Идеальная музыка для постапокалипсиса

В сегодняшнем культурном ликбезе я хочу рассказать о самом постапокалиптическом музыканте в моём личном рейтинге. По одной простой причине — когда весь этот сраный мир накроется медным тазиком, идеальной картинкой, иллюстрирующей воспоминания по ушедшей цивилизации, будет голографический Нил Янг, поющий под орган свою бессмертную Long May You Run посреди обгорелых останков того, что когда-то было городом.

Согласитесь, идеальная песня для этой цели

После такой композиции нет смысла писать ничего, кроме одной простой истины — Нил Янг велик, а гранжеры перед ним — внучки. Равно, как и многие другие. В моём музыкальном мироустройстве Янг — вершина, с которой может сравниться разве что Дэвид Боуи. Но сравнивать Боуи и Янга — это всё равно, что спорить, кто круче — Слай или Арни. Абсолютно бессмысленная трата времени.

Лучше начнём с самого начала, кое случилось 12 ноября 1945 года, когда в семье канадского спортивного журналиста и его жены, гражданской активистки, родился мальчик, которого назвали Нил Персиваль. Музыкальным кумиром будущей глыбы был Элвис Пресли, которого он впервые услышал по радио, а уже позже, хотя и в достаточно юном возрасте — на концерте. Янг говорил, что именно этот момент стал поворотным в его жизни. Или бесповоротным, тут уж с какой стороны смотреть. Где-то лет с пятнадцати он начал играть в местечковых группах, которые лабали на дискотеках всё, что играло на радио — от фолка до рок-ролла. Потусовавшись по канадским городкам и городам, молодое дарование, успевшее записать несколько фолк-песен, решает, что надо двигаться дальше. Покупает со своим кентом-басистом Брюсом Палмером на пару катафалк, грузит в него оборудование и уезжает в солнечную Калифорнийщину, в славетный град Лос-Анджелес, навстречу великим свершениям.

Встретившись в ЛА со старым знакомым Стивом Стиллзом, Янг собирает весьма достойную команду под названием Buffalo Springfield, которая, естественно, играет фолк и кантри. В принципе, что ещё может играть группа с таким названием? Однако не просто играет, а смешивает классические кантри и фолк с трендовым в 1960-х психоделическим роком. Можно без преувеличения сказать, что Нил Янг был одним из тех, кто стоял у истоков кантри- и фолк-рока.

Группа выпустила всего три альбома, можно даже сказать, два с половиной. Что не помешало ей войти в Зал славы рок-н-ролла в 1997 году, причём вполне заслуженно — Янг сотоварищи экспериментировали как могли, добавляя в композиции всё, что можно, вплоть до записи биения сердца.

Expecting to Fly — трек, который называли «симфоническим роком» задолго до появления Queen

После того, как Buffalo Springs померла спокойной смертью, Янг встречает банду под названием The Rockets, которая переименовывается на Crazy Horse, в честь крутого индейского вождя. С ними он периодически будет выступать ещё долгие годы. И снова эксперименты — куда же без них? Теперь в сторону «утяжеления». Первый совместный альбом Everybody Knows This Is Nowhere впоследствии назовут «предтечей хард-рока».

Однако на мой взгляд, наибольшее влияние на его творчество (терпеть не могу это слово) в дальнейшем повлияло сотрудничество не с Крейзи Хорс, которые, по сути, были аккомпанементом Янгу, а с бандой Crosby, Stills & Nash. Дело в том, что когда в одной команде работают такие гениальные черти, как Нэш, Бил Кросби, Стиллз и Янг, несмотря на обязательное наличие в рабочем процессе огромного количества споров, скандалов и прочих сопутствующих гениальности траблов, результат будет отменным. Именно этим вкусным словом, «отменно», я охарактеризовал бы период, когда Янг был в составе этой банды. Это было именно так. И всё-таки через некоторое время пути-дорожки старых знакомых разбежались.

