Валерий Марченко: буднично съеденный заживо

Дмитрий Подтуркин, Виктор Трегубов

Киевляне, помните Интернациональную площадь? Это на Сырце, как от Нивок на север ехать, косая такая. Там ещё Щербакивского в Гречко переходит.

Нет больше Интернациональной площади. 12 октября она закончилась.

Теперь вместо неё в Киеве есть площадь Валерия Марченко. И, надо сказать, это очень символично.

Закончился Интернационал, отгремел интернационализм, словосочетание «интернациональная помощь» стало ругательством — Украина три года назад из стана её провайдеров перешла в стан её получателей и стала лучше понимать венгров, чехов и афганцев.

Зато стали вспоминать людей, пострадавших от тех же, кто курировал оказание этой помощи.

Если вы откроете всезнающую Википедию, то прочитаете, что Валерий Марченко — украинский диссидент, правозащитник, литературовед и переводчик, а ещё журналист газеты «Литературная Украина». Но если вы познакомитесь с творчеством Марченко, уделив особое внимание лагерным письмам, адресованным матери, прочитаете воспоминания о нём его товарищей, и особенно его друга Семена Глузмана, то вы поймете, что Марченко был не героем-борцом, а обычным учёным и литератором. Вся его вина перед советским строем и его героизм были в том, что он чисто, честно, просто и вдохновенно любил свою Украину, свой Киев и свой язык. Вот и всё. Он был одиночкой, не общался ни с кем из «врагов власти», не был связан с самиздатом, не вынашивал революционных идей и не призывал к свержению советской власти. Просто как литератор он выступал против директивного поглощения украинской культуры российской, а как патриот — против репрессий, преследований и попытки Кафку сделать былью в отдельно взятой стране (среди материалов его второго дела — попытка отстоять права товарища-заключённого, которому медкомиссия насчитала пять пальцев вместо реальных двух). Он просто жил, жил прямо и открыто.

На дворе не стояли тридцатые. Не было Сталина, людей в кожанках, похищений по ночам. Люди, перебившие людей в кожанках, теперь носили пальто и пиджаки булыжного цвета, приезжали днём и выглядели попроще. Задерживали мягче, судили не тройками, реже приговаривали к высшей мере… Убивали теперь буднично, в рабоче-бюрократическом режиме. Но всё ещё убивали — просто за то, что Левиафану хотелось кушать.

Так за что же власть прошлась катком по его судьбе, отправив в 25 лет в лагерь и убив в 37 лет во время отбывания им второго срока?

Первый арест — в июне 1973 года. Обвинение — авторство, распространение и попытки передать на Запад произведения, имеющие резкую антисоветскую и антироссийскую направленность. Имелось в виду его произведение «Киевский диалог» с такими строчками: «...Отсутствие элементарной законности, истязания, насилия, убийства без суда и следствия,.. ...террор, геноцид — всё это из арсенала борьбы русских «братьев» против народа Украины... ...Хищная и по-варварски дикая, безудержная теория поглощения одной нацией других будет наталкиваться на всё возрастающее сопротивление украинцев, всех народов неоимперии...» Итог — 6 лет «строгача» за антисоветскую агитацию и пропаганду, пермские лагеря, Казахстан.

Второй срок был плохо скрытым приговором к мучительной смерти. Марченко страдал хроническим нефритом, усугубившимся в годы первой ссылки. На дворе уже стоял 1983-й, а судили его за произведения, написанные им ещё до первого ареста, а также несколько написанных уже во время ссылки, инкриминировали «изготовление и распространение среди советских граждан документов, клевещущих на советский общественный и государственный строй», а также передачу их на Запад.

— Марченко, представьте себе, что было бы, если бы каждый человек в нашей стране начал бы писать, что ему вздумается, да ещё и за границу передавать? — спросил у него прокурор во время второго процесса.

О да. Мир бы рухнул. Впрочем, постойте…

Но Марченко не дожил до обвала советского мира. Возможно, протяни он ещё пару лет, до перестройки, судьба могла бы сложиться иначе. Его приговорили к 10 годам лагеря особого режима и 5 годам ссылки. Из них он прожил менее года, скончавшись в больнице в 1984 году.

Во время изучения его биографии и бесед о нём с Семёном Фишелевичем Глузманом, одного из авторов не покидало ощущение, что власть прошлась своим катком по судьбе Марченко просто так, между делом. Оба его дела возникли только потому, что местным киевским чекистам нужно было улучшить «показатели раскрываемости», продемонстрировать активную работу или просто покрасоваться перед московским начальством «громким процессом» перед очередным «пролетарским праздником». Так, второй раз его арестовали как раз перед «Великим октябрём» 21 октября 1983 года. А простой, честный, внутренне непоколебимый, а внешне беззащитный Марченко был максимально удобной кандидатурой, сфабриковать дело против него не составляло труда. Гражданская позиция Марченко, которую он никогда не скрывал, и его творческий характер давали чекистам стопроцентную уверенность в том, что в результате проведения обысков они обязательно найдут хоть несколько страниц рукописей, которые можно приложить к делу… Вот и все резоны власти, вот и вся вина этого человека, уничтоженного властью в расцвете творческих сил. Уничтожили ради повышенных премий, дополнительного отпуска или внеочередных званий.

Появление в Киеве площади имени Валерия Марченко вселяет надежду на то, что мы начинаем меняться, выдавливая совок из себя по капле. Но мы ещё только в самом начале пути. 80-летний «корифей» отечественной судебной системы — судья, засудивший на второй смертельный срок уже тяжело больного Марченко и признавший его «особо опасным рецидивистом», получил неделю назад из рук Президента Украины орден Ярослава Мудрого V степени. А человек, ради улучшения показателей работы которого перед праздником «Великого Октября» и было «сшито» дело Марченко (бывший в то время замначальника 5-го управления КГБ УССР), представляет Украину в трёхсторонней группе по урегулированию войны на Донбассе в Минске. Кому интересно — сами поищите их фамилии в сети.

Вот так, мы только в самом начале пути к очищению. Но главное, похоже, мы всё-таки на этот путь ступили. А значит, сможем его пройти.

А пока потратьте немного времени и посмотрите документальный фильм-воспоминание о Валерии Марченко «Прямостояние». Не пожалеете.