О предательстве, верности и практической эффективности

В 70-й уже раз на все постсоветское пространство накатывается 9 мая. В РФ, где вся официальная идеология и сама государственная легитимность прочно завязана на эту дату, подготовка к празднованиям началась, самое малое, еще весной прошлого года. «Георгиевские» ленточки, странные ветераны (?) на трибунах, традиционное уже собрание среднеазиатских мигрантов на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге, и т.д. и т.п. – все это наверняка будет, причем в лошадиных дозах.

И, конечно же, будут из помойных уст служителей путинского агитпропа вновь и вновь лететь злобные проклятия в адрес «предателей» – власовцев, казаков-красновцев и многих-многих других. Тем, кто в годы советско-германской войны не захотел встать под кроваво-красную тряпку коммунистических каннибалов, дабы своей грудью прикрыть ГУЛАГ, расстрельные подвалы Лубянки и колхозное крепостничество.

Что ж, ничего другого от злобных клоунов с путинского телевидения ожидать не приходится. Их честь – пусть и недешевый, но все же товар. «Уже час советскую родину люблю, время вышло, продлять будете?» Однако в последнее время приходится слышать со стороны лиц, позиционирующих себя, как демократов-антикоммунистов, рассуждения следующего рода: мол, были русские националисты правильные, белые и пушистые – те, кто сотрудничал исключительно с «западными демократиями». Вот таких надо любить, чтить и ставить на божницу. А были те, кто сотрудничал с Третьим Рейхом, воевал на его стороне (иногда даже и в Ваффен-СС). И вот они – бяки-буки, злодеи и вообще предатели.

Подобная позиция выглядит по-своему логичной – но только до тех пор, пока ситуация, сложившаяся в Европе к 1941-у году, рассматривается в отрыве от того, что этому грозному и страшному году предшествовало. А между тем, именно в предшествующих годах скрыт ответ на вопрос о том, что тут следует считать и предательством, и верностью. И ответ этот немаловажен для понимания нынешней ситуации на Украине, да и не только Украине.

«Сердечное согласие» или «падающего подтолкни»?

Когда заходит речь о позиции русских антикоммунистов в годы Второй Мировой войны, почему-то часто забывают вспомнить о тому, что эти самые русские антикоммунисты свою борьбу начали отнюдь не в 1941-м. И даже не в 1939-м. Борьба с большевизмом в России началась, по крайней мере, с выступления генерала Корнилова, то есть, с августа 1917 г. Последовавшая затем Первая Гражданская война в европейской части России продолжалась до 1920 г., на Дальнем Востоке – до 1922 г.; последние белые отряды в Якутии были уничтожены летом 1923 г.

Ни о каком Гитлере и нацизме тогда и слыхом не слыхивали.

У кого же искали в те годы помощи белые русские – борцы с коммунистической чумой?

Были и те, кто сотрудничал с немцами (и получал от них значимую поддержку). Однако большинство общепризнанных лидеров Белого движения искали помощи у союзников по Антанте («Сердечное согласие») – Великобритании, Франции и Японии (впоследствии также и у США). То есть, за вычетом японцев, у тех самых «западных демократий».

И что же получили? Если коротко: примерно то же самое, что и Украина в апреле-мае прошлого года от тех же самых «западных демократий». То есть, выражение озабоченности и массу добрых пожеланий. Англо-американские интервенты, о которых так любили соловьями петь советские пропагандисты, никогда не вели масштабных боевых действий против регулярных частей Красной армии. Хотя в 1918 году для того, чтобы придушить большевиков, требовалось совсем немного. Если 40-тысячный чехословацкий корпус смог, просто поехав по Транссибу от станции до станции, загнать красных в подполье по всей Сибири, то 100-тысячный союзный корпус, выдвинувшийся на Петроград со стороны Финляндии (граница с которой находилась тогда в районе Сестрорецка) раз и навсегда уничтожил бы большевизм на русской земле.

Сформировать такую экспедиционную армию было вполне возможно. Однако либеральный британский премьер Ллойд Джордж предпочел умыть руки. Что же касается той помощи, которую оказывали тогда американцы, тот тут будет уместно процитировать Атамана Семенова:

«…Американцы своим безобразным поведением всегда вносили беспорядок, вызывая глубокое недовольство населения. За исключением некоторых отдельных лиц, как, например, майор Боррос, который отлично понимал наши задачи и гибельность коммунизма и душою был с нами, большинство американцев во главе с генерал-майором Гревсом, открыто поддерживали большевиков, включительно до посылки одиночных людей и группами с информацией и разного рода поручениями к красным. Их незнакомство с существовавшим в России положением было настолько разительно, что они совершенно искренне изумлялись, почему русские так упорно сопротивляются власти «самой передовой и прогрессивной партии», предпочитая ужасы царской деспотии просвещенному правлению коммунистического интернационала».