Песня посвящена расстрелу в Кентском университете антивоенной демонстрации

1970-е годы прошли для Янга в атмосфере кокаина, блюз-рока и периодических депрессий, что не могло не сказаться на выпускаемой музыке. Были в это время и полностью провальные альбомы, и настоящие бриллианты, как, например, наверное, самый известный альбом Янга Harvest. Но мне наиболее интересен выпущенный в конце 1970-х концертный альбом Rust Never Sleeps, который звучал «грязно» и непривычно для того времени. А вот для сегодняшнего слушателя, уверен, он зайдёт на отлично, так как это, по сути, привычный с 1990-х гранжевый саунд. И снова Нил Персиваль впереди планеты всей в экспериментах со своей музыкой. Трудно назвать направление, в котором он не писал или не пытался писать свои тягучие песни.

Чем не гранж, согласитесь

Депрессивные 1980-е для Янга — это ещё и личные проблемы: у сына ДЦП, в личной жизни траблы. Музыкальные эксперименты не приводят ни к чему хорошему. В то время он настолько преисполнился в поисках, что даже его друг, а по совместительству владелец звукозаписывающего лейбла Девид Геффин не видит другого выхода, кроме как подать в суд на Янга за неисполнение контракта. Дело в том, что после того, как Нил подписал с ним контракт, он выдал два гиперэкспериментальных, абсолютно неудачных коммерчески альбома, и явно не собирался возвращаться на грешную землю и становиться «прежним Янгом». Переболев сложными экспериментами, заодно поскандалил с МТВ, которые запретили к показу один из его клипов, в 1989 году Янг выпускает хартленд-рок альбом Freedom, который разошёлся просто как горячие пирожки по одной простой причине — это был «классический Нил Янг», которого его слушатели просто заждались. Прямолинейный, открытый, напористый — всё это хартленд, что тут ещё добавить.

Тот самый клип, запрещённый на МТВ

В 1990-х Нил Янг — и ранее известный, а тут ещё и восставший из пепла в статусе крёстного отца всея гранжа и прочая и прочая — продолжает творить нетленки, гремя славой и распространяя сияние. Однако, помимо этого, случается ещё одна вещь: он встречается с Джимом Джармушем, который предлагает ему написать саундтрек к его новой картине — вестерну «Мертвец». Тут интересен ещё такой момент, что в то время Джима Джармуша дичайше критиковали и требовали «того самого Джармуша». Если Янга критиковали за его эксперименты, то режиссёру предъявляли, что тот «окончательно опопсел». Чтобы доказать обратное, он решил выпустить нечто «эдакое», что заставило бы заткнуться даже самых злостных критиканов. По воспоминаниям, Нил Янг писал саундтрек во время коротких набегов на студию. Ему показывали отснятый материал, а он параллельно что-то наигрывал. Потом из этого наигранного и появился один из самых узнаваемых саундтреков 1990-х годов, который «бахнул» не менее самого фильма.

В 2000-х, да и по наше время тоже, далеко немолодой Нил Янг, которому в декабре 2020 года исполнится 75 лет, абсолютно не теряет ни темпа выпуска альбомов, ни гастрольной, ни гражданской активности. Начав свою антивоенную фронду ещё в 1960-х, он и до сих пор поддерживает активистов, выступает с заявлениями и пишет песни на злободневные темы. Его композиции по-прежнему напоминают по воздействию какую-то непонятную магию. Полностью поглощающие своих слушателей, они просто жрут их мозг, заливая его настолько мощной энергетикой, что не остаётся места ни на что другое. Кстати говоря, последний альбом этого нестареющего вышел в 2016 году, и, судя по слухам, к своему юбилею Янг готовится выдать солидную плюху всем этим юнцам, называющим себя «современными музыкантами».

Дедушка гранжа, категорически не принявший героиновую эстетику времени панков, предтеча хард-рока, создавший кантри-рок и фолк-рок — всё это один человек, Нил Персиваль Янг. И дай бог ему ещё неоднократно выпускать свои альбомы под свой очередной юбилей.