В объятиях умирающей анаконды

Не то, чтобы у нас тут, в РФ, произошло что-то новое. Или, тем паче, неожиданное. Просто иногда нужно отмечать вехи на пройденном пути – тем, кто идет за нами и даже вместе с нами, они могут быть полезны. А кроме того, нужно сказать пару слов о некоторых хороших людях, на месте которых может оказаться вскоре любой из нас (я про РФ). И это, к сожалению, не художественное преувеличение.

В 2007 г. автор данного текста написал статейку, посвященную приближавшимся тогда в РФ президентским выборам. В ней я, в частности, указал на то, что политически РФ будет переформатироваться по условно китайскому образцу, а против националистов и всех вообще противников режима будут развернуты репрессии, которые впоследствии станут только усиливаться. Вплоть до откровенного террора.

Вы, разумеется, вправе не поверить, что я такую статью написал, потому что ссылку на нее я здесь давать не буду. Но мне, живущему в РФ, в Санкт-Петербурге, проще будет свыкнуться с вашим недоверием, чем с дополнительным вниманием местного ЦПЭ. Ведь тогда был всего только 2007-й год, и мы высказывались гораздо свободнее. И сейчас то, что было написано в те времена, может иметь юридически иное звучание…

Тогда, помнится, было трудно поверить, что так будет. То есть умом, исходя из того, чему учит нас историческая наука, все понимаешь – а поверить трудно. И Константин Душенов, например, в ту пору откровенно высмеивал опубликованные мной тезисы, называя их страшилками, которые нужны «некоторым патриотам» «для адреналина».

А в 2010 году его посадили за снятый им фильм.

В то время это было еще в новинку. Теперь, после неоднократного закручивания гаек, после запрета РОНСа и ДПНИ, после дела Константинова и т.д. и т.п., это не удивляет. Все уже почти привыкли к тому, что в России сейчас существует диктатура, причем диктатура антирусская. Репрессии, естественно, никого не удивляют тоже.

А где-то в районе 2010 г. рядом наблюдателей был подмечен еще один, пугающий, тренд: мы имели дело не просто с диктатурой. Мы имели дело с диктатурой, которая дрейфует в сторону тоталитаризма.

В чем разница? Разница, на самом деле, очень большая. Обычная диктатура подразумевает монополию на власть некоего лица (за которым стоит та или иная социальная, этническая, религиозная или еще какая-то группа). И государство подавляет всех, кто на эту монополию покушается. Но вот все остальные – те, кто, так или иначе, таковых покушений не совершает – такому режиму не интересны.

Что же до тоталитарной системы, то ей интересно все. Суть тоталитаризма, что фашистского, что нацистского, что коммунистического, вполне укладывается в слова Муссолини: «все в государстве, ничего вне и против государства». Или, по-другому, диктатура требует непротивления, а тоталитаризм – не только непротивления, но и полного одобрения и всемерной поддержки. И энтузиазма на десерт.

На днях в РФ началось два весьма примечательных судебных процесса. Первый – по делу Александра Белова, экс-главы ДПНИ, который якобы потырил какие-то казахские миллиарды. Сейчас А. Белов уже в СИЗО. Второй – по делу Александра Солдатова, главного редактора Портал-Кредо.ру, которого обвинили в экстремизме, каковой обнаружили в снятом им фильме по «делу о мощах».

Так получилось, что обоих Александров я знаю лично. Что ж, Белов, действительно, достаточно обезпеченный человек (и этим он всегда выделялся на фоне остальных патриотов). Но все же, не в обиду ему будет сказано, миллиарды долларов – это сильно не его уровень. Очевидно, что гнобят его не за финансовые дела.

Что же до Солдатова, то его я знаю, как человека вполне либерального, по натуре своей миролюбивого и, что очень важно, терпимого к иным точкам зрения. Показательно, что возглавляемый им Портал-Кредо выступает вместе с Московской Хельсинкской группой де-факто как единый субъект. На страницах Портала публиковались представители самых разных религиозных организаций, самых разных церковных юрисдикций. Могу засвидетельствовать: А. Солдатов всегда старался давать именно объективную оценку того или иного события, и готов был размещать комментарии и материалы с прямо противоположным идейным вектором. Одно то, что он, тесно сотрудничая с МХГ, без проблем давал трибуну мне, консерватору и русскому националисту, говорит очень о многом. (Кстати, мы с ним также принадлежали и принадлежим к разным церковным юрисдикциям.)

В общем, попытка представить Солдатова как фанатика и опасного радикала – это не просто смехотворно, это откровенное издевательство.

Впрочем, даже обсуждать официальные обвинения в современной РФ – это как-то несерьезно. Ибо при Путине, как и при Сталине, статьи пришиваются тому или иному человеку более-менее произвольно. И к реальным претензиям, которые к нему есть у власти, они часто не имеют ни малейшего отношения.

Чем плох Белов? Вообще-то, ничем. Никакой серьезной активности, которая была бы опасна для власти, он в последнее время не проявлял. У стороннего наблюдателя вообще возникало ощущение, что он отошел от дел. В общем, нет основания карать его за то, что он сделал.

Но его наказывают не за это. Его наказывают не за то, что он сделал, а за то, что он НЕ сделал. А именно, Белов не стал петь хором песнь про Крымнаш и родную ДНР с ЛНР.

В чем проблема с Солдатовым? Он-то вообще не про политику и не про власть. Да, его давние и горячие симпатии к Украине не являются секретом, но никакой политической деятельности из этих симпатий не вытекало. Но при этом он был и остается редактором единственного независимого (и при этом известного и популярного) Интернет-издания о религиозной жизни в РФ. Не конфессионального, не провластного, а именно независимого. Такого, которое пыталось давать реально объективную картину, где право голоса имели и епископ РПАЦ Григорий (Лурье), и патриархийные хоругвеносцы, и атеистические активисты, и буддистские монахи.

Боюсь, что именно в этом и заключается истинная причина абсурдного обвинения в экстремизме Александра Солдатова. Время независимых голосов и свободных микрофонов прошло. Отныне, как поет «Рабфак», нужны исключительно и только «певцы проверенным ртом». Нейтралитет уже не просто нежелателен, он – преступен. Легален только энтузиазм и полная поддержка. А это, как уже было выше сказано, верный признак тоталитаризма.

То, что авторитарная необольшевицкая диктатура неизбежно будет стремиться к тоталитаризму как к идеалу – это было ясно уже давно. Просто сейчас наступил, наконец, тот момент, когда эта перспектива становится реальностью