Гройсман и Нафтогаз: все оттенки коричневого

Владимир Гройсман всё-таки уникальный человек и политик, способный на сильные и нестандартные ходы.

Настолько сильные и настолько нестандартные, что даже люди, уже ожидающие от него всего, — например, автор этих строк — приходят в некоторое замешательство, видя, как человек в один шаг ухитряется наступить на грабли, противопехотную мину, коровью лепёшку, ногу начальника и яйцо бультерьера. Это нужен особый талант.

Последним таким шагом стало заявление премьер-министра о том, что Кабмин готов уже 23 марта провести конкурс на нового руководителя НАК «Нафтогаз Украины», не продлевая договор нынешнему руководству. Вы, должно быть, помните — с действующим главой НАК Андреем Коболевым у премьер-министра давний конфликт. Премьеру очень не нравились слишком высокие зарплаты руководства предприятия, а также премии, назначаемые его Наблюдательным советом. Ни то, что Наблюдательный совет состоит из иностранных экспертов с отличной репутацией, отобранных самим же правительством Гройсмана, ни то, что из статуса национального чемпиона по убыткам Нафтогаз вышел на отличные показатели, ни то, что руководству компании удалось утереть нос россиянам в судах по поставкам, по транзиту и по похищенному при аннексии Крыма имуществу — ничего не убедило.

Описывая все грани этого кубика Рубика — всех оттенков коричневого — прямо теряешься, с чего начать.

Во-первых, это решение просто незаконно.

Есть устав «Нафтогаза». В нём четко прописано, что кандидатуру главы Нафтогаза подаёт и утверждает Наблюдательный совет предприятия и его общее собрание. Правительству же отведена функция…

А, не. Никакая функция правительству не отведена.

Это специально так сделали. Чтобы предприятие не зависело от попыток ручного управления со стороны высших чиновников. Тогдашний премьер даже на это согласился, утвердив этот устав. Кстати, как была его фамилия?

Это был 2016 год. Его фамилия была Гройсман.

Шарлемань. Будь что будет — я возражаю. Убить его вы не можете. Всякий вызвавший вас — в безопасности до дня боя, пишете вы и подтверждаете это клятвой. И день боя назначаете не вы, а он, вызвавший вас, — так сказано в документе и подтверждено клятвой. А весь город должен помогать тому, кто вызовет вас, и никто не будет наказан, — это тоже подтверждается клятвой.

Дракон. Когда был написан этот документ?

Шарлемань. Триста восемьдесят два года назад.

Дракон. Я был тогда наивным, сентиментальным, неопытным мальчишкой.

Шарлемань. Но документ не отменён.

Дракон. Мало ли что…

Шарлемань. Но документ…

Дракон. Довольно о документах. Мы — взрослые люди.

В этом вся соль. Именно действующий премьер утверждал этот устав. Именно он назначал этот набсовет и рассказывал обществу, каких же молодцов туда отобрали.

Ну… передумал.

Мы же взрослые люди?

Во-вторых, это его «передумал» — символ цивилизационного выбора. В пользу ручного управления, то есть в пользу совка. Поэкспериментировали с цивилизованными методами, поиграли в независимость предприятия — и довольно, буде вам. Устав запрещает? Видали мы этот устав. Что, под ним знакомая подпись? Ну… Бывает.

В-третьих, это — сигнал зарубежным партнёрам. Выраженный в форме простого, универсального и популярного на всех перекрестках мира жеста. По сути, Гройсман атаковал даже не Коболева и не наблюдательный совет Нафтогаза — он атаковал сам принцип. Дав понять этим буржуям, как в Украине делаются дела. С вами могут договориться, согласовать все документы, подписать — и послать вас гулять лесами Великобритании просто по велению левой задней пятки человека в шапке-пирожке. Потому что он здесь бугор, и неважно, что там в бумажках написано. Кто не понял, тот поймёт.

И правда, почему в страны с такими традициями руководства плохо идут инвестиции?

В-четвёртых, это сигнал специалистам внутри страны. Ты можешь быть большим молодцом. Ты можешь иметь отличное западное образование. Ты можешь возглавить государственную компанию и добиться для неё беспрецедентных результатов по меркам всей современной истории Украины. И всё равно в какой-то момент тебе объявит войну выпускник МАУП, бывший базарный сотрудник на месте премьера. Потому что а чо ты, самый умный, да? Умней начальства, да? Ну держись, выскочка. При этом то, что ты зарабатываешь миллионы гривен, а не крадёшь миллионы долларов, как предшественники, будет предъявлено тебе в качестве обвинения, как что-то неприличное и безусловно позорное. Даже если ты переводишь их на благотворительность — в некоторых головах это само по себе отягощающее обстоятельство.

В-пятых, это выстрел в ногу действующему президенту в один из самых критических для него моментов — настолько, что прямо интересно, случайный ли. Многие избиратели не шибко искушены в тонкостях взаимоотношений Банковой и Грушевского, и странности главы правительства всё ещё могут сказываться на рейтинге главы государства. Возможно, премьер полагал, что, напротив, укрепляет позиции власти — мол, бабушки восхитятся тем, как красиво правительство слишком богатеньких раскулачивает. На практике же бабушки таких устоев — уже давно электорат совершенно других политических сил. А вот для более критично настроенных избирателей, не восхищающихся военным коммунизмом, это плохой сигнал. Более того, этот шаг станет ещё одной соломинкой на спину верблюду терпения западных посольств. Опять-таки, в неудачный момент.

В-шестых, в Газпроме с облегчением вздохнули и пошли в подвал за шампанским.

Интересно, однако, что будет дальше.

Премьер-министр демонстративно вышел за пределы своих полномочий. Объявлять конкурс и пытаться определять новое руководство Нафтогаза он просто не имеет права — но намерен это делать.

Тут, однако, ему могут намекнуть, что это как-то некрасиво. Например, это могут сделать:

• общество,
• медиа,
• президент,
• политические силы,
• иностранные посольства.

Вопрос, что будет, если он не внемлет.

Хуже всего будет даже не уход конкретно Коболева. Хуже будет, если особенности национального уклада не вынесет Наблюдательный совет. Вот это похоронит реформирование Нафтогаза — компании, представляющей из себя одну из немногих историй успеха Украины последних пяти лет — всерьёз и надолго.

Автор этих строк наивно полагал, что худшее, что может случиться — приход к власти отдельных политиков, нацеленных на уничтожение Нафтогаза ради воссоздания старых коррупционных схем.

Оказалось, всё проще и страшнее. Разрушить немногое построенное могут и без смены власти. Просто в рамках курса отдельных чиновников на социалистическое хозяйствование.