12:38 14.09.2015

IN TRIAL VERITAS

Артём Сивко

Как понять, что твоё государство реформируется? Развивается ли оно, ставя своим приоритетом демократию и прогрессивность, или загоняет себя в ракушку, консервируется в худшем значении этого слова и постепенно гниет? Какие критерии следует учитывать, делая выводы? Можно рассматривать экономику, науку, культуру и право – в конечном итоге ничего не заметить кардинально нового, хотя изменения будут происходить, но уже сделать поспешные выводы, что у нас «всё пропало». Ведь эти области общественной жизни являются вялотекущими в процессе своих трансформаций, их легко подвергать критике, да и сами они сталкиваются со множеством неудач, пока не находят проблеск для своего существования среди кромешной тьмы.

На самом деле, чтобы понять изменилось ли твоё государство, стоит посмотреть на то, как функционируют органы принуждения. Ведь государство от других социально-политических институтов отличает монополия на насилие. Прогрессивные этапы преобразования государства проявляются именно в изменении его отношения к использованию этой монополии. Если права человека — как главный источник права вообще (что понимают европейцы и англосаксы, но не понимают граждане постсоветских стран, думая, что главным источником права является закон) — нарушаются органами принуждения даже в тот момент, когда развивается экономика, культура и наука, то ни о каком реформировании не может идти речь.

Я побывал на суде над Богданом Тыцким, активистом общественной организации «Чёрный комитет», и, к сожалению, увидел то, что увидеть ожидал, но боялся: ничего не поменялось в нашей правоохранительной системе ни на йоту со времён Януковича. Не новость, конечно, но есть множество «но». Я сейчас не готов критиковать или делать какие-либо выводы насчёт действий активистов. Я против того, чтобы убивали милиционеров и других представителей правоохранительных органов с помощью гранат и других видов оружия во время акций протеста. Кроме того, постараюсь в этой статье показать последствия таких вот метаний гранат. Насчёт остальных задержанных участников митингов я не скажу ни слова, поскольку действует презумпция невиновности (действует ли?!) и окончательный вердикт выносить суду (хотя я уже очень сомневаюсь в его справедливости). Нам важно рассмотреть, сохраняя трезвый рассудок, сухие факты работы государственного аппарата и указать, где Фемида строит козни.

Первое, что меня поразило, это то, что при входе в здание Печерского суда ты не можешь узнать ничего о месте проведения судебного заседания у охраны, у работников суда, вообще ни у кого. Никто ничего не знает, а заседания переносятся с одной пространственной точки во вторую. Люди стоят, нервничая, курят сигарету за сигаретой, ждут, когда наконец-то уже начнётся заседание, но они даже не знают, где отыскать близкого им человека. По правде сказать, не во всех судах такой информационный коллапс, но, простите, стандарты вроде бы для всех едины.

В здание суда спокойно можно пронести газовый баллончик или нож – и никто тебя не проверит. Кроме того, я был в шортах и рубашке с короткими рукавами, что противоречит «Правилам поведения в суде».

Когда ты находишь в зал, то должен ещё выстоять в духоте несколько часов, ожидая начала заседания, поскольку его переносят во времени рандомным порядком. Пускай, бюрократия должна приносить боль.

Судебное заседание. Ведёт его судья Карабань. Это тот знаменитый претор, который отличился судилищем над майдановцами. Также среди его «заслуг» числятся суды над Юрием Луценко и Валерием Иващенко. Известен он и затягиванием дела по избиению сотрудниками «Беркута» автомайдановцев. Кстати, меру пресечения пресс-секретарю «Свободы» Игорю Сиротюку и экс-министру агрополитики Швайке выбирала судья Светлана Волкова (известная освободительница из-под стражи подозреваемого в убийстве людей на Майдане «беркутовца» Дмитрия Садовника).

Думаю, каждый сможет ответить на вопрос, как происходит люстрация в Украине и куда можно засунуть обещания наших политиков о «не забудем – не простим» злодеяния блюстителей режима «Легитимного».

Нюансы первого заседания не буду описывать. Всё можно найти в Интернете, просто отмечу два факта. Первый – наши судьи абсолютно не владеют ораторским искусством. Я уже не раз замечал, когда судьи издают гудящие, свистящие и мычащие звуки или просто, читая материалы производства, делают «пом-пом-пом», «ууу-ээээ», «значит… уххухху… ммггг…». Но это так, эстетические моменты. Второе – наши судьи не знают процессуальных кодексов или считают «да, можно и так поступить», на чём и попадаются. Адвокат Смалий как раз на этом и поймал судью Карабаня. Он указал, что не хватает ксерокопий дополнений к материалам производства, которые забыл предоставить прокурор, и попросил сделать их. Судья согласился. Сказал, мол, сейчас всё сделаем и вам передадим. Смалий его поправил, что только прокурор имеет право передавать документы производства стороне защиты. После перерыва приходит судья и передает материалы производства стороне защиты лично. Смалий, опираясь на этот факт, просит об отводе судьи. Ну, и как после этого называть судью? Когда ему уже указали, как делать не надо, а он всё-таки совершил ошибку?

Судья огласил перерыв на неопределённое время.

