Ленивый консорциум: Иран, нефть, Запад
Трое игроков за покерным столом уже предвкушают, как по очереди уделают скромного и тихого, слегка неотесанного новичка. А тот ведёт свою игру, даже не выдумывая новые детали — просто гнёт свою линию. Но когда все карты лежат на столе, большинство оказывается одураченной отарой овец.
Победил не сильнейший, а игрок, от которого остальные зависели больше, чем он зависел от них. Именно так можно охарактеризовать историю Международного нефтяного консорциума, больше известного как МНК. От «хитрости» до мирового кризиса — всего за одну статью. Давайте беречь историю вместе.
Иран за пазухой
Знаете, почему инвесторы не особо любят соваться в страны третьего мира? Да-да, не все отказываются, но большая часть всё же переживает за своё будущее на этих рынках. Ведь сложно обрисовать стратегию для работы в стране, которая завтра может оказаться монархией, послезавтра коммунистическим анклавом, а через недельку задумается об ультраправой диктатуре.
Не потому деньги сосредоточены в США или странах Старого Света, что там сидят наглые империалисты. Средства обращаются там, где за них можно не переживать. И так случилось, что именно в странах с крепкой демократической основой вам готовы предоставить подобные условия. Пусть даже монарх на троне сидит — главное, чтобы реальная власть зависела от общества. Борис Джонсон привет передаёт.
Увы, Иран после Второй мировой войны отнюдь не напоминал британские равнины. Страна была выжжена. Во главе стола уселся довольно прямолинейный шах Пехлеви, и Запад поверил, что это надолго. Потому обратил внимание на достаток новичка за покерным столом: точнее, обратил внимание на невероятно нужную развитым странам нефть. Иранская сторона всё быстро поняла и принялась играть по-крупному.
Так появился Международный нефтяной консорциум, с помощью которого США, Великобритания, Франция и Нидерланды ударили по рукам с иранским шахом. На дворе был 1954 год. Это было бурное время больших перестановок: мир просто бурлил. Италия за 365 дней умудрилась сменить три правительства. Премьер Франции подал в отставку, получил отказ и был уволен через полгода. В Штатах запретили коммунизм.
А ещё западные топ-страны сами подписали себе приговор, слишком поверив в иранскую стабильность. Вообще в Ближний Восток как пример надёжного партнёрства. И всего один нюанс усложнял процесс: инвесторы сунулись в пустошь, где новая власть совсем недавно сбросила старую и породила столько нестыковок, что её уход стал лишь вопросом времени. Не лучшее место для стопроцентной уверенности в успехе.
Запад рискнул и проиграл. Или поленился, но всё равно проиграл. Результат, как видите, не зависит от формулировок.
Разделяй потоки… или умри
Допустим, вы накопили достаточное количество денег, чтобы открыть бизнес за границей. Давайте добавим толику оптимизма: идея об инвестициях в страну, только что сменившую власть путем силового переворота, пусть не кажется особо рискованной. Да вкладывайтесь на здоровье. Первые инвесторы точно без денег не останутся – все риски падут на плечи опоздавших, которые увязнут в новых течениях.
Пока что вы не ощущаете никакой конкуренции, вкладываете мизерные деньги и успеваете снять первые дивиденды. Механизм настолько выгоден, что страна-поставщик постепенно берёт вас за жабры, подсаживая на сырьевую иглу. Какая тут может быть рекомендация? Всего одна: не складывайте яйца в одну корзину. Не доверяйте слишком много денег тому, кому не доверили бы свою жизнь. То есть никому.
Западные партнёры слишком быстро вцепились в иранскую нефть, даже не подыскав достойную альтернативу. А ещё не оценили бэк. Вот смотрите сами: всего за трёхлетку до нового соглашения шах тупо национализировал предприятия Англо-Иранской нефтяной компании. «Было соглашение, не было — вот наши пожелания, от которых вы не сможете отказаться». Зачем повторять старую ошибку? Зачем заходить на рынок, который тебе могут перекрыть одним решением из главного дворца страны?
Видимо, это часть человеческой натуры. Потому что страны Запада не сопоставили риски, в результате получив полную торбу последствий.
