Группы и будущее, часть 1. Как использовать групповые процессы

Года полтора назад я говорила по телефону с очень пожилой родственницей. Я слышала её растерянный голос: «За кого же голосовать на выборах?» Мне казалось, что я аргументированно и спокойно ответила, что в Украине самое главное — безопасность, поэтому надо голосовать за того, кто сделает невозможным наступление вражеских сил. Я назвала ей кандидата в президенты, который, по моему мнению, лучше всего защитит страну, и старая женщина со мной согласилась. Я была уверена, что она проголосует за такой выбор.

Однако после голосования родственница мне позвонила и радостным голосом заявила, что проголосовала за оппонента. «Почему? — спросила я, — вы считаете другого кандидата лучшим защитником?» Но та ответила: «Встретила одну знакомую, она по-другому голосует. Ещё одну, та тоже так. Ну и я так проголосовала. Ничего страшного, зато мы утёрли нос». «А безопасность?» — спросила я и услышала обескураживающее: «Какая безопасность? Мы же всем доказали».

Я столкнулась с приверженностью к группе вопреки здравому смыслу.

Все факты, и подтверждающие мнение группы, и опровергающие его, член группы будет истолковывать в пользу тех, кто рядом. Все. Если ему за это упадёт камень с неба, он скажет: «Моя группа самая лучшая, вот и камень с неба тому свидетель».

Бесполезно переубеждать группу или отдельного приверженца в том, что все они ошибаются. БЕСПОЛЕЗНО. Потому что человек знает, что его группа всегда права. Он считает себя частью этой группы, он так привык, ему так спокойнее. Если он вдруг будет высказывать другое мнение, то группа его вытолкнет, а это людям, стадным созданиям, страшнее всего. Это как муравью жить одному. Поэтому человек тщательно следит, чтобы его слова не отличались от мнения группы.

В результате всю политику во всех странах делают 5 или 10 % личностей, проспавших групповое распределение в силу лености, неадекватности, закомплексованности или пограничного состояния. Именно они слушают политиков, и критически смотрят то, что им показывают.

Разделение любого общества: класса, офиса, партии, государства, на группы — это самое обычное дело. После этого не стоит удивляться, что одна часть народонаселения не может что-то сказать так, чтобы выслушали, другой. Ни доказательства, ни схемы очевидных выгод и потерь не переубеждают, люди демонстрируют завидную сплочённость в выборе действий и получают радость от того, что их много, а не от того, что они действительно разобрались в происходящем. При этом существуют заказчики группового распределения, они и снимают все сливки. И это не зависит от того, попираются ли при этом интересы каких-то людей или защищаются.

Группы рождаются, развиваются и распадаются.

Группа живёт по своим законам. Сколько бы ни готовили про оппоблок или порохоботов компромата, в результате к ним или прибежит, или убежит 1-2%, и только распад другой группы изменит эту величину. Почему? Люди привыкли обсуждать со своим кругом знакомых известных политиков, одних ругать, других хвалить. Люди стереотипно слушают новости или говорят с супругом на определённые темы. Можно ли надеяться, что люди перестанут говорить то, что привыкли говорить, даже если кто-то постарается доказать, что они не правы? Легко ли соскочить с любимого диктора и TV-канала? Это как встретить человека, курящего или грызущего ногти, и начать переубеждать его, что это очень вредно.

Если от большой группы отстаёт значительное количество последователей, это говорит о том, что группа молодая, процессы внутри этой группы не устоялись, внутригрупповое обучение было формальным. У тающей группы нет платформы для выслушивания и взаимодействия друг с другом, там ещё по-разному что-то предпочитают или не любят, групповые процессы только в самом начале. Организаторы группы вместо внутригрупповой дискуссии, которая может сплотить группу, но отсеет некоторых случайных попутчиков, обычно начинают ритуал «ругаем другие группы» и «ругаем отколовшихся», что немного тормозит распад. Общности всё же удаётся устоять против распада, если группу начинают действительно преследовать, подтверждая, что «другие очень плохие».

Устойчивость группы.

Долго существующая группа, которая прошла этап согласования действий и ценностей, не рассыплется под ударами каких-то фактов или новых обстоятельств. Почитатели старых политиков выказывают завидную сплочённость и организованность, поэтому они выдерживают внешние удары и умудряются поддерживать друг друга, хваля себя и постоянно ругая врагов. Случайные попутчики уже откололись, группа точно определила, что она «хорошая», есть платформы, где члены группы получают «поглаживания», точно так же, как симпатизирующие друг другу обезьяны блаженствуют, вычёсывая друг у друга блох.

При этом в ядерном электорате старых сплочённых групп не обсуждаются дискуссионные вопросы, чтобы найти более верную линию поведения, не разбираются ошибки, не строится более конкретное видение будущего, чем ранее заявленные постулаты. Эти старые определившиеся группы существуют скорее по инерции. И они тоже укрепляются, если на них устраивают гонения.

Их могут расшатать появление обществ, объединённых другими принципами, когда интересны не поглаживания или ругань врагов, интересны дискуссии, поиск новых путей, участие в необычных проектах и демократия внутри группы. Добавим, если это реально, а не фигура речи или демонстрация перед выборами или сериал.

Группы, которых пока нет.

Кто знает группы, где постоянно идёт групповое обучение, борьба с собственными шаблонами и развёрнута дискуссия по поводу видения будущего и путей перехода к нему, где провозглашалось бы важнейшей ценностью взаимодействие с другими группами. Таких групп, где внимательны к точке зрения всех своих членов, очень мало, везде доминирует правило «не нравится — не держим», «или ты с нами, или ты против нас». Поэтому даже очень хорошие группы и коллективы, что называется, «выгорают», испытывают усталость и рискуют распасться.

Что мы видим в реальности?

Даже группа, имеющая изначально большой потенциал и верные ценностные ориентиры, перестаёт заниматься вопросами, как защитить свои идеалы, как выявлять ошибки и как понять правильность очередного шага. Большую часть времени она занята вопросами самосохранения и собственной защиты, а не поиском перехода к будущему с заявленными ценностями. Часто мы слышим, что группа воюет за власть, которая поможет ей добиться своих целей. Однако мы свидетели, что, добившись власти, любая группа в первую очередь занимается тем, что расширяет свои ряды, рассказывая, какая она великолепная, и притесняет другие группы. А будущее, а ценности?

Продолжение следует