Новый порядок: поворот украинских правых

Андрей Бондаренко

Украина – страна, большая часть населения которой не имеет явно выраженных правых или левых взглядов. По сути, вопрос идеологии прямо пропорционально зависит от определённой проблемы, с которой столкнулся гражданин, и преференции, которые он может получить, воспользовавшись той или иной идеологической платформой. Работа с идеологией многими партиями рассматривается как ненужная трата времени и возможная потеря электората, что, впрочем, ведёт и к несбалансированности всей политической системы. В случае правых движений отсутствие своей собственной выработанной идеологии и идеологов ведёт к утере электората и к невозможности развития движения или партии в долгосрочной перспективе.

История вопроса

После обретения независимости в украинской политической жизни появились условия к созданию идеологических полюсов. Появились правые, центристы, левые. Правые партии при всей их видимой конфронтации друг с другом использовали одинаковую идеологическую платформу. В их программах доминировала тема языка, ОУН-УПА, конфронтации с Россией. Эти темы достались по наследству от украинской эмиграции, которая в большинстве своём была приверженцем версии украинского национализма Степана Бандеры. Это привело к появлению культа Дмитрия Донцова, Романа Шухевича и естественно самого Степана Андреевича. Следствием победы нарратива ОУН (б) стало сужение поиска новых решений и новых форм политической экзистенции у современных украинских правых.

Правый дискурс конца девяностых начала двухтысячных сводился именно к повстанческому прошлому. Это можно назвать условно саморефлексией, в которой присутствовала попытка переосмыслить большей мерою Донцова и опыт политической деятельности ОУН. Идеологами тогдашних правых был упущен такой важный момент, как локальность повстанческого движения. В свете электоральных побед в западном регионе эта возможная замкнутость на локальном опыте не вызывала большой дискуссии. Таким образом, идеологическая программа была подстроена для решения краткосрочных задач, а именно: вхождение в парламент и создание базового для себя электорального региона.

Перелом двухтысячных: поиск нового политического опыта

С началом двухтысячных перед правым движением возник острый вопрос в поиске нового метода политического бытия. Одним из способов этого поиска стало создание «киевской четвёрки». «Киевская четвёрка» – это в большей мере выпускники философского факультета КНУ, самый известный из которых Дмитрий Савченко, издал манифест правых футуристов и сейчас занимает должность пресс-секретаря «Правого сектора». В 2004-м году они подложили бомбу в мусорный контейнер на Троещинском рынке. В момент взрыва возле контейнера не оказалось мигрантов, но оказалась уборщица. Средний срок для участников четвёрки составил 15 лет. С одной стороны, их действия могли бы привнести ощущение реальности в политическое. С другой стороны, какое отношение к таковой реальности имеет уборщица или даже мигранты, остаётся непонятным. Сам акт не вызвал должного информационного эффекта. Одна из важных сфер деятельности террористических группировок есть информационная составляющая, то есть некий бэкграунд, который обеспечит донесение своих идей с помощью политического насилия.

Цель политического насилия – институция или человек причастен к принятию решения. Человек, в особенности человек политический, должен понимать, что каждое его слово, каждое его решение может повлечь за собой реакцию, вплоть до террористического акта. Таким образом, в системе появляется возможность отсеивания из сферы политики случайных людей, которые настроены на создание карьеры либо же личностного обогащения. Они попросту не начнут заниматься политикой. Естественно, со стороны власти должны быть приняты все меры по предотвращению таких террористических актов, но в случае их существования это должно стать важным звонком для всей системы.

Несмотря на то, что «киевская четвёрка» не достигла своих политических целей, само действие стало знаменателем начала большой трансформации украинских правых. И это случилось в 2004-м, когда СНПУ попыталась распустить «Патриот Украины». Харьковское отделение, которое возглавлял Андрей Билецкий, отказалось подчиниться, и тогда в движении произошёл раскол. В 2006-м была зарегистрирована организация «Патриот Украины», уже в 2008-году создаётся Социал-национальная ассамблея (СНА). Создание СНА и стало той поворотной точкой в истории украинского правого движения, к которой стоит обратить своё внимание.

Идеология разработана Сергеем Однороженко и самим Андреем Билецким (читать «Слово Белого вождя») была в ключе идеологии новых правых. Новые правые – это европейское движение, идеологом которого является француз Ален де Бенуа. Стоит выделить две важные составляющие: отречение от христианства и определённый культурный расизм. Новые правые имеют серьёзное сходство с традиционалистами в контексте критики современного мира. Один из важнейших авторов традиционалистов – итальянский философ Юлиус Эвола – некоторыми исследователями считается предтечей новых правых. Что в большей мере выглядит как ошибка, поскольку де Бенуа, конечно же, читал Эволу и, разумеется, Генона. Но большее влияние на него произвели Карл Шмитт, Мартин Хайдеггер и Фридрих Ницше. Если попытаться очертить идеологию новых правых, то основная причина упадка Европы – это христианство и идея мультикультурализма. Христианство уничтожило подлинную Европу, превратив человека в раба. Мультикультурализм же трактуется иначе, чем современными европейскими бюрократами, а именно – в контексте культурного расизма. То есть каждая нация имеет право на собственную культурную границу. Другой, если он не ассимилируется с господствующей традицией, должен покинуть данную территорию. Особенность украинских новых правых – в расовой, а не культурной трактовке идеи культурного расизма.

Особенность СНА для украинского пространства состоит в том, что она включена напрямую в европейскую правую традицию и в том, что базовыми приверженцами являются условно русскоязычные жители городов-миллионников. То есть правая идеология не просто нашла сторонников на условном востоке страны, но и зародилась там. Этот новый вид «национализма» вышел за грань украинской классической традиции. Идеи Донцова или повстанческий нарратив, по сути, не играют решающую роль в формирование идеологической программы. Интерес вызывает и присутствие пан-украинских идей, виденье Украины как империи, чего, по сути, нет ни в одной идеологической платформе, присутствующей в современной украинской политике.

After party

В послемайданном украинском обществе произошёл правый подъём, основной идеологической платформой которого стал классический украинский национализм. Вопрос языка, признание повстанческого движения, декоммунизация. Это временное явление, ведь как только такая позиция ударит по личным интересам, гражданин изберёт новую идеологическую или мировоззренческую платформу. В то же время стоит отметить углубляющийся раскол между классическим и новым правым движением. Эстетизация политического существования через привлечение новых до этого неизвестных в Украине имён, таких как: Доминик Веннер, Ален де Бенуа, Юлиус Эвола, Габриеле Д’Аннунцио, Мирча Элиаде, Филиппо Маринети, Эрнст Юнгер – становится более важной в свете политических практик, нежели опыт украинского прошлого. Перерождение СНА в «Азов» и его популярность на просторах всей Европы способствуют выработке на основе эстетического понимания реальности его этической трактовке.

Правое движение, как и правая идеология, находится на том этапе, когда оно может сформулировать всеобщую украинскую программу. То есть выйти за границу локального опыта повстанческого движения прошлого и открыть для себя общеевропейскую традицию, использование которой даёт возможность выйти из маргинального состояния не только в Украине, но и в Европе. Общность традиции и общность идеологических платформ создают возможность выработки нового способа политического мышления и существования.

По сути, правый поворот пришёл к своей логической развязке: или выработка новой платформы, или маргинальность.

Данная рубрика является авторским блогом. Редакция может иметь мнение, отличное от мнения автора.