Вершиной союзнической помощи со стороны Франции стала выдача красным на расстрел Верховного Правителя России Адмирала Александра Васильевича Колчака французским генералом Жаненом. Это все, кстати, при том, что Колчак был официально признан странами Антанты законным главой Российского государства.

А когда Русская Армия генерала Врангеля ушла из Крыма, те же самые французские союзники по Антанте де-факто потребовали ее роспуска, отказавшись содействовать переброске белых частей в иные регионы России, а потом и начав конфискацию судов за долги.

«Я несколько недоумеваю, как могут возникать сомнения, ибо принцип, на котором построена власть и армия, не уничтожен фактом оставления Крыма», - заявил П.Н. Врангель. Главнокомандующему Русской Армией, как до того Верховному Правителю России, тогда, увы, только и оставалось, что «недоумевать», глядя на то, какие чудеса творят «западные демократии».

Дольше всех поддерживала Белое движение азиатская и «авторитарная» Япония, благодаря чему вплоть до 1922 года на Дальнем Востоке сохранялись остатки национальной русской государственности. Однако после того, как к власти в Токио пришли более либеральные политики, прекратилась и японская поддержка.

1920-30 гг.: only business

Однако даже после того, как Русская Армия генерала Врангеля была обезоружена, она не прекратила своего существования и не перестала быть силой. Воинские чины приказом Главнокомандующего были объединены в Русский Обще-Воинский Союз (РОВС), который напряженно ждал подходящей возможности, чтобы вернуться в Россию с оружием в руках и продолжить там борьбу. А до тех пор, белые русские сражались с коммунизмом везде, где это было возможно: в отрядах китайских генералов, в армии испанских националистов в 1936-39 гг. под руководством Франко или в составе Финской армии во время войны 1939-40 гг.

И если в 20-е гг. европейские правительства могли надеяться, что за время НЭПа советский режим «эволюционирует» в нечто более-менее человеческое, то с конца 20-х гг., когда Сталин начал свою «индустриализацию и коллективизацию», надеяться было уже не на что.

Как раз тогда по всему СССР снова поднимается повстанческое движение. На Дальнем Востоке набирают силы японцы. Советская власть начинает шататься, крестьянские и казачьи восстания приходится подавлять с использованием артиллерии и авиации. Между тем, воинские кадры, объединенные в РОВС, были еще вполне многочисленны и навыков своих не растеряли. Это была прекрасная возможность для «западных демократий» поддержать своих старых союзников – вооружить их и отправить на подсоветскую землю, где они могли стать ядром для многочисленного еще крестьянства и казачества, успевших проникнуться лютой ненавистью к большевикам.

Но «западные демократии» предпочли иной путь. Им показалось гораздо лучшим вариантом осваивать предоставленные СССР концессии, продавать коммунистам столь необходимое им для создания военной промышленности оборудование, и жрать советский хлеб – тот хлеб, который ОГПУ под страхом концлагерей и расстрелов вышибало из колхозных крепостных, который был полит не только потом, но и кровью миллионов погибших от голода крестьян – русских, украинских и многих, многих других… А Веймарская республика, ко всему прочему, налаживала активное военное сотрудничество с СССР – в Липецке до сих пор ходят легенды о немецкой авиашколе, открывшейся там в 1925 году и об якобы обучавшемся там Германе Геринге. Для Веймарской Германии советские друзья из РККА были прямо находкой – можно было готовить своих офицеров на чужой территории, тем самым обходя различные ограничения Версальского мира.

В общем, «западные демократии» с Советским Союзом «делали бизнес».

А что же белые русские? Царские офицеры и солдаты, которые в 1914 году стали на защиту той же Франции? Старые союзники по Антанте?

Их старались не замечать и не давать им лишний раз высовываться. Чтобы не мешали бизнесу.

С точки зрения “Realpolitik” это еще можно как-то объяснить (хотя это был и очень глупый “Realpolitik”). Но если мы оперируем такими моральными категориями, как «верность» и «предательство», то нам придется признать: предали именно белых русских – русских националистов и антикоммунистов. И сделали это именно «западные демократии». И не один раз.

Именно у них, у демократической Франции и либеральной Британии, белые русские в первую очередь искали помощи. И именно от них не раз и не два получали в лучшем случае – от ворот поворот, в худшем – удар в спину. И лишь после того, как решительно никакого толку от «западных демократий» добиться не удалось, русские антикоммунисты обращаются к сотрудничеству с гитлеровским Рейхом. И кто же виноват в том, что даже гитлеровцы оказались более конструктивными партнерами, чем лондонские либералы, парижские социал-демократы и прочие «цивилизованные» господа?..

«Вы и убили-с!»

И тут мы слышим сакраментальное: гитлеровский режим был такой преступный, такой античеловеческий, что русским патриотам с ним сотрудничать было никак нельзя.

