Горячие обороты

Зима 2020–2021 годов стала самой тяжёлой для украинской энергосистемы с 2014–2015 года, когда половина теплоэлектростанций стояли без антрацитового угля, оставшегося на оккупированных территориях Донбасса. На этот раз к отсутствию угля на станциях добавился срыв ремонтов атомных блоков и аварийные остановки десятков тепловых блоков, из-за чего в январе оператор энергосистемы «Укрэнерго» запросил экстренную помощь атомных станций Беларуси и России.

Тогда же политики и чиновники от энергетики начали обвинять компанию ДТЭК Рината Ахметова в критической ситуации с поставками электричества, мол, это она не добыла необходимое количество угля и не ремонтировала блоки на своих ТЭС. Особенно отличились в обвинениях председатель Нацкомиссии по вопросам энергетики Валерий Тарасюк и председатель Комитета ВР по вопросам энергетики и ЖКХ Андрей Герус. Они обратились в Антимонопольный комитет, Госэнергонадзор, Министерство энергетики, СНБО — чтобы эти ведомства определили степень вины ДТЭК.

Руководство холдинга не осталось в долгу: ещё в середине февраля Максим Тимченко, генеральный директор ДТЭК, дал свои комментарии по поводу критической ситуации в энергетике. По его мнению, это произошло потому, что в области три центра управления: «У нас есть министерство, есть регулятор, которому ещё надо учиться, как работать по европейским правилам, и есть комитет ВР по ТЭК, который также считает возможным вмешиваться в оперативную деятельность отрасли».

Лишь за 2020 год сменилось пять руководителей Министерства энергетики; НКРЭКУ за полтора года приняла 60 нормативных актов для изменения правил работы рынка электроэнергии; также в стране отсутствует государственная стратегия развития энергетики, чёткая программа и чиновники, которые несут персональную ответственность за её невыполнение. Поэтому энергетические компании живут «одним днём» и не тратят деньги на стратегическое развитие.

Сегодня уже можно говорить, с определённой долей вероятности, что кризис повторится и следующей зимой. Почему так произошло, разбирался Mind.

Кто и перед кем будет отвечать?

Ближайшие полгода компании и госорганы будут судиться по взаимным обвинениям. И есть большая вероятность, что первые — будут выигрывать, потому что на их стороне выступят технические специалисты с графиками и показателями, а на другой — преимущественно эмоции.

НКРЭКУ 10 марта наложила на три компании ДТЭК — «Западэнерго», «Востокэнерго» и «Днепроэнерго» — штрафы (по 1,7 млн грн на каждую) за несоблюдение запасов угля на складах. А государственному «Центрэнерго», которое два последних года было под контролем менеджеров Игоря Коломойского, выписали штраф в 170 тыс. грн, хотя грозила 850 тыс. грн.

«Комиссия решила наложить штраф в размере 170 тыс. грн, поскольку компания не выходила в аварийный ремонт и поддержала энергосистему в трудные времена, используя на тот момент дорогой газ, соответственно, понесла определённые убытки», — заявила на заседании Ольга Бабий, член НКРЭКУ. А вот о том, что компания просто не создавала запасов угля, чиновница не упомянула.

«ʺЦентрэнергоʺ и другие игроки рынка перешли на сжигание дешёвого газа, ведь летом у нас был провал по ценам на газ, поэтому где-то это экономически оправдано. Эта конъюнктура продолжалась два-три месяца, но в государстве никто об этом не думал. Мы за 15 лет уже научились и говорили, что готовиться к осенне-зимнему периоду необходимо уже с мая-июня, понимать план накопления угля, ремонтной кампании. Но нас никто не услышал», — рассказывает Максим Тимченко.

ДТЭК уже заявила, что будет обжаловать штрафы от НКРЭКУ. «Центрэнерго» ситуацию не комментирует. Кстати, летом в.и.о. министра энергетики была Ольга Буславець, которую связывают с ДТЭК, но она никакого влияния на «Центрэнерго» не имела и вообще мало на что влияла.