1951 год. Шах национализировал мощности Англо-Иранской нефтяной компании.
1954 год. Вместо отжатой компании создан МНК, где британцы отхватили 40% — наибольшую долю (British Petroleum). Ничему жизнь людей не учит.
1973 год. Зато спустя годы неуков учит Иран: с этого момента сотрудничество идёт по условиям временных договоров с той самой национализированной нефтяной компанией. А документы от 1951 года. Ловко по губам провели.
Снова 1973 год. ОАПЕК (организация арабских стран — экспортёров нефти) отказывается продавать важный ресурс странам, поддержавшим Израиль в войне Судного дня. Иран не в этой компании, но его всё устраивает: нефть стремительно дорожает, за год нарастив цену в четыре раза. Пусть кяфиры бесятся, всё равно к нам придут.
1974 год. Эмбарго сняли, вроде как всё успокоилось. Западные страны измотаны нефтяной удавкой, Ирану всё ещё норм. А ещё ситуация по нраву СССР, который как раз нарастил поставки собственной добычи на изголодавшиеся рынки. Американцы, как вы понимаете, просто в восторге от увиденного.
1979 год. А вот и проблема в самом Иране: лавочка вдруг прикрылась, в стране снова произошёл государственный переворот. Кто бы мог подумать. Все договорённости расторгнуты, шах бежал и через год скончается в изгнании. США отпускают цены на нефть, которые в итоге взлетают до небес. Здравствуй, полноценный энергетический кризис. Ну как, арабская сказка и честное слово иранцев того стоили?
Точка невозврата
На фоне постоянных передряг потребление нефти упало на 13%. Однако цифры остаются сухими статистическими показателями, а производство вместе с потребителями всё равно нуждались в привычном энергоносителе. К тому же, стремительное повышение цен сопровождалось паникой — а она ещё ни разу не приводила человечество к чему-то хорошему. Настали смутные времена.
Пострадали страны ОПЕК, чей удельный вес в общей добыче нефти снизился от половины мирового объёма до трети. Когда ситуация более-менее успокоилась, на сцену вышла Саудовская Аравия и демонстративно увеличила добычу. США принялись качать свою нефть. А дальше последовала обратная ситуация: случился переизбыток. Ну вы знаете, как голодный человек дорывается до сытного обеда, а затем страдает от переедания.
К сожалению, таблеткой и кефиром мировую экономику не поправишь. Правда, злорадство присутствует — Иран тоже не успел порадоваться крупной прибыли. В 1980 году на его территорию вторгся Саддам Хусейн, которого поддержали и американцы, и СССР. Война продолжалась восемь лет и нанесла государствам ущерб, не сопоставимый с обычным финансовым кризисом.
Парадоксально, но больше всего от иранской авантюры выиграл СССР. Пока арабские страны принялись шантажировать западных покупателей, именно советская нефть полилась рекой в недоступные ранее регионы. В сумме с газовой экспансией получается, что даже умирающий очаг коммунизма сумел воспользоваться коллективной тупостью избалованных топ-государств мира.
Это не похвала совку, просто подчёркиваем стратегические навыки участников МНК. Нельзя недооценивать соперника, который уже показывал свои коронные навыки в прошлой игре. А уж если вы застряли в этой игре — хотя бы не делайте врага своим ключевым поставщиком. Ничего хорошего не случится. Доказано всем миром много лет назад.
Забавный треугольник
И вот, снова старый (и не очень добрый) 2020 год на улице. Для Ирана перспектива создания стратегического партнёрства с Китаем возникла в критически важное время. Сейчас иранское правительство столкнулось с народным недовольством: тонущая экономика страны всё-таки пострадала от американских санкций, а теперь ко всему этому счастью добавился урон от COVID-19. Как в России, «искандеры больше не смеются». А тут товарищ Си улыбается, руку тянет. Как её не пожать-то, если Тегеран и так с США не особо дружит?
Ситуация усугубляется тем, что недавняя серия взрывов по всей стране усилила и без того сильное ощущение: режим реально находится в осаде. Пострадали как минимум два объекта, связанных с ядерной и ракетной программами Ирана. Соответственно, инциденты сложно списать на трагическую случайность. Они выглядят частью более широкой стратегии США и Израиля по сдерживанию иранского потенциала. Именно поэтому новость о большом соглашении с Китаем служит для иранского правительства позитивным отвлекающим маневром. Она даже позволяет ему выиграть время для сохранения статус-кво.
