть связанным напрямую не только с Вашингтоном, но и с военным командованием США в Тихом океане. Вне зависимости от того, будет ли создан подобный орган, подобные предложения свидетельствуют о назревших трансформациях японо-американских отношений.

И наконец, выход США из Транстихоокеанского партнёрства, и отказ от стратегии построения правовой и экономической системы сдерживания претензий Китая на гегемонию в регионе. Введение тарифов на ввоз стали и алюминия — как возврат к политике протекционизма и поддержки крупного американского производителя — может привести к пересмотру Японией своей геополитической стратегии и ориентации на союз с США во внешней политике. В таком случае Япония постепенно будет отходить от союза с США по мере наращивания собственной военной мощи.

У Японии три магистральных геополитических пути, каждый из них вписывается в концепцию японской цивилизации. Первый из них — партнёрство с США, региональное лидерство в рамках азиатской системы безопасности и роль государства, соединяющего в себе азиатскую и западную цивилизации.

Второй — отход от альянса США и попытка сыграть роль азиатского гегемона, создавая свою сферу влияния в противовес Китаю. Этот путь отвечает концепции особого положения Японии в Азии и о предназначении Японии — быть лидером Азии. В мировом масштабе может привести к созданию системы враждующих союзов и блоков, вместо глобальной системы безопасности.

Третий — Япония втягивается в орбиту влияния Китая из-за полного экономического, политического и культурного превосходства последнего и собственной неготовности противостоять прямой военной угрозе Китая. И становится частью азиатской системы во главе с Китаем. Тогда новыми точками геополитического напряжения станут часть Тихоокеанского региона, где США на тот момент сохранят влияние, и русско-китайская граница. Новый глобальный конфликт приобретёт черты столкновения Востока и Запада.

В любом случае геополитический выбор Японии зависит от многих факторов:

– от желания США пересмотреть партнёрские отношения с Японией, сделать их равными и позволить Японии занять надлежащее место регионального лидера, которое, по мнению японцев, она заслуживает;

– позиции Китая и его готовности пересмотреть собственную региональную концепцию в сторону ослабления авторитарности и построения равных отношений с другими азиатскими странами в экономической и политической сферах;

– темпов его экономического и военного развития и успехов во втягивании других азиатских стран в орбиту своего влияния;

– политической позиции стран Юго-Восточной Азии и позиции японского истеблишмента и общества в целом[13].

Сделать сейчас более-менее вероятный прогноз о геополитическом выборе Японии в будущем сложно.