Принуждение к демократии

Особенность больших кампаний в том, что ты никогда не понимаешь в старте, во что конкретно они выльются в конце. Как большая война, в которой несколько действующих сторон – сначала ты запланировал одно, например, аншлюс Австрии, потом другое, например, блицкриг на Советский Союз, а потом оказалось, что усилиями твоих союзников в войну удалось втянуть страну, которая не планировала принимать участие в происходящем, поэтому блицкриг отменяется из-за ленд-лиза, планы надо менять на ходу. И вот уже глядишь, ты – герой смешного ролика Бочарова и Шестакова, которые переводят твой немецкий язык так, как им нравится сообразно моменту.

Так и везде. Когда мы начинали кампанию «Право на защиту», у нас был чёткий план – обозначить проблему, собрать у профильного комьюнити и заинтересованной аудитории средства, потратить их на информационную кампанию в регионах. На базе полученного результата информационной кампании провести социологию. С цифрами социологии в руках выйти вверх к политическим силам и партиям, показать им реальное положение дел и настроение населения и предложить повоевать за голоса указанных процентов людей.

Сейчас, оглядывая произошедшее, приходится признать, что мы старались удержаться в рамках плана, как могли. Но в результате реальная последовательность действий оказалась следующей: мы обозначили проблему, комьюнити не предоставило нам достаточных средств на проведение кампании, за свой счёт включились в торговлю мерчем, что не является нашей профильной специальностью и вообще не совсем правильно, на те очень небольшие средства, которые всё же удалось привлечь, мы вышли с внешней рекламой по регионам, явно недостаточной для получения результата. Однако в этот момент включился механизм онлайн-петиций. Благодаря тому, что мы успели зарегистрировать одну из первых петиций и собрать необходимые голоса первыми, нам удалось добиться высокой степени медийности без затрат на внешнюю кампанию.

Ну вот такая удача. В пиаре всегда так – следи за ошибками оппонентов ещё сильнее, чем за своими собственными и пользуйся ими. Включение онлайн-петиций в предвыборный период было ошибкой со стороны власти, потому что так власть дала возможность населению задать ей вопросы. А на самом деле власть ненавидит отвечать на вопросы, особенно на те, которые не может предсказать.

Подозреваю, что план был не такой. Подозреваю, что план состоял в том, что подписи действительно будут собираться по 60-90 дней, будет время подумать над ответами и назначить комиссию, чтобы она тоже затянула свою работу по максимуму. В итоге, чтобы к местным выборам прийти с какими-то малозначительными вопросами, по которым назначены какие-то рабочие группы и идёт какая-то работа, и таким образом показать свою державницьку прозорість та відкритість. Хороший план.

Но, к сожалению, в план вкрались мы, агрессивные и недовольные, в первую очередь, собой. Поэтому сроки подвинулись, подписи были собраны не за 50-60 дней, а за 6 суток. И вопрос задался не в середине-конце октября, а в середине сентября.

Теперь АП делает всё возможное для того, чтобы как-то заглушить дискуссию по вопросу и ответы по существу. В частности, несмотря на то, что Президент прямо дал указание Гройсману привлечь Георгия Учайкина к деятельности рабочей группы Конституционной комиссии по правам человека, ни Гройсман, ни Конституционная комиссия ничего подобного не делает.

28 сентября УАВЗ написала Гройсману письмо с вопросом о том, нельзя ли, например, узнать состав рабочей группы и график её заседаний, а то вроде бы в неё надо пригласить представителей политических сил, юристов, общественность, Учайкина, а где эти люди вообще все?

Вместо того чтобы дать ответ, Конституционная комиссия в авральном порядке собрала рабочую группу по правам человека с целью обсудить петицию, о чём объявила на своём сайте 1 октября, а заседание провела уже 2 октября. Небывалая трудоспособность для группы, которая до этого два месяца не делала ровным счётом ничего. Разумеется, ни Учайкина, ни предписанных представителей политических сил и широкой общественности никто туда не позвал.

То есть они действительно в шоке. Они действительно не понимают, что делать и куда ткнуться.

