Средневековый скелет цивилизации

Один из моих любимых жанров сай-фай творчества — это постапокалиптика. Все эти развалины цивилизации, выжившие, пытающиеся построить новый мир на обломках старого, — всё это дичайше захватывающие истории, как по мне. Потому сегодняшний культурологический ликбез будет посвящён этой теме, а именно — что на самом деле представляют из себя постапокалиптические творения, согласно моему видению предмета.

В каждом из произведений любого из жанров есть так называемая «база», на основе которой выстраивается Вселенная, взаимодействия между героями, атмосфера и так далее и тому подобное. Для постап-книг(фильмов, комиксов) такой базой является наличие «золотого века», бесповоротно потерянного вследствие какой-то всемирной катастрофы.

Зачастую не суть важно, что было причиной — вирус, астероид, ядерная бомба или мутировавшие избиратели Шария. Гораздо важнее процессы, происходящие в мире, где люди отброшены к более примитивному укладу, чем тот, что был до «апокалипсиса». И вот тут начинается интересное. Каждый автор описывает тот уклад, который он считает примитивным, а значит, пригодным для существования своего рода недоцивилизации.

Самое распространённое в сюжетах постапа — существование главного героя в условиях «средневековья». Я уже как-то писал о том, что современная цивилизация несёт в себе культурный код, который начал формироваться во времена Ренессанса. Потому вполне естественно, что современный автор считает всё, что было до этого периода истории, идеальным пейзажем для «недоцивилизованных» людей.

Казалось бы, почему не родоплеменной строй или ещё что, почему именно средневековый антураж настолько востребован? На мой непрофессиональный взгляд, ответ здесь кроется в двух моментах. Во-первых, в большом количестве постап-творений главный герой — это, по сути, фигура романтическая.

Не важно, делает ли он добро осознанно или по стечению обстоятельств, или же, наоборот, является конченым киллером-наёмником. Он романтический герой. А где изначально обитают романтические герои? Естественно, в средневековых новеллах, в этих артефактах тёмных времён. Во-вторых, реалии более ранних периодов слабо знакомы широкому кругу читателей, в отличие от средневековья, которое благодаря мегаобилию рыцарских и прочих «средневековых» произведений от авторов XVII–XIX веков знакомо ну хотя бы более-менее.

И вроде средневековый антураж — все эти лорды пустынь и первые клинки развалин — должен ассоциироваться с историческими романами, однако нет. Если читать (или смотреть) почти что любое творения в жанре постапа, то лично меня не оставляет ощущение, что хотя авторы и раскрашивают свои миры в средневековую тональность, но всё можно без особого ущерба перенести в современность. Может быть, в этом и есть секрет популярности постапа? Понятия не имею, но интересно было бы как-нибудь в этом покопаться.

Если говорить об авторах постапа, писавших в последние тридцать лет, то применимо к ним существенным будет ещё такой момент — в конце 1970–1980-х годов прошлого века интерес к «средневековью» заиграл новыми красками после того, как сначала Роберто Вакка выпустил в 1973 году футурологическое эссе «Ближайшее средневековое будущее», а потом Умберто Эко в своём творении «Средние века уже начались» развил тему того, что мы и сейчас, по факту, обитаем в средневековье.

Расскажу немного подробнее, что это за зверь такой. Концепция «нового средневековья» не является чем-то новым. Ещё в 1799 году немецкий поэт и философ Новалис говорил о концепции более идеального мироустройства будущего, называя это «новым средневековьем». С тех пор этот термин много кто использовал в своих трудах, однако все эти работы были, по сути, футурологистичными — «новое средневековье» представало читателю то утопией, то антиутопией.

И только в 1977 году Хедли Булл в своей работе «Анархическое общество: исследование порядка в мировой политике» заговорил о том, что мы сегодня живём в новом средневековье, после чего Эко закрепил эту концепцию, разложив всё по полочкам в своём эссе. Он утверждает, что устройство современного мира практически полностью копирует устройство Европы времён раннего средневековья.

То есть присутствуют все основные характеристики того периода: экологический упадок, массовая миграция представителей иной культуры, упадок великой империи (США), обособленные монастыри-университеты и феодалы-корпорации, и так далее и тому подобное, вплоть до неуверенности в завтрашнем дне как основном источнике тревожности у большинства людей.

Если взять за базис утверждение о том, что наше сегодняшнее мироустройство, по сути, идентично средневековью, то получается ещё интереснее. В таком случае авторы постапокалиптических произведений, где действие происходит в мире, напоминающем средневековую Европу, как раз и описывают наш сегодняшний мир, только без всего этого декора, грима и прочих замазок цивилизации. Получается своего рода «выход из Матрицы» при чтении (просмотре) такого рода книг (фильмов).

Мы видим то, чем является наша цивилизация изнутри: с самодурами-владельцами корпораций, вагантами, вещающими посредством видеороликов, монастырями, за стенами библиотек и в аудиториях которых периодически вызревает очередная ересь, которая в очередной раз перевернёт этот старый мир. Однако есть один момент, который по факту и отличает нас от реального или постапокалиптического средневековья.

И это ни что иное, как культурный код нашей цивилизации. Именно он делает современного человека тем, кто он есть. Убери его — и останется постапокалиптический мир, существующий по волчьим законам тысячелетней давности. Таким образом, можно определённо сказать, что настоящий Апокалипсис — это потеря человечеством культурного наследия, а вовсе не технологического.

В заключение этого, может быть, более сумбурного, чем обычно, ликбеза, думаю, стоит вернуться к самому началу — к постапокалиптическим фильмам и книгам. Кто-то говорит, что это своего рода предупреждение человечеству. Я не соглашусь. Это не предупреждение, а описание нашей цивилизации, вернее, сути нашей цивилизации, лишённой культуры, а следовательно, и жизненный сил.

Художественное препарирование ещё ходячего трупа цивилизации, можно и так сказать.