Тёплая зима 2019–2020 годов привела к значительным остаткам угля на складах ТЭС, потом пришли жаркие весна и лето, — и «Укрэнерго» ограничило выработку тепловых и атомных станций, предпочитая «зелёную» генерацию. Ещё добавился дешёвый газ, поэтому генерирующие компании отказывались покупать уголь летом.

Почему на станциях не было запасов угля?

ДТЭК добывает до 80% угля в стране, по 1,9–2 млн тонн ежемесячно. Но прошлой весной на складах ТЭС и угольных шахт самой ДТЭК осталось около 2,8 млн тонн. Поэтому уже в апреле 2020-го компания вынуждена была остановить работу своего «Добропольеуголь», а впоследствии — и «Павлоградуголь». Предприятия были в простое весь ІІ квартал, пока станции выжигали имеющийся уголь.

Уголь — это легковоспламеняющееся вещество, держать его на открытом солнце опасно. Угольный склад — высокотехнологичное сооружение, оборудованное системами охлаждения и пожарной инфраструктурой. Больше угля, чем определённое количество, склад не может вместить по техническим параметрам, грузить туда нельзя. Кроме того, чем дольше уголь лежит на открытом воздухе, тем менее пригодным к использованию становится. Поэтому график накопления идёт по возрастающей, для этого составляют определённый план.

По словам Тимченко, чтобы рассчитать работу шахт, компания летом предлагала потребителям долгосрочные контракты на уголь по 45 долларов за тонну, ведь вместе с ценой газа упали и мировые угольные цены. Но даже при таких условиях никто не спешил его покупать.

Шахты начали восстанавливать производство с конца июля-августа и за два месяца вернулись на уровень добычи в 1,9 млн тонн в месяц. 1 октября на складах ДТЭК было накоплено 2,5 млн тонн, и до 1 ноября было время подгрузить склады ещё на 1 млн.

Но произошёл форс-мажор: «Энергоатом» не смог вовремя вывести из ремонта свои энергоблоки, и вместо накопления станции ДТЭК сожгли 500 тыс. тонн угля, на 10 ноября запасы упали до 2 млн тонн. А дальше начала резко снижаться температура воздуха, потребление населением электроэнергии возросло, частично восстановилась промышленность и малый бизнес. Поэтому в ноябре – декабре – январе запасы угля на всех складах «таяли на глазах».

Раньше Украина запасала на отопительный сезон до 6 млн тонн угля — газового и антрацитового. При стабильной работе тепловых, атомных и гидростанций этого было достаточно на всю зиму. На сегодня, при действующей экономике, нам достаточно иметь на складах до 4 млн тонн.

В Украине 5 тепловых генерирующих компаний. Но частная «Донбассэнерго» Максима Ефимова с одной станцией «Славянская» и государственная «Центрэнерго» с тремя станциями проигрывают трём компаниям ДТЭК, которые имеют 8 ТЭС, не считая «Киевэнерго», всего на 37 блоков.

Однако недавно Антимонопольный комитет отказал ряду общественных организаций о проведении антимонопольного расследования в отношении ДТЭК, которая якобы не обеспечила наполнения угольных складов. Среди других объяснений было и такое: «Наличие или отсутствие угля на складах не повлияло на тарифы для населения. А значит, расследовать нечего».

Выходили ли из строя тепловые блоки?

Этой зимой произошло беспрецедентное количество аварий на тепловых блоках ТЭС. В феврале — в холодные дни, когда температура воздуха почти по всей стране снижалась до минус 15–18 градусов — на аварийные ремонты было остановлено более 20 блоков одновременно. Поскольку ДТЭК владеет наибольшим количеством блоков, то, чисто математически, на неё пришлось и наибольшее количество аварийных остановок. Депутат Андрей Герус тут же заявил, что ДТЭК делает это умышленно.

«Аварийных ремонтов блоков ТЭС, по моему мнению, не было. То есть были, но только на бумаге. Как видим, массовые ʺаварийные ремонтыʺ внезапно появились, когда пошли морозы и возросло потребление, и так же внезапно исчезли, когда исчез дефицит электроэнергии», — писал народный депутат на своей странице в Facebook и многочисленных колонках.

