Броня крепка?

Получит ли украинская армия новые БТР-4, или внутрикорпоративные склоки не позволят это сделать? Давайте попробуем разобраться.

Начать нужно с актуализации проблемы. После начала войны появилась необходимость в наращивании численности Вооружённых сил: разворачивались новые бригады и отдельные батальоны. Вся эта масса войск требовала большого числа техники. Кроме того, в боях многие подразделения безвозвратно утратили свою довоенную технику. Также нельзя скидывать со счетов банальное старение техники, произведённой во времена СССР. Всё это вместе создало потребность в сотнях бронемашин разного назначения.

К счастью, ещё до войны был создан вполне современный БТР-4 для поставок в Ирак, и, казалось бы, всё, что необходимо, — это просто заказать большую партию для армии и со временем закрыть все пробелы. Но на шестой год войны массовых поставок всё ещё нет, и виной всему — нехватка бронированных корпусов.

Дело в том, что броневой лист получают из проката, сваренного в Мариуполе. Но на выходе из меткомбината это ещё не броня, а только заготовка. Полноценной бронёй она становится после дополнительного закаливания. Для этого корпус БТР загоняют в большую печь и там дозакаляют. Делают это в Лозовой, на частном предприятии. Технологическое оборудование и технология производства позволяют делать два корпуса в месяц. Путём несложного подсчёта получаем предельное количество производимых бронемашин — 24 штуки в год. Как говорилось ранее, завод коммерческий, поэтому работать начинает только после перечисления денег. С этим бывают проблемы, так как бюджет наполняется в течение года неравномерно и в конкретный момент на счетах денег может и не быть, но завод в долг работать не может, поскольку не имеет собственных оборотных средств. Из-за этого фактический темп производства корпусов ещё замедляется.

Но и это не всё. От получившегося числа корпусов нужно ещё вычесть бронетехнику, которая уходит на экспорт. А это десять БТР-4ЕН, экспортированные в Нигерию, пять БТР-4М — в Индонезию и один БТР-4 — в США, поставленные с 2014 года. Здесь нужно напомнить, что по штату механизированный батальон должен иметь 38 линейных боевых машин и ещё 4 разведывательных и штабных. Для укомплектования только вновь созданных бригад, а их одиннадцать (10-я, 35-я, 36-я, 53-я, 54-я, 56-я, 57-я, 58-я, 59-я, 61-я и 81-я) — по три батальона в каждой, без вспомогательной техники, потребуется 1 254 машины, на что уйдёт, при текущем уровне производства, приблизительно 52 года!

В «Укроборонпроме», похоже, тоже умеют считать и понимают, что с такими темпами производства нужно что-то делать. На двух заводах концерна, в Харькове и Житомире, решили организовать производство корпусов. Таких печей, как в Лозовой, на этих заводах нет, и поэтому использование броневого листа украинского производства не было возможным. К счастью, при создании БТР-4 конструкторское бюро предусмотрело использование брони альтернативных производителей из Польши, Бельгии и Финляндии. Именно финская броня и была выбрана для производства корпусов на заводах концерна. Но теперь, когда на двух предприятиях было выпущено более десятка БТР, военная приёмка их забраковала и отказывается принимать уже готовые машины. Нетрудно догадаться, что это спровоцировало скандал, который достиг таких масштабов, что государственные структуры переругиваются друг с другом через статьи в СМИ и сообщения на официальных сайтах.

Сразу оговорюсь, в этой статье я не хочу вставать на чью-то сторону. Для меня, как, думаю, и для всех читателей, более важным является вопрос, когда же будут новые БТРы, а не кто прав в споре. Но давайте по порядку.

Какие претензии выдвинула военная приёмка? Основных две: химический состав брони не соответствует сертификату и бронекорпусы не обеспечивают паспортную защищённость от обстрела. Проще говоря, они простреливаются.

Что на это ответили в «Укроборонпроме»? Во-первых, в 2016 году из этой стали уже изготавливали десять корпусов БТР-4 и они находятся в войсках, никаких претензий по поводу бронирования к ним нет. Во-вторых, такую же марку брони использует частное предприятие «Практика» для изготовления бронемашин марки «Козак». Их также принимают на вооружение без таких вот скандалов. А несоответствие сертификатов — это разбежность между старыми советскими стандартами и современными европейскими.

Военную приёмку это не удовлетворило и конфликт продолжился. Позже к нему присоединились финские производители, которые заявили, что из их брони производятся бронемашины для стран НАТО, которые не только выдержали испытания, но и подвергались обстрелам в боевой ситуации в Афганистане и там подтвердили свою защищённость. В подтверждение того, что броня в порядке, «Укроборонпром» даже произвёл обстрел листа брони и доказал, что она не пробивается. Военная приёмка в комментарии для «Радио Свобода» назвала это испытание лохотроном.

И кто же прав? Как выяснилось, правы все стороны конфликта, но есть один нюанс. Финская броня и вправду соответствует всем стандартам НАТО и Европейского Союза, но у неё есть особенность. При нагревании до температур выше 200 градусов по Цельсию она может менять свои свойства, вследствие чего бронелист легче пробивается. Это не жульничество, производитель сам предупреждает об этом в своём сертификате. Чтобы такого не происходило, нужно следить за перегревом металла во время резки листа и сваривания бронекорпуса. 10 бронекорпусов, изготовленных из этой стали, были сделаны на заводе в Лозовой. Там уже несколько лет сварщики работают над корпусами для БТР-4 и придерживаются технологии сварки, к их корпусам претензий не было.

На заводах «Укроборонпрома» не учли особенности этой марки стали и допустили перегрев, из-за чего в местах сварного шва появились ослабленные зоны. Именно поэтому военная приёмка не приняла во внимание обстрел листа финской броневой стали, ведь он не подвергался воздействию высоких температур. Повесить всю ответственность на заводы тоже не будет правильно, поскольку они использовали то технологическое оборудование, которое у них было, и сваривали броневые листы по технологии, отработанной для советской и украинской брони. То есть действовали по своим внутренним правилам.

Выходит, что каждый участник процесса на своём этапе принял верное решение, но в конце технологической цепочки получились бракованные БТР. «Укроборонпром» заказал хорошую, испытанную сталь, организовал производство на своих заводах, которые могут работать, даже если нет предоплаты, заводы придерживались своих стандартных технологических подходов, а военная приёмка выполнила свою основную задачу и не допустила в войска бракованную технику.

Но всё это создало большую проблему: деньги на постройку БТР-4 уже потрачены, вернуть их обратно нет возможности, новых денег в бюджете на этот год не запланировано. Выполнение гособоронзаказа под угрозой срыва. Эта ситуация показывает, насколько сложным бывает производство современной военной техники, где важны все нюансы. И было бы прекрасно, если бы все стороны признали наличие проблемы и сообща решали её, а не отвлекались на перебрасывание ответственности, потому что новые БТР-4 нужны на фронте и их нужно много!