Откровения «военного преступника» (по версии комиссаров ООН)

Примечание редакции. Управление Верховного комиссара ООН по правам человека опубликовало доклад о нашей войне. Называется «Нарушение прав человека и международного гуманитарного права в контексте событий под Иловайском в августе 2014 года». С самим докладом можно ознакомиться по ссылке. А мы публикуем мнение участника тех событий, экс-бойца первой штурмовой роты батальона «Донбасс» Сергея Мищенко, об этом документе.

Общее впечатление от доклада двойственное. Причина вполне ясна: в первой части доклада собраны свидетельские показания «пострадавших» сепаров и цивилов, показания собирали на территории «ДНР» в 2016–2017 годах. Ну там ясно, что мы все убийцы, насильники и мародёры. Улыбнуло, что обвиняют исключительно батальон «Донбасс». Значит, боятся до сих пор.

Хорошие стороны этого доклада

Во второй части доклада, которую наша пресса обошла вниманием, собраны свидетельские показания бойцов ВСУ и добровольческих батальонов, попавших в плен при выходе из Иловайска.

Поэтому неправильно считать доклад в целом неправдой и ложью.

Собраны свидетельства о расстрелах раненых на поле боя, истязаниях в плену, пытках, гибели раненых бойцов в плену вследствие неоказания медицинской помощи. Отмечен тот факт, что последний пленный боец украинской армии, захваченный в ходе боёв за Иловайск, был освобождён 27 декабря 2017 года. Три с половиной года в плену!

Собранный материал рассматривают как надёжную доказательную базу, для того чтобы инициировать полноценное национальное или международное криминальное расследование.

Отдельным пунктом доклада указана обеспокоенность ООН несоответствием законодательных норм Украины существующим военным реальностям. И это после четырёх лет войны!

А как уж мы тут все этим обеспокоены…

В тексте доклада в части «рекомендаций правительству Украины» чётко указан пункт о невозможности предоставления амнистии, в контексте Минских соглашений, лицам, которых подозревают или обвиняют в военных преступлениях.

Что не понравилось?

1. Все официальные формулировки при упоминании войск РФ максимально обтекаемы. На мой взгляд, сделано это умышленно, чтобы «замылить» участие регулярных частей российской армии.

2. В рекомендательной части доклада полностью отсутствуют рекомендации Российской Федерации как стороне конфликта. «Их там нет. Может, и были, но это не точно» звучит основным лейтмотивом этого доклада. Поэтому и рекомендовать им ничего не надо.

3. Очень задела формулировка расстрела наших колон на выходе по так называемому «зелёному коридору».

«Невдовзі після виїзду колони потрапили під інтенсивний обстріл зі стрілецької зброї та легкого озброєння. Під час нападу сотні українських військовослужбовців та добровольців було вбито або поранено».

Когда это артиллерия и танки стали лёгким вооружением?

Результаты обстрела из «стрелкового и лёгкого оружия» можно увидеть на фото.

4. К сожалению, в доклад не попали свидетельства ранений и издевательств над журналистами украинских СМИ, взятыми в плен. Хотя этот факт является грубейшим нарушением всех международных соглашений.

Отрывок из фильма Егора Воробьёва (18+)

5. Вся информация, касающаяся событий по задержанию террористов, подана под очень странным соусом. Их в докладе называют «чоловіки, яких підозрювали в тому, що вони є членами озброєних груп».

То есть если ты берёшь в плен вооружённого ручным пулемётом человека с сербским, хорватским или французским паспортом, то это вовсе даже не террорист. Скорее всего, это историк или писатель, который приехал «собрать материал для статьи или книги»?

Вы не поверите, но именно так они нам и представлялись.

А если в плен попадает вооружённый террорист, то это почти наверняка злой шахтёр, который только что подобрал автомат, гранатомёт или миномёт в кустах у своего дома.

6. В той части доклада, которая касается жестокого обращения с гражданскими лицами, полностью не отражены свидетельские показания, которые давали наши бойцы. А их ООНовцы собирали.