Потому что публичность. Власти боятся публичности. А мы обеспечиваем публичность сразу же и помногу. Благодаря петиции и нашей онлайн-активности мы сделали тему важной не для широкой общественности, а для журналистов. А уже журналисты сделали тему важной для широкой общественности. И теперь всё, что происходит с Первой петицией и «Правом на защиту», сразу становится очень громким и важным, иногда даже без нашего прямого участия.

К примеру, заявление Президента об 11% приобрело такую знаменитость сразу же, что сейчас с разных сторон несколько инициативных групп уже организовывают общественные движения одиннадцатипроцентников. Мы помогаем, разумеется, чем можем: выпрашиваем скидки по предъявлению шеврона, заказали сами шевроны, прочую сувенирку. Но магия в том, что мы-то, конечно, заказали шевроны. Но и без нас уже несколько магазинов изготовили свои шевроны «11%» и продают. А это уже не мы – это бизнес. Это не люди, которым как-то интересно продвинуть и пролоббировать тему – это люди, которым интересно денег заработать, они продают то, что покупается. Тема 11% – достаточно яркая и популярная, чтобы символика одиннадцатипроцентников продавала сама себя.

Всё. Это уже не только наша проблема. Это уже не только проблема узкой специализированной тусовки. Мы, наконец-то, добились своего – это тема, по которой идёт широкая дискуссия в обществе. Георгий Учайкин не вылезает с телеканалов, я впервые в жизни начал отказывать журналистам в интервью, потому что некогда.

И, важно заметить, дискуссия развернулась в крайне неудачный момент – за три недели до местных выборов и в преддверии развала парламентской коалиции и внеочередных парламентских выборов (ставлю на весну).

То есть наш план был сделать тему вирусной, чтобы от неё невозможно было отмахнуться традиционным «не на часі». На часі, пани-побратими, дуже на часі. Вспомнили и Человека-Шкиряка с его набедренной кобурой, и Петра Порошенко с другой набедренной кобурой.

План власти был замять тему и затянуть продолжение работы по ней. План провалился. Потому что с технологической точки нас, в принципе, устраивает тот факт, что власть мычит и не телится. Это даёт нам повод повышать градус и не ослаблять давление.

В общем, ситуация такова, что на самом деле ещё во время сбора подписей под петицией в недрах УАВЗ был рождён план действий в случае ухода властей в отказ. План не был реализован, потому что на петицию мы получили от Президента не «нет», а «да». Но реализация этого «да» такова, что по факту позволяет нам воспринимать происходящее как «нет». Окей. Значит, пора запускать в действие план «Принуждение к демократии».

И о первом шаге в рамках этого плана я, собственно, и уполномочен заявить.

Социологический центр SPHERA разработал для УАВЗ и проводит по её заказу социологическое исследование. Первая часть исследования – онлайн-анкетирование. Вторая запланированная часть – фокус-группы в крупных городах.

Ведь на самом деле единственный условно приемлемый аргумент со стороны властей, который удалось услышать до сих пор на вопрос «почему нам нельзя иметь закон, а нужно внутреннее ментовское распоряжение?», – это апеллирование к социологическому опросу про 11%.

Что это значит? Это значит, что нужно провести перекличку и сообщить, сколько людей входят в эти «11%». Как говорится, в военное время 11% могут достигать значения 60% и более.

Для того чтобы опрос был точнее и репрезентативнее, мы призываем вас не только пройти его самостоятельно, но и максимально распространить опрос среди всех своих знакомых вне зависимости от их взгляда на вопрос. Задача – добиться максимально полной выборки, поэтому обязательно предлагайте пройти опрос хоплофобам, советским пенсионерам, веганам, пацифистам, домохозяйкам, геймерам – всем, кому есть 18 лет.

И не надо беспокоиться о том, что мы не знаем, что делать. Как и полгода назад, на старте кампании, у нас есть очень чёткий план, что делать и в какой последовательности. А главное, у нас есть понимание того, что наш чёткий план полетит ко всем чертям и его придётся постоянно модифицировать на ходу. Но у нас богатый опыт в области реагирования на открывающиеся возможности.

В общем, «не рефлексируйте, а распространяйте». Хороший, массовый, полный широкий соцопрос поможет нам получить в свои руки ещё один козырь в кампании.

Добро пожаловать в электронную демократию.

Александр Нойнец