Откровенно говоря, ДТЭК сама дала повод для таких предположений. 10 ноября вышел официальный пресс-релиз компании, где топ-менеджеры «ДТЭК Энерго» отрапортовали, что тепловые станции «готовы обеспечивать надёжную работу энергосистемы» и в осенне-зимний период «не будет сбоев и коллапсов». Но, оказывается, не всё было так безоблачно.

«Из-за отсутствия нормальных аргументов начинается история шантажа, что ДТЭК якобы специально останавливала блоки. Я ещё в декабре говорил в министерстве: ʺПожалуйста, отправляйте энергонадзор на все наши станции, мы откроем двери и расскажем всё, что у нас происходит. Готовы показать каждый блок, всю статистику, технические детали и объяснить, почему произошла аварийная остановка того или иного блока. Приезжайте и определяйтесь: аварийная была остановка или умышленно сделанаʺ», — отстаивает свою позицию Максим Тимченко.

А ещё оппоненты обвинили друг друга в том, что разные станции выключали блоки либо не включали их, потому что не хотели сжигать дорогой газ.

«У каждого угольного энергоблока есть резервное топливо — газ. Но на газу работать было экономически невыгодно. Поэтому, чтобы не поднимать блоки по команде диспетчера, ТЭС ДТЭК обозначали свои блоки, как ʺаварийный ремонтʺ. Как только дефицит прошёл и диспетчеры ʺУкрэнергоʺ перестали давать команды на включение, все блоки ТЭС резко ʺпоремонтировалисьʺ», — написал Герус.

«Мы работаем всем составом теплового оборудования. ДТЭК подхватила мощности стоящей Славянской станции, мощности ʺЦентрэнергоʺ, у которого блоки закрыты, чтобы не сжигать дорогой газ из-за отсутствия угля. Сегодня многие генерирующие компании посмотрели на печальный опыт ДТЭК в прошлом году, когда мы вынуждены были поставлять газ на Луганскую ТЭС, и не хотят включать газовые блоки», — парировал Тимченко на пресс-конференции.

Почему вывод технических экспертов так важен?

Между тем гендиректор ДТЭК признал, что по сравнению с предыдущими годами аварийность блоков увеличилось в четыре раза.

Первая причина — из-за отсутствия денег ремонты были не столь тщательные, как раньше. Вторая — чисто техническая: из-за ремонтов атомных блоков существенно увеличилась нагрузка на угольные блоки. Если раньше зимой они работали с нагрузкой 60%, то зимой 2020–2021 года — с нагрузкой 74%.

Любой инженер-профессионал скажет, что никакое оборудование не работает с проектной нагрузкой. То есть нагрузка под 100% мощности — это показатель максимальной возможности оборудования. Увидев такой уровень, технические специалисты должны срочно уменьшать обороты работы механизмов. Требовать подобной нагрузки от украинских тепловых блоков, самые новые из которых были построены в 1982–1983 годах, просто нереально.

Возраст большинства блоков отечественных ТЭС уже перевалил за 50 лет. Ни один капитальный ремонт не вернёт им «молодость» — они устарели морально и технически. Строить новые угольные блоки экономически нецелесообразно: они не окупятся и за 10 лет. А ремонты оставшихся ежегодно требуют всё больше денег.

Зато имеем обратный тренд. По словам Тимченко, если в 2018 году компания потратила на ремонт 3 млрд грн, то в 2020-м — только 1,5 млрд грн. Деньги для работы угольной станции распределяются так: 70% — на закупку угля; 5–7% — налоги; ещё 5–7% — на выплату заработной платы; последние 15–20% и направляют на ремонты.

В феврале Госэнергонадзор провёл проверки 92 аварийных остановок на станциях, которые произошли с 1 января по 9 февраля, и ни в одном случае не выявил фактов остановки блоков из-за нежелания сжигать газ. Однако инспекторы отметили, что в 75 случаях это были организационные причины, из-за ошибок персонала или ремонтных дефектов.

Почему такие показатели?

Здесь можно провести аналогию с 40–50-летним «Запорожцем», когда в -20̊С водитель пытается разогнать его до 170 км/ч, и машина вдруг останавливается. Вот что именно в ней сломалось? Да что угодно... поэтому водитель вынужден методично проверять всё и не всегда сразу находит истинную причину поломки. Госэнергонадзор продолжает проверки аварийных ситуаций. Хотелось бы услышать полный отчёт по результатам.