По информации, собранной у свидетелей и «потерпевших» на неподконтрольных территориях, составлена явно заангажированная картинка «зла и насилия». Например, шкаф: «На одній стороні будівлі була кімната з металевою шафою розміром приблизно 200×80×200 см. Повідомили, що чоловіків, яких підозрювали в тому, що вони є членами озброєних груп, тримали в цій шафі по кілька днів. Потерпілі зазначали, що, хоча там були отвори для повітря, все одно всередині було дуже жарко, душно і повністю темно. Опитувані повідомили, що в різні дні кількість чоловіків, яких утримували в шафі, варіювалася від семи до 20».

Представьте себе шкаф 2 метра высотой, 2 метра шириной и менее метра глубиной. И попробуйте себе представить, как в него можно поместить 7, 10, а уж тем более 20 человек. Причём не просто впихнуть, а так, чтобы они там могли пребывать круглосуточно. У меня с фантазией сложно. Хотя если б частями их туда складывать… Э-э-эх!

Как обычно сепары, сгущая краски, сильно перестарались. Видимо, фраза «я в танке горел» у пленных сепаров трансформировалась в «я в шкафу сидел». Да, он реально был. Да, там содержали особо ценных сепаров, не более двух. И именно этот шкаф и был самым безопасным местом в том здании, поскольку находился в коридоре без окон, плюс сам был металлический, защищал от мелких осколков. Он закрывался. Ну кто ж эту заботу оценит?

Поскольку в докладе встречаются обвинения меня лично в негуманном поведении, то повторю некоторые моменты, которые я уже проговаривал ООНовцам при встрече, но они по непонятным мне причинам не попали в доклад.

1. Медицинскую помощь в Иловайске оказывали в объёме, который был ограничен недостатком лекарств и средств перевязки.
2. Медицинская помощь по приоритету:

– раненным бойцам;

– гражданским;

– пленным.

3. Каждому раненному гражданскому лицу мы предлагали эвакуацию на подконтрольные Украине территории. Многие соглашались. Это был наш геморрой. Были такие, кто отказывался. Это был их выбор.
4. Лечили детям ангины, понижали давление бабушкам, перевязывали раненных сепаров и солдат РФ.

5. Все пленные, задержанные с оружием, были вывезены на подконтрольные Украине территории.
6. Пленных кормили и поили, хотя запасов еды было маловато. Извините, без кондиционеров. Ну, мы ж всё-таки каратели, надо соответствовать.

«З інтерв'ю, проведених УВКПЛ, зрозуміло, що жертвами катувань та жорстокого ставлення з боку українських сил в Іловайську та його околицях у серпні 2014 року були чоловіки у віці від 30 до 66 років, яких підозрювали в тому, що вони були членами озброєних груп або якимось чином були з ними пов’язані. Їх тримали в нелюдських і таких, що принижують гідність, умовах, часто без їжі та води при високій температурі повітря. Як повідомляється, вони піддавались побиттю як для отримання зізнання, так і у якості покарання через підозру в приналежності до озброєних груп. Про жорстоке поводження з жінками чи дітьми чи про їх катування повідомлень не було».

Подозрение, как правило, вызывали заряженные мобильные телефоны со специфическими набранными номерами, при том что в городе неделю уже не было света. Телефоны отбирали, было дело. Корректировщиков задерживали и содержали в подсобных помещениях. Уезжая, оставили коробку с 20–30 аппаратами в школе, корректировщиков распустили по домам.

7. Откровенная ложь: «За повідомленням, 26 серпня Мінічу сказали, що його будинок загорівся, і він пішов перевірити своє майно. Свідки пам'ятають, що він повернувся до підвалу засмучений. Того ж дня Мініча викликав доброволець батальйону "Донбас" з позивним Кат, який звинуватив Мініча в тому, що той був "коригувальником вогню". Це був останній раз, коли його бачили живим. Інші свідки чули, як Мініча завели до спортивного залу в школі, звідки потім чулися крики і такі звуки, нібито хтось задихався. Вони повідомили, що наступного ранку його тіло знайшли за школою».

Позывной Кат? В смысле Палач? Вы серьёзно? Каратель Кат... ну это как масло масленное!

В спортивном зале школы № 14, начиная с 24 августа, находился полевой штаб украинских сил в Иловайске, а также наш полевой госпиталь. Задержанных гражданских туда, разумеется, не заводили. А крики, стоны и хрипы там слышались практически постоянно.