Продержаться надо недолго: всего-то до президентских выборов в США, то есть до конца ноября. Результат президентской гонки за океаном определит дальнейшую траекторию американо-иранских отношений. А заодно прояснит будущее иранского ядерного соглашения 2015 года, известного как «Совместный всеобъемлющий план действий» (сокращенно СВПД). Приятный бонус — заодно повлияет на президентские выборы в самом Иране, намеченные на июнь-2021.
Исторически иранцы избегали слишком тесных союзов с любыми великими державами. Ещё меньше они готовы соглашаться на чьё-либо экономическое покровительство. Чем закончились попытки подобных диалогов, мы уже вам рассказали в предыдущих пунктах. Даже отношения с Китаем уже стали в Иране поводом для внутренних разногласий. Не исключено, что парламент откажется ратифицировать соглашение, если оно не будет пересмотрено с целью устранить определённые поводы для беспокойства.
Тем не менее, экономика Ирана находится в свободном падении с 2018 года. Тогда администрация Трампа преспокойно вышла из СВПД и начала кампанию «максимального давления» с помощью жёстких санкций, призванных задушить режим. А поскольку аятолла и семеро гномов столкнулись с народным недовольством, теперь правительство президента Хасана Рухани находится под колоссальным внутренним давлением.
Объявление о сделке с Китаем позволяет правительству Рухани продемонстрировать всем: эй, ребята, мы не складываем все яйца в одну западную корзину. Не повторяем чужие ошибки. Для иранского народа это отчётливый сигнал, что страна вроде бы не оказалась в изоляции. Дядя Хасан пытается показать, что он может даже добиться улучшения экономического положения, несмотря на американские санкции. Думает, что хребет выдержит. Ну-ну.
На международной арене Иран всегда стремился сбалансировать одну великую державу с другой. Есть такие поползновения и сейчас. За последние лет десять ситуация выглядела так: в ответ на дипломатическое и экономическое давление США силы безопасности Ирана склоняются к России, ключевые отрасли экономики страны к Китаю, а правительство Рухани — к Европе. Лебедь, рак и щука в классическом понимании сюжета. Но теперь, когда нарастает напряженность в китайско-американских отношениях, Иран всерьёз рассчитывает на Пекин. Много этой стране не надо — разве что поддержать экономику, став противовесом для американцев.
Более тесные связи с Китаем дадут Ирану рычаг на будущих переговорах с США и Европой. Ведь конфликты протекают в обычной обстановке, а глобальные вопросы обязательно дождутся своей очереди. Потому рано или поздно речь зайдёт о пересмотре (или восстановлении) СВПД в прежнем виде. А рядышком появятся сопутствующие вопросы: например, отношения с региональными соперниками. Ведь Саудовская Аравия никуда не делась, и Объединённые Арабские Эмираты тоже. И к этому моменту Тегеран рассчитывает получить некие гарантии безопасности.
Не верите? Просто посмотрите, как Иран действует без привязки к ОАЭ и прочим мусульманским странам. Оцените красоту игры, хоть её целесообразность может вызывать вопросы. Вы же помните, как взлетели цены на нефть, пока арабы выторговывали себе лояльность Запада, придавливая вентиль? Тот же расклад происходит и сейчас, но в ином порядке.
Теперь Эмираты послушно клюют носом, подписывая соглашения с Израилем. США в роли школьной учительницы следит за процессом, а когда ученик наглеет — лупит его указкой по рукам. Механизм вроде как работает.
А экономика всегда бьёт сильнее политики.
P.S. К слову, сейчас Россия могла бы воспользоваться ситуацией с кризисом и нефтяными конфликтами. Но в этот раз её стопорят санкции. Как вам позиция Украины, сумевшей предотвратить неконтролируемый хаос в мировой энергетике, если смотреть под нужным углом?
У самурая нет цели, есть только путь. Мы боремся за объективную информацию.
Поддержите? Кнопки под статьей.