Беларусь и выборы: уже третья ошибка Лукашенко

Он вообще-то много ошибок сделал — и не удивительно: двадцать пять лет тебя никто не смеет поправить, указать тебе, даже намекнуть, что ты чего-то не знаешь. Все, кто мог это делать, были выдавлены им же самим из власти в первые полтора года, причём настолько эффективно, что остальные сами же и перековались на всём скаку — лишь бы уцелеть.

Но в ходе этой, едва начавшейся предвыборной кампании кандидат в кандидаты в президенты Беларуси успел сделать три крупные ошибки.

Первая. Фактически единолично определяя правила игры, Александр Лукашенко предпочёл испить чашу предшествующей каденции, что называется, до дна. С моей точки зрения, это можно толковать как откровенную готовность сделать следующие президентские выборы досрочными — и это месседж не столько нам, беларусам, которых он по-прежнему считает не сувереном страны, а его личными подданными. Этот месседж адресован внешним игрокам, от которых он всё больше зависит. И хотя тогда, когда месседж этот был отправлен, о коронавирусе даже китайские летучие мыши не знали, условия для переизбрания действующего главы беларусского государства, с точки зрения развития экономики, и тогда были не лучшими. Давление России не было направлено на инкорпорацию Беларуси (хрен она сейчас Беларусь смогла бы переварить); она добивалась удаления «любимой мозоли», каковой давно уже является Александр Григорьевич. А уж сейчас и вовсе ситуация ухудшилась. В общем, как уже многие писали, переизбраться сколько-нибудь правдоподобно становится всё сложнее.

Вторая. Надо было переступить через себя и сменить Ермошину на посту ЦИК. Но Лидия Михайловна (ака «Борщеварка») — это уже почти диагноз. Он к ней привык. Путин заменил некогда «кудесника» Чурова госпожой Памфиловой с почти белоснежной в те времена репутацией. Это позволило ему смикшировать многие моменты. Отправь Лукашенко после парламентских выборов Ермошину на пенсию — и Запад рукоплескал бы, и внутри страны многие бы подумали, что и впрямь наступил разгул демократии. Сейчас пребывание ЦИК в статусе кастрюли с плохо сваренным борщом раскаляет и без того сложную ситуацию.

Третья ошибка окончательно проявила себя сегодня. Казалось, можно вытравить ещё на стадии всходов семена недовольства, не зарегистрировав целую толпу кандидатов в кандидаты от Статкевича и иже с ними. Можно арестовать и посадить на сутки блогера Тихановского. Можно взорвать изнутри праймериз «традиционной» оппозиции — той, что «тихо сам с собою…». Но это лишь в том случае, если ты действительно убеждён, что народ тебя любит, что твои прихлебалы действительно говорят тебе правду, и если на самом деле в стране всё хорошо.
А в стране всё хорошо?

И первый, и второй Майданы в Украине образовались вовсе не потому, что этого захотела «традиционная» оппозиция, представленная (в отличие от нашей) в парламенте и т.д. Просто людей задолбала власть. И мысль о том, что ещё некоторое время придётся терпеть эту власть, мешающую жить вместо того, чтобы помогать; терпеть безразличие чиновников и депутатов, вспоминающих о гражданах только накануне выборов; терпеть ложь, изливающуюся с телеэкранов каналов, финансируемых властью и работающих на власть… В общем, первый Майдан был вызван попыткой Кучмы оставить в качестве преемника Виктора Януковича.

Второй Майдан спровоцировала глупость того же Януковича, посчитавшего, что украинцы — быдло, которых власть может вести туда, куда хочет она, а не они. Разворот от Европы к России на полном разгоне правительственного кортежа спровоцировал действие «подушки безопасности» — тот самый Евромайдан, Революцию Достоинства. И эта «подушка безопасности» удушила действовавшую украинскую власть.

Убрав из бюллетеней всех радикалов, Ермошина не убрала причину недовольства. Власть действительно достала всех. И сегодняшний митинг, в который превратился рутинный сбор подписей возле Комаровки, — свидетельство того, что впереди нас может ждать нечто гораздо более массовое, чем зимняя Площадь 2010 года. И гораздо более жёсткое — но на этот раз с обеих сторон.

Моя жена — мудрая женщина. Когда мы с ней обсуждали, какого чёрта Лукашенко так вцепился в парад посреди пандемии, она вдруг сказала:

– Слушай, а может, он чувствует, что это будет его последний парад?

Может, и действительно: последний парад наступает? Если говорить, конечно, в фигуральном смысле этого слова.

И тут я подумал про Бабарико.

Блин, хороший был бы преемник. Всех бы устроил.