Почему генерирующим компаниям не хватает денег на ремонт? По словам Максима Тимченко, это произошло потому, что регулятор рынка электроэнергии — НКРЭКУ — в ручном режиме регулирует оптовую цену производителей. Поэтому последние полтора года она не покрывает даже себестоимости. По результатам 2020 года крупнейшие производители электроэнергии идут в большие убытки: например, ДТЭК показала 19 млрд грн «минуса», «Энергоатом» — 4,5 млрд грн. Теперь ждём отчёт государственного «Укргидроэнерго».

Каждый отчёт об убытках надо тщательно проверять и анализировать, но... Мне приходилось очень часто слышать от энергетических чиновников, что они «сильно боятся картельного сговора компаний-монополистов, которые будут держать высокие цены». Под монополистами имелись в виду три вышеупомянутые компании. Поэтому чиновники используют ручное регулирование рынка. Результат такой политики — налицо.

На рынок двусторонних договоров и «рынок на сутки вперёд» допущены не только реальные потребители, но и крупные трейдеры, вроде «Юнайтед Энерджи» Игоря Коломойского или «Новая энергетическая компания» бывшего партнёра Дмитрия Фирташа — Александра Притыки, которые занимаются обычными спекуляциями. Они скупают большие объёмы дешёвой электроэнергии госкомпаний, а затем перепродают на других площадках. Количество больших и малых трейдеров уже превысило 200.

Из-за страха перед «украинскими монополистами» политическое лобби во главе с Андреем Герусом открыло импорт электроэнергии из Беларуси и России. В первых рядах импортёров — те же трейдеры Коломойского и Притыки. При этом сегодня «Укрэнерго» искусственно ограничивает мощности отечественного «Энергоатома», который поставляет дешёвую электроэнергию для населения.

Результат следующий: «Энергоатому» ограничивают поставки, он не «добавляет» дешёвой энергии для населения, её покупают у «зелёной» генерации — оптовая цена растёт, тарифы не меняются — платить генерации ничем, долги перед ней увеличиваются. Только за последние полтора года они составили 50 млрд грн.

К этому следует добавить суммы, которые Украина платит Беларуси и России за импорт электроэнергии с атомных станций. К примеру, на 18 марта эта цифра составила 910 млн грн. Между тем «Энергоатом» вновь имеет ограничения в 400 МВт в сутки, в резерв выведены 19 тепловых блоков, хотя угля на складах уже достаточно. При этом долги по зарплате горнякам государственных шахт превысили 1,6 млрд грн.

«Регулятор (НКРЭКУ) настолько погряз в коррупционных схемах, которые происходили на рынке электрической энергии за последние два года, что они из этого замкнутого круга выйти просто никогда не смогут. Они покрывали абсолютно все схемы на рынке электрической энергии на всех сегментах, к ним обращался оператор рынка ̊Укрэнергоʺ 52 раза — они ни разу не отреагировали ни на одно обращение, ни одного штрафа, ни одного дела. А сегодня они наказывают тепловую генерацию — и государственную, и частную, за то, что было недостаточно угля на складах»  — написала депутат от «Слуги народа» Людмила Буймистер в Facebook.

Что имеем в итоге и чем это грозит? Сегодня энергетическое сообщество Украины разделилось на два противоположных лагеря. Первый — чиновники и администраторы отраслевых ведомств, которые в подавляющем большинстве не являются профильными специалистами в энергетике и никогда не работали на энергетических предприятиях. В лучшем случае они имеют дипломы инвестиционных банкиров. Второй — это профильные специалисты, которые руководили реальными энергопредприятиями, которые сейчас работают в компаниях или отраслевых объединениях. И которые несли реальную персональную ответственность за работу блоков и установок без аварий.

Оба лагеря имеют кардинально разные взгляды на развитие энергетического рынка Украины. И второй лагерь уже сегодня предупреждает: идёт уничтожение отечественной генерации. Поэтому следующей зимой страна может столкнуться с блэкаутом.