Свободное ношение и продажа оружия

После вчерашнего нашего материала о возможности легализации огнестрельного оружия, у некоторых из наших читателей встал вопрос о том, а необходима ли такая легализация? Что ж, давайте обсудим.

Редакция «Петра и Мазепы» имеет на этот счет два мнения сразу (поскольку состоит из более, чем одного человека).

Мнение первое: необходима легализация оружия, как инструмента противодействия гражданина обезумевшему государству. Рамки легализации – травматический короткоствол и холодное оружие. Потому что травматического оружия достаточно для самозащиты, при этом оно не позволяет открыть ураганный огонь на поражение Breivik-style, а запрет ношения холодного оружия – просто кормушка для ментов, поскольку функционально холодное оружие в большинстве случаев без эксперта невозможно отличить от инструментов и садового инвентаря. К примеру, что убойней – топор или шпага? Специалисты подсказывают, что абсолютно одинаково убойно в один удар и в первую очередь зависит от навыков того, в чьих руках оно находится. Но топор – сельхозинвентарь, а шпага – холодное оружие. Такая беда.

Мнение второе: необходимо constitutional carry, как в штатах Аляска, Аризона, Арканзас, Вермонт, Вайоминг и Оклахома, то есть разрешение на свободное ношение любого огнестрельного оружия без ограничений, как скрытое, так и открытое. Кроме этих штатов, покупка огнестрельного оружия без лицензии разрешена в Айдахо, Монтане, Нью-Гемпшире и Нью-Мексико. Еще в 17 штатах constitutional carry находится в разных стадиях принятия, голосования или общественного обсуждения.

Вообще идея о разоружении населения – это идея социалистов и коммунистов, как людей, стремящихся построить патерналистские государства. До 1917 года в Царской России, «стране рабов, стране господ», огнестрельное оружие продавалось совершенно открыто и беспрепятственно, и количество единиц оружия на руках у населения поражало воображение. И речь не только о глухих сибирских охотничьих деревнях, где ружье было не оружием, а инструментом.

Если кого-то интересует, много это или мало – 22 рубля, так сообщаем, что в 1900 году средняя зарплата в Царской России составляла 33 рубля и 4 копейки. То есть, скажем прямо, не очень дорого стоил браунинг на Руси. В результате, разумеется, оружия на руках у населения было огромное количество. И первое, чем занялись большевики в Советской России – это разоружение населения.

С 1917 года на всем постсоветском пространстве усиленно имплементировалась мысль о том, что мы живем в сильном государстве, которое само позаботится о защите своих граждан как от внутренней, так и от внешней угрозы. Оружия в стране полно, и танки, и ракеты, не волнуйтесь, когда придет время, вам его выдадут и все вместе поедем превращать капитализм в труху.

Под этими лозунгами, кроме декларируемого сильного патерналистского государства, Советский Союз вырастил полноценное фашистское государство по образцу Муссолини – государственные корпорации и верховенство нужд государства над частными нуждами. Интересно заметить, что труды Муссолини по этому вопросу в Советском Союзе найти было невозможно. Потому что логичным образом всякий, прочитав Муссолини, огляделся бы по сторонам и призадумался, а чем СССР не фашистское государство? А ничем. Такой же точно ультраконтроль Родины и жизнь по карточкам и товарищескому суду.

Следствие из этого 70-летнего эмбрионального существования печальное. Мы практически не имеем того, что называется «гражданское сознание». Наши с вами родители, выросшие в Советском Союзе – не вполне граждане. Они не понимают, что такое «защита своих прав» и всегда так или иначе считают, что в первую очередь их права обязано защищать государство, а уже если оно не справляется, тогда… тогда это плохое государство, но что с этим поделать, мы не знаем, мы хотим назад в теплый уютный Советский Союз.