8. Массовыми захоронениями погибших гражданских лиц названы три могилы во дворе школы № 14.

«Вранці 28 серпня лікар батальйону сказав свідку поховати тіла Мироненка та двох інших чоловіків, які лежали біля школи. Цей інцидент можна вважати порушенням звичаєвої норми 11596 міжнародного гуманітарного права, оскільки на могилі навіть не були вказані прізвища».

Тут интереснее. Этим «врачом» был лично я. Захоронение погибших было осознанным шагом: жара, массовое скопление людей, недостаток воды, антисанитария. При погребении один из трупов был опознан собственной женой. Двух других опознали местные жители, но сказать фамилии побоялись или не могли вспомнить. Их истории гибели явно перевраны. Исходя из сложившейся ситуации, тела при захоронении были завёрнуты в разные покровы, а именно — спальник, одеяло и плёнка. Чтобы облегчить идентификацию тел при перезахоронении.

Захоронения имели временный характер. Тела закопали на глубине около метра местные жители, получившие по сухпаю за свой труд.

Эти данные я предоставил представителям ООН, но в докладе они не учтены. А лично меня обвинили в нарушении норм международного гуманитарного права. Мои показания поданы неполно.

«Насильницьке зникнення, яке, можливо, призвело до смерті.

30 серпня декілька десятків поранених українських добровольців, переважно з добровольчого батальйону "Донбас", опинилися в селі Червоносільське після того, як бійці батальйону пішли, вирішивши або прорватися, або здатися. З пораненими були декілька фельдшерів з батальйону "Донбас" та неозброєний лікар. Ті, хто вижив, повідомили, що цього дня до Червоносільського прибула вантажівка.

Командир загону, якого підлеглі називали полковником, наказав пораненим українським добровольцям і медикам сісти у вантажівку і додав: "Ми не воюємо з лікарями".

У якийсь момент фельдшери помітили, що лікар зник. Як повідомляється, він залишився в Червоносільському. Кілька днів потому озброєні чоловіки увірвалися до будинку, де він переховувався, вивели на подвір'я, побили, а потім поїхали, забравши його із собою. Після цього його більше не бачили, незважаючи на значні зусилля його родичів встановити його місцезнаходження».

В показаниях не указан тот факт, что это были действующие военные части Российской Федерации. Полковником никто офицера не называл.

В своих показаниях я сказал, что, судя по возрасту, комплекции и вниманию младшего офицерского состава к командам, этот офицер был в должности не ниже полковника.

Также в докладе нет имени, фамилии и позывного нашего врача. Наш врач — Владимир Валерьевич Лукьянченко (позывной — Терапевт).

Заангажированность в представлении информации

Очень странно, что в самом докладе в явном виде не отражены фамилии бойцов ВСУ и добробатов, погибших от ран в плену российской армии. Найти эту информацию легко, она лежит в открытом доступе. Я лично в своих показаниях указывал имена и фамилии двух бойцов батальона «Донбасс», которым не была предоставлена медицинская помощь в должном объёме. В результате этого они умерли в плену от ранений. А именно:

– Владимир Иванович Ложешников (позывной — Эст);

– Александр Викторович Глуходед (позывной — Гор).

Дополнительно я также указывал, что, находясь в плену регулярных частей российской армии, лично видел несколько тел бойцов ВСУ, погибших от ран. Вызывает удивление тот факт, что и эти данные не были включены в доклад.

Выводы

Хотя сами выводы доклада явно заангажированы, но огульно охаивать его полностью я бы не стал. В целом доклад имеет очень глубокую ценность как для отдельных людей, так и для Украины в целом. Собраны свидетельские показания пострадавших с обеих сторон. И это очень ценно.

Данные этого доклада послужат хорошей доказательной базой для дальнейших расследований нарушений прав человека. Явное враньё сепаров легко проверить — там всё шито белыми нитками, а вот свидетельские показания наших бойцов, прошедших плен, будут сохранены и распространены.

Вполне вероятно, что результатом этого доклада станет международное расследование, которое соберёт ещё больше свидетельств военных преступлений военнослужащих ВС РФ и террористов на территории Украины.