Что Майдан принёс Донбассу?

В ночь на 30 ноября 2013 года «Беркут» разогнал Евромайдан в Киеве. Это спровоцировало всеукраинский протест. Но Майдан начинался не только в столице Украины, он был и в Донецке, и в Луганске, и в других городах Востока Украины. Что же принес Майдан Донбассу? Об этом в эфире Радио Донбасс.Реалии рассказали участник Евромайдана (Донецк) Виталий Овчаренко и журналист, участник Евромайдана (Донецк) Максим Касьянов.

— Где вы были в конце ноября — в начале декабря в 2013 году?

Виталий Овчаренко: Я был в Донецке, пришел пару раз на Майдан. После 11 декабря я оказался на Майдане в Киеве и понял, что эти события просто так не закончатся, будет какое-то продолжение.

Максим Касьянов: Я работал журналистом, у меня было задание освещать события, поэтому я был почти каждый день на Майдане. Я прекрасно помню, для донецкого Майдана 30 ноября стало днём, когда он начал превращаться из общественного в политический.

– Некоторые критики, анализируя киевский Евромайдан, до сих пор считают, что это могла быть задумка олигархов, обиженных на Януковича. Как вы считаете?

Максим Касьянов: Версия вполне правдоподобна и имеет основание для обсуждения. Я думаю, что без этого не обошлось, но как конкретно, мы сказать не сможем.

В Киеве это было не так заметно, но в Донецке было видно, что у Януковича были очень крупные разногласия с Ахметовым, например. Я думаю, поэтому Ахметов и занял выжидательную позицию по событиям Евромайдана, в том числе и в Донецке. Может благодаря этим разногласиям наш донецкий Майдан и продержался длительное время без крови.

– Виталий, что происходило в Донецке до первой крови, которая пролилась в Киеве? Как разворачивались события?

Виталий Овчаренко: Прежде всего, я бы вспомнил эпохальный выход донецких фанатов в защиту Евромайдана, который был в январе 2014 года. Не просто в таком городе решиться публично продемонстрировать свою позицию молодым людям, которые уже не единожды репрессировались милицией. Для меня это является неким примером гражданского подвига, который происходил по всей Украине, но наиболее ценен в Крыму и на Востоке.

– Давайте вспомним абсолютно мирный митинг в Донецке, когда пролилась первая кровь.

Максим Касьянов: Это было 13 марта 2014 года. Но меня тогда не было, потому что 2 марта я уже свою порцию «русского мира» получил. Я находился на лечении в Киеве, но был в курсе развития событий.

С 1 марта был снят государственный флаг с ОГА, а 2 марта начались точечные нападения на активистов и журналистов, я тоже попал под раздачу.

Действовали группы «титушек», которые выделялись своим телосложением, российским акцентом, у них была радиосвязь

Виталий Овчаренко: Я был там 13 марта. Тогда действовали конкретные группы «титушек», которые выделялись своим телосложением, российским акцентом, у них была радиосвязь. Они точечно работали по протестующим.

Мы знали, где уже так называемые русские туристы жили в Донецке

У нас была информация по знакомым, что через границу заезжают автобусы, которые формируются в колонны в Снежном и выезжают в Донецк. Мы знали, где уже так называемые русские туристы жили в Донецке. Мы фиксировали, как они заезжали на митинг.

Есть информация, что там погибло несколько человек, кроме Дмитрия Чернявского, но их родственники забоялись публично об этом заявить

Но наши правоохранительные органы почему-то оказались слепы в тот момент и никак не противодействовали. Более того, на митинге 13 марта наша милиция позволила этим русским туристам избить проукраинских митингующих. Есть информация, что там погибло несколько человек, кроме Дмитрия Чернявского, но их родственники забоялись публично об этом заявить.

Избиение продолжалось до поздней ночи, охота на всех, кто был даже заподозрен в поддержке Украины. Агрессия с боку российской стороны, со стороны этих «титушек», только возрастала.

Мы не были готовы убивать, в отличие от тех «титушек». Это были люди из ФСБ, у них была военная выкладка, военное поведение, у них было оружие

– Почему же всё-таки этот «русский мир» победил в Донецке и в Луганске, а в Харькове нет? Там тоже захватывали ОГА.

Виталий Овчаренко: На мой взгляд, есть несколько факторов нашего проигрыша. Общественные активисты Донбасса и новые активисты, которые появились во время Майдана, не доверяли друг другу. Мы думали, что среди нас были агенты. Также у нас не оказалось лидера, который был бы готов нас повести. Мы были разделены на несколько групп.

И ещё один важный фактор — мы не были готовы убивать, в отличие от тех «титушек». Это были люди из ФСБ, у них была военная выкладка, военное поведение, у них было оружие, и они были готовы нас убивать.

– Вы считаете, что можно было предотвратить то, что случилось в Донецке и в Луганске?

Максим Касьянов: Ещё в марте и апреле такая возможность была. Когда я приехал в марте в Киев, первым делом я попытался переговорить с представителями «Правого сектора» о том, что остановить эту кровавую баню можно лишь единственным способом: назначить губернатором Донецкой области Дмитрия Яроша.

– А как бы отреагировало местное население?

Максим Касьянов: Они бы его не любили, но побоялись устраивать беспредел.

– Многие люди в Украине считают, что большинство населения в Донецке и Луганске было инертным. Откуда этот стереотип?

Легко быть патриотом, гражданским активистом во Львове и очень тяжело быть им в Донецке

Виталий Овчаренко: Легко быть патриотом, гражданским активистом во Львове и очень тяжело быть им в Донецке, где, как мы знаем, отношение местных элит к разного рода патриотическим темам было довольно негативным. Был прессинг, угрозы и так далее.

Максим Касьянов: Я думаю, что в Донецке и в Луганске мы не смогли удержать ситуацию, потому что действительно не было фигуры, которая была в этом заинтересована. В Харькове были политики, которые были заинтересованы, тот же губернатор Харьковской области до конца не принял для себя решение, входить ли в Россию.

— Добкин? И Кернес, мэр Харькова.

Максим Касьянов: Абсолютно верно. На тот момент у них шли торги с Россией, они не договорились, не получили гарантий. А в Донецке всё было предрешено.

Слушатель: Есть ли у вас знакомые «ватники» на Донбассе, кто поддерживал Россию в 2013-14 годах? Поменялось ли их мнение и количество с тех пор?

Сторонников Украины там не настолько много, как бы хотелось, но не так мало, как все думают вокруг

Виталий Овчаренко: Сторонников Украины там не настолько много, как бы хотелось, но не так мало, как все думают вокруг. Люди понимают, но не могут публично высказываться, они пребывают в заложниках ситуации.

— Предположим, в скором времени Россия уйдет с Донбасса. Но останутся люди, на которых сильно повлияла пропаганда, которые стали жертвами обстрелов. Как этих людей вернуть в Украину не только физически, а и действительно сделать так, чтобы они почувствовали себя украинскими гражданами?

Виталий Овчаренко: Нужно работать с людьми, особенно с молодёжью. Вывозить их за границу, чтобы они видели не только свой город, а и другой мир, чтобы понимали, что может быть иначе.

Также нужно тех учителей, чиновников, которые работали в оккупационных администрациях, лишить властных полномочий после деоккупации.

Copyright © 2017 RFE/RL, Inc. Передруковується з дозволу Радіо Вільна Європа / Радіо Свобода