«Совок» - это, в частности, как раз тот человек, который насильно лишен гражданского сознания, и живет, как выпускник Матрицы, с розеткой в голове. Ему больно думать и принимать ответственные решения, он мечтает подключиться через розетку в голове к каналу ОРТ и услышать, что у нас все хорошо, а у соседей все плохо, а мы все в едином порыве радуемся за нас и порицаем их.

С точки зрения государства совок – удобнейший персонаж. Он не оказывает государству никакого сопротивления, закладывай ему в голову питательную жижу, и не волнуйся ни о чем.

А гражданин с оружием – это антоним «совка». Это уже гражданин. Он носит в кармане необходимость принятия сложных решений. Совком быть просто. Совок решений не принимает, бьют – беги. Гражданин с оружием в каждой ситуации уличной опасности или государственной несправедливости оказывается перед выбором – бежать или принять участие. Выбор – это сложно. Это риск. Это ответственность. От этого совку страшно и голова болит.

Опасности свободного ношения оружия, которые озвучивают противники легалайза – это не опасности. Это страхи совка, вызванные его недоверием к себе и окружающим. Совок не верит в то, что государству нужны граждане. Совок вполне обоснованно считает, что если совку выдать огнестрел, то он станет не гражданином, а вооруженным совком, и примется сеять безудержное насилие. Потому что в государстве совков оружие – это не инструмент защиты своих прав, а признак принадлежности к высшей касте, касте ментов, имеющих право на безнаказанное насилие.

Поэтому, когда совку рассказываешь про государство, в котором разрешено ношение оружия, он представляет себе одно огромное отделение милиции, в котором одни менты охотятся на других. Разумеется, картина эта пугает.

Совок не понимает, что оружие – это не только инструмент унижения окружающих, но еще и инструмент сдерживания насилия, а также инструмент собственной дисциплины.

Свободная всеобщая продажа оружия – это не когда у тебя в кармане пистолет и ты можешь всех нагнуть, ура, асса, хоп-хоп-хоп, глаза кайфуют, когда нохчи танцует. Такое как раз является признаком общества, в котором право на насилие узурпировано только одной социальной группой. На самом деле же всеобщая продажа оружия – это еще и необходимость вежливо относиться к окружающим, невозможность хамить в транспорте в связи с угрозой отстрела башки, это серьезное увеличение временного промежутка между зеленым светом на светофоре и раздраженным гудком сзади.

Потому что если все вокруг совки, которым доверять нельзя – то им можно и нужно хамить и унижать. А если все вокруг граждане с оружием – то их стоит уважать если не из внутреннего благородства, то хотя бы из инститнкта самосохранения.

Собственно, если мы действительно собираемся переходить для всего мира из статуса «совков» в статус «граждан», то нам следует позаботится о внедрении демократических институтов. И оружие – главный из демократических институтов. Оружие у населения – это базовый демократический институт, гарантирующий, что государство не будет мешать построению всех последующих институтов.

Если мы говорим о том, что делегируем государству право решать за нас все, то мы должны начать этот процесс с делегирования государству права на насилие. И тогда мы заявляем, что, вопреки всей собственной истории, верим в то, что менты будут защищать в таком государстве нас наравне с чиновниками и детьми-мажорами.

Если же мы говорим, что мы уже выросли большие, и государство за нас ничего решать не будет, а мы сами уже будем решать за себя все, потому что у нас демократия, а чиновники и менты – просто нанятый нами персонал для решения узкоотраслевых задач, то мы обречены начать этот путь к демократическому государству с легализации оружия по американскому образцу. А иначе мы обрекаем себя на Майдан каждые 10 лет, потому что делегируем право контроля над государством самому государству.

P.S. И это мы еще ничего не сказали о соседней братской России, которая спит и видит, как бы прирасти землями Харькова, Донецка и Одессы. И о том, как сильно Путину охладит пыл тот факт, что украинцы из безоружных людей, которые не любят Путина, превратились в вооруженных людей, которые не любят Путина. И как теоретическая возможность некоего сопротивления мирного населения на глазах превращается в гарантированные очаги партизанской войны в каждом населенном пункте крупнее 100 домов.