Богдан в день первого заседания выглядел очень плохо. Ему сломали руку во время задержания. По словам самого Богдана, ему натянули на голову футболку, избивали, долго душили. Медлили с предоставлением врача + нервы + условия содержания обвиняемых – всё сказалось на самочувствии парня. На милиционеров, сломавших руку, писали заявления, но это не дало какого-либо результата. После заседания Богдан отправился в БСП.

Оказалось, что там не просто перелом в трёх местах, а перелом со смещением, да ещё нерв повреждён. Чего первые врачи каким-то «чудом» не заметили. На следующий день Богдана без какого-либо предупреждения прямо из БСП увозят в суд с жаром, ухудшением состояния, когда врачи отметили, что он требует госпитализации.

Началось очередное заседание. Когда Богдану зачитали обвинение, он потерял сознание. Вызвана эта потеря сознания была воспалённым переломом руки или нервным срывом – неважно, человеку стало плохо, он требует помощи, на что прокурор говорит: «Это симуляция». То есть вместо того, чтобы проверить человека, дать адекватное заключение, а потом делать выводы, прокурор включает экстрасенсорные способности и определяет диагноз на расстоянии. Охрана, которой больше, чем надо, поскольку в зале находятся политические активисты, смеётся; судья продолжает спокойно зачитывать обвинение. Безысходность похуже, чем у Кафки.

Богдану была выбрана довольно серьёзная мера пресечения – два месяца ареста. Такая мера избирается, когда имеется достаточная доказательная база преступления. Здесь же никакой доказательной базы в руках прокуратуры не было. Возле Дома офицеров задержали человека, одного из политических активистов, ранее судимого и оправданного, но без средств совершения преступления, без каких-либо свидетелей. Видеозаписей, аудиозаписей — ничего у следствия не обнаружилось. То есть решение судьи основывается на желании отомстить за Майдан или желании стать очередным придворным псом власти.

Парня обвинили в организации массовых беспорядков и ещё пришили 4 статьи (по словам Анны Синьковой, активистки «Чёрного комитета»). Я не просто так выделил организацию массовых беспорядков, поскольку это привычная нам процедура навешивания преступлений «из головы».

- А вот что ближе всего тут?

- Организация массовых беспорядков.

- А как же объективная, субъективная сторона преступления?

- Да, разберёмся как-нибудь.

Хотелось бы снова напомнить, что эта статья не в оправдание человека от наказания за преступление, эта статья — в оправдание человека от незаконных действий правоохранительных органов по отношению к нему. Здесь можно увидеть всё: цинизм, аморальность, пофигизм, нигилистическое отношение к закону. Пока вы не вынесли окончательного вердикта, то не можете считать человека виновным в совершении какого-либо преступления. Будьте любезны предоставить ему необходимую помощь на любом этапе судебного процесса. Мда, Брейвик на суде плакал, у нас бы он уже на ремне болтался в камере. Тут в тюрьмах игровых приставок и уроков рисования не дают.

Думаю, что ситуацию эту можно попытаться исправить путём создания государственной комиссии по контролю за деятельностью судебного аппарата, чтобы не получалось так, что никто ничего не знает о работе суда, а права человека и его безопасность нарушаются грубейшим образом. В качестве сотрудников комиссии можно использовать членов волонтёрских организаций — благо сейчас появилось большое количество людей, готовых изменить положение дел в правоохранительной системе страны. Но существует большая проблема: такое же большое количество людей боятся лезть в дела опричнины и судейства. Существует также вероятность, что подобная комиссия, да и организация, займётся давлением на судей или банальным распилом средств.

Безусловно, что здесь, в истории с задержанными 31 августа под стенами ВР, сыграл свою роль поступок того идиота, кинувшего гранату в нацгвардейцев, добившись того, что позволил затаившим обиду ментам оскалиться на активистов. Своими действиями он подставил не только себя, но все политические движения Украины. Более того, он поставил цель, ради которой будут работать СБУ и остальные, – добиться уже не контроля, а полноценной кончины всех гражданских организаций, проявлявших когда-либо радикальную деятельность. Поэтому и будут сейчас на всех пойманных, даже которые не брали участие в потасовке с милицией, вешать максимальные сроки.

Виноваты также партии и голосистые «наполеоны», кричавшие «Вперёд! На штурм!». Кто теперь из них понесёт ответственность? Тягныбок? Ляшко? Ярош? Не думаю. Понесут ответственность активисты, и понесут по полной программе. На них отыграется власть и оппозиционные ей силы. А все команданте будут попивать водочку в окружении шалав и искать новых жертв революции.

Но самое худшее — это та конфронтация, которая получилась между различными политическими силами. Просто взгляните на скриншот ниже. Здесь стандартная ситуация. Каждый из них считает себя правым, патриотом, но они готовы друг другу глотки перегрызть. И всё это — в исторический период, когда требуется консолидация. Ныне гражданское противостояние строится между теми, кто осуждает события, произошедшие возле здания ВР, и теми, кто их поддерживает. Подобный метод ведения судебных заседаний только добавляет приверженцев лагерю поддержки таких радикальных методов. Приведу слова Синьковой: «Ехала в такси к Богдану, а мне водитель говорит: «Знаете, тут парня сейчас судят. Сломали ему руку, так ещё доказательств вины найти не могут».