Что ж, гитлеровский Рейх действительно был и преступный, и античеловеческий. Только вот, может, кто-нибудь наконец объяснит, почему с этим режимом «западные демократии» могли вместе зажигать на Олимпиаде 1936 года и подписывать Мюнхенские соглашения, заявляя, что они-де мир нашему поколению привезли, а русским националистам, преданным и брошенным не раз и не два, с этим же самым режимом ни о чем договариваться было нельзя? Почему не только Молотову, но и Чемберлену политические сделки с Гитлером были позволительны, а Краснову это категорически запрещено? Почему, коротко говоря, русские антикоммунисты должны были отворачиваться от лидера государства, с которым не стеснялись за одним столом сидеть многочисленные «западные демократы», и который выдвинул идею всемирной борьбы с большевизмом (Антикоминтерновский пакт) и наконец-то, впервые за 20 лет, выразил готовность оказать русским националистам хоть какую-то поддержку?

Несомненно, многие, очень многие белогвардейцы предпочли бы иметь своими союзниками Францию и Великобританию. Проблема лишь в том, что Франция и Великобритания предпочли им Сталина и СССР.

Что же касается преступлений гитлеровского режима – как в отношении евреев, так и иных народов – то у этого вопроса есть еще один очень важный, аспект. О котором не говорят по тем же причинам, по которым в доме повешенного не говорят о веревке.

И итальянский фашизм, и гитлеровский нацизм родились и набрали силу как реакция на коммунистическую угрозу. Если бы не СССР, являвшийся базой Коминтерна и питавший просоветское подполье в Европе, уровень этой угрозы был бы намного ниже. Если бы тогда, в 1918-м, 1920-м, 1922-м или 1930-м году, «западные демократии» поддержали бы русских националистов, СССР – рассадник коммунистической чумы – был бы уничтожен. А значит, и питательная среда, обезпечившая рост нацистского движения в Германии, никогда бы не сформировалась. Не было бы ни Муссолини, ни Гитлера, ни айнзацгрупп, ни зондеркоманд, ни Освенцима, ни Бухенвальда. Миллионы людей были бы живы.

Но этого не случилось. Не случилось потому, что кое-кто решил погреть руки на русском пожаре, предоставив большевикам возможность готовить всемирную войну за всемирное торжество коммунизма.

Большевики этой возможностью воспользовались. Реакцией на это стал, в том числе, и нацизм.

А потому, когда речь заходит о гитлеровских преступлениях, то господам левакам и левым либералам мы можем ответить известной цитатой из Достоевского: «Вы и убили-с!»

Не только помнить, но и понять, не только понять, но и не повторить

Но все это – давно уже история. О которой можно было бы не напоминать лишний раз широкой общественности, если бы эта история не начала повторяться у нас на глазах.

Также, как и в 30-е гг., на месте исторической России созрел ей чуждый и враждебный неосоветский гнойник под названием РФ. И также, как и тогда, он начинает представлять угрозу для соседних государств.

Также, как и в 30-е гг., «западные демократии» годами предпочитают не замечать страданий русского народа и совершающихся на русской земле преступлений. Ибо, как и 80 лет назад, с Москвой можно делать выгодный бизнес.

Также, как и в 30-е гг., в Европе есть силы, которые пытаются «умиротворить» Путина Украиной, как в свое время «умиротворяли» Гитлера Чехословакией, а Сталина – Финляндией и странами Балтии.

Также, как и в 30-е гг., в Европе рождаются очешуительные истории о том, что существующий в России политический строй – якобы естественен для русских и потому это надо «просто принять».

Также, как и в 30-е гг., в зоне риска оказывается, в первую очередь, Восточная Европа.

И в качестве анекдота – но анекдота показательного – можно вспомнить историю народных возмущений по поводу того, что на «Петре и Мазепе» повесили баннер «мизантропиков». История взаимодействия белых русских с национал-социалистами повторилась в микроскопическом масштабе – и реакция на нее показала, что леволиберальная публика за последние 70 лет вперед не продвинулась. И также, как и 70 лет назад, готова ради девственной чистоты своей партийной схоластики наплевать на практический результат и погубить всех, кроме себя.

А раз так, то это значит, что некоторые выводы, которые следовало бы сделать из истории Второй Мировой войны, так и не сделаны.

Что это за выводы? Авторская версия такова:

1) Не надо пытаться греть руки на русском пожаре. Это не только подло, но и глупо. Ибо пожар рано или поздно перекинется на соседей.

2) Западные демократии (без кавычек) – хорошая штука, но не объект религиозного поклонения. Они вам помогут, если им это будет выгодно. Поэтому не просите помощи, но предлагайте сделку.

3) Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Франция далеко, а страны Восточной Европы – близко. Если они не хотят в очередной раз выхватить с востока сладких советских пряников, им нужно очень всерьез заняться работой по установлению в России адекватного политического строя и развитию тамошнего гражданского общества. Иначе пряники рано или поздно будут.

4) Союзников нужно выбирать среди тех, кто готов реально помогать в достижении цели, а не среди «хороших парней», которые ничего, кроме «озабоченности», вам не дадут.

Иначе… Иначе история повторится. Причем та история, которой повторяться совсем-совсем не надо…

Димитрий Саввин