Наркотики: прошлое, настоящее, будущее. Часть 1

Артём Сивко

Я решил написать широкое исследование проблемы наркотиков в Украине. Я сделал две статьи. Первая из них расскажет историю наркотиков в нашей стране, вторая – поведает о нынешней ситуации и постарается дать ответ на вопрос «нужна ли нам легализация?».

Таблетки, травы, грибы, порошок. Наркотики сопровождали нас тысячи лет. Они формировали культуру, использовались в качестве лекарств, принимались из любопытства. Шаманы колдовали с бубном, вливая в себя настойки, изготовленные из психоактивных растений, Бодлер воспевал гашиш, а 60-е дали возможность погрузиться в психоделические страны. А если мы будем рассматривать и алкоголь, и табак в качестве наркотика, то количество людей, принимавших, принимающих и тех, кто в будущем хоть раз в своей жизни попробует наркотики, достигнет 90%.

В Украине же проследить историю наркотиков довольно сложно. Во-первых, в нашем распоряжении нет какой-то целостной и щепетильно написанной монографии. До сих пор не ясно, какой период исторического времени брать за точку отсчёта. Можно начать со времён дохристианской Руси, ведь наши предки-славяне в фольклоре воспевали «мёртвую воду», которая помогала герою излечиться от ран, приобрести силы, а в случае «живой воды» – молодость и здоровье. Вот как описывает «мёртвую воду» Тимати Лири в работе «Семь языков Бога»: «Во многих из них (мифов) рассказывается о магических, чудодейственных способностях таинственного снадобья. Ближе к концу мифа перед героем предстаёт древний старик (убеленная сединами колдунья, лягушка, рыбка, птичка и пр.) с эликсиром вечной молодости (молодильными яблочками, корнем мандрагоры, живой и мёртвой водой, цветком бессмертия, целебным напитком).

Собиратель сказок А.Н. Афанасьев указывает на связь культа Перуна с «живой» и «мёртвой» водой: «По древнему воззрению, Перун как бог, проливающий дожди и чрез то иссушающий тучи, пьёт из небесных ключей живительную влагу. В этой метафоре дождя славянские сказки различают два отдельных представления: они говорят о мёртвой и живой воде – различие, не встречаемое в преданиях других родственных народов».

Исследователи склонны считать, что Перун, пьющий воду из ключей, – это не что иное, как персонификация лютика, которого на Руси называли «цветком Перуна». В Удмуртии лютик имеет название гудырисяська, что означает «громовой цветок».

Сам по себе лютик является ядовитым растением (действующее вещество: гликозид ранункулин), способным вызвать при приёме внутрь в сверхтерапевтическом количестве серьёзное отравление, поражающее почки и провоцирующее отёк гортани. В терапевтических дозах, кроме лёгкого стимулирования, он не может вызвать психоделических или галлюцинаторных эффектов, хотя эффект алкалоида изучен слабо. Поэтому считать лютик растением, которое использовалось в языческих мистических практиках в приготовлении «живой» или «мёртвой» воды, я бы не стал. Если, опять-таки, примем вышеуказанные «воды» за некое подобие сомы у арийский племён, то можно выделить ещё два способа получения психоактивного напитка: квас или пиво, сваренное из солода, поражённого спорынью или путём добавления в напиток Stropharia cubensis, растущего на фекалиях, или приготовление отваров на мухоморах. Последний вариант мне кажется, с одной стороны, правдоподобным, ведь климатические условия позволяли вырастать мухоморам в лесу. Сам мухомор стимулирует нервную систему, вызывает эйфорию, но он не вызывает галлюцинаций, что отмечается в древнем фольклоре как «появление жизненных сил», но не описываются какие-либо откровения.

С другой стороны, мухомор требует особого обращения. Его сушка должна быть обязательной, иначе в организм попадёт иботеиновая кислота, что вызывает серьёзные отравления с рвотой, поносом, температурой. Знали ли о «правильном» приготовлении мухомора наши предки? Остаётся под вопросом.

Речь Посполита, как и многие средневековые католические страны Европы, славилась своей охотой на ведьм. Поэтому мы можем говорить, что данная практика распространялась и на территории Украины. Основанием для охоты становились не только глупые предубеждения, клевета и политические «заказы». У тогдашних ведьм существовали реальные психоделические практики, пугающие население. Джеральда Гарднера в «Колдовстве сегодня» описывает «ведьмовские мази», которые состояли из ядовитых растений, таких как: мандрагора, белладонна, дурман, крапчатая кувшинка, лапчатка, серый морозник, и использовались ведьмами для полёта. Самое прозаичное описание «ведьмовской мази» сделал М. Булгаков в своей книге «Мастер и Маргарита» в сцене, где Маргарита благодаря веществу теряет человеческий облик.

Особенно интересной в перечне растений является мандрагора. Использовалась она и используется по сей день в лекарственных средствах. Первое упоминание о мандрагоре как об «исключительном» растении можно найти в Библии:

«Рувим пошёл во время жатвы пшеницы, и нашёл мандрагоровые яблоки в поле, и принёс их Лии, матери своей. И Рахиль сказала Лии: дай мне мандрагоров сына твоего.

Но Лия сказала ей: неужели мало тебе завладеть мужем моим, что ты домогаешься и мандрагоров сына моего?»

Любопытными для изучения являются рассказы о том, как ведьмы встречались с Дьяволом в человеческом облике. Это доказывает тот факт, что галлюцинаторные растения помогают человеку пережить опыт, к которому он стремился своим поведением, мышлением и т.д.

Украинское казачество остановилось в наркотических происках на алкоголе и табаке.

С алкоголем у казаков сложились благоприятные отношения: были горазды выпить вольные украинские воины. Особенно пиво и самогон. Что закрепилось в их песнях:

Братья козаки-Запорозци!
Добре знайте, барзо гадайте,
Из ляхами пиво варити затирайте;
Лядьскiй солод, казацька вода,
Лядьски дрова, казацька труда

Казак с люлькой в зубах изображался на многих портретах. Люлька была таким же надёжным товарищем, как и сабля. Как и алкоголь, её упоминали в казацком фольклоре.

Основою для курения у казаков была махорка. Чтобы убрать неприятный вкус данного сорта табака, его смешивали с различными травами. Тут была и мята, и материнка, и тирлич, и падуб. Из психоактивных растений употребляли полынь и буркун, действующим веществом которых был кумарин. Также существовала «чаклун-трава», которую многие принимают за коноплю, хотя в истории, кроме технического применения, употребление в личных целях данного растения не упоминается.

Российская империя до большевистской революции отметилась морфинистами, эфироманами, курильщиками гашиша и редкими случаями употребления опиума. Уже тогда наркотики становятся необходимым элементом субкультур: псевдоинтеллектуалов, духовных и идеологических течений. У них даже были свои «учёные», например, литературовед Д.Н. Овсянико-Куликовский, который пытался обосновать полезность измененного сознания.

В первых годах XX века всё большую популярность набирает курение опиума и гашиша в Москве. Накануне Первой мировой войны Россию захватывает новый «элитарный» наркотик – кокаин. Любопытными являются воспоминания Александра Вертинского, который упоминает первых «барыг»: «Продавался он (кокаин – Б.К.) сперва открыто в аптеках в запечатанных коричневых бочонках по одному грамму. Самый лучший немецкой фирмы «Марк» стоил полтинник за грамм. Потом его запретили продавать без рецепта, и доставать его становилось всё труднее и труднее. Его уже продавали «с рук» – нечистый, пополам с зубным порошком, и стоил он в десять раз дороже…».

Украину же проблемы с наркотиками не затронули, поскольку такие медикаменты стоили дорого и продавались в городах. А население Украины было в основном сельского происхождения, да и в городах уровень бедности был немалым.

Уже Первая мировая война подарила по-настоящему серьёзную проблему морфинизма. Из-за того, что он был ценным на войне в качестве обезболивающего средства, подсевшие на него солдаты начинали залечивать не только физические, но и душевные раны. Также наркоманами становились те, кто имел доступ к веществу. В период с 1919-1922 гг. в постреволюционной России 60% морфинистов составляли врачи, медсёстры, санитары, военнослужащие. В Украине отмечалась подобная ситуация, особенно в западных регионах страны, которые воевали в составе австрийской армии, а там морфин давали не просто для лечения, а ещё и в качестве боевых «ста грамм».

С революцией кокаин и морфий становятся действительно народными. Историк Наталия Лебина рассказывает о случае, когда петроградская милиция в 1918 году раскрыла на одном из кораблей Балтийского флота «клуб морфинистов», членами которого были революционные матросы. После победы революции пролетариата «марафетку» (кокаин) вдыхали рабочие, мелкие служащие, красноармейцы. Кокаин был доступнее как никогда. Закрывались частные аптеки, и продавцы сбывали товар за копейки, а также ввозился контрабандой недорогой кокаин из Пскова, Риги, Орши, которые были оккупированы немцами.

А ещё один наркотик – эфир – были не прочь нюхнуть даже комиссариаты. Вот что пишет по этому поводу Лебина: «Художник Ю.П. Анненков вспоминал, как в 1919 году в Петрограде он вместе с Н.С. Гумилёвым получил приглашение от Б.Г. Каплуна, тогда управлявшего делами комиссариата Петросовета, понюхать конфискованного эфира».

В годы нэпа, новоиспечённые «бизнесмены» нанимали детей для торговли кокаином в табачных лотках. Санкций за употребление и распространение наркотиков не было.

Во Второй мировой войне лидирующее место занял амфетамин и метамфетамин (первитин). Последний продавали гражданам и давали солдатам в качестве отдельных таблеток, добавляли в армейский шоколад Panzerschokolade, а лётчики-камикадзе разливали его по венам. Советские солдаты предпочитали алкоголь перед боем, хотя лекарственный амфетамин – фенамин – уже существовал и вполне мог применяться командующими войсками.

Послевоенный период требовал стойких, сильных, вечно работающих граждан, способных на своих могучих плечах тащить Советскую империю к светлому будущему. Для этого homo soveticus обязан был иметь крепкий иммунитет. А лучшим средством для поднятия иммунитета являлся всё тот же первитин, который рекомендовался гражданам аптекарями, как сейчас у нас рекомендуют аскорбинки. Повальные психозы, ломки и передозировки объясняли трудовым переутомлением. Но первитин с прилавков не убрали. Его использовали для лечения нарколепсии, а также он выступал в качестве первого антидепрессанта. В 60-х годах диссиденты варят первый «винт» из микстуры от бронхиальной астмы под названием солутан. В 80-х годах стал популярен «джеф», который готовили из эфедрина гидрохлорида, марганцовки и уксусной эссенции.

Но больший интерес в 60-80-е годы всё же проявлялся к фенамину, который можно было достать в аптеках за небольшие деньги и в готовом виде, не заморачиваясь с домашними лабораториями.

Вот два интересных отрывка из советских кинофильмов, в которых упоминается фенамин:

Также после войны в аптеках продавался кодеин (алкалоид опиума) в виде «Кодеин-сахара» или «Кодеин-соды». Стоил он недорого, а заторчать на нём можно было будь здоров. Когда держава позаботилась об обороте наркотиков, то вместо «Кодеин-соды/сахара» появился «Пенталгин», который тоже отмечался наличием кодеина.

Конопля в Советском Союзе была легальна до 1960-го года. Из неё изготовляли масло, биотопливо, различные виды ткани. Она не загрязняла почву. Но даже после запрета регион Средней Азии оставался зоной относительного легалайза, где дым «травы» наполнял лёгкие казахов, узбеков и прочих нерусских:

Советские учёные не пренебрегли изучением психоделиков. Так, Григорий Столяров изучал ДЛК (LSD), написав об этом книгу «Лекарственные психозы и психомиметические средства», факты из которой я процитирую в своей статье. Александровский А.Б проводил опыты на себе и на людях с помощью мескалина.

В принципе, в СССР – стране, где не было джаза, бокса и секса, были наркотики, просуществовавшие в полулегальном состоянии до кона ХХ века. 90-е подарили нам рейв, «экстази», Пелевина и наркомафию, умудрившуюся схватиться за золотую жилу и заработать не один миллион долларов. Началась долгая и не столь результатная, как того хотелось, война с наркотиками.

Данная рубрика является авторским блогом. Редакция может иметь мнение, отличное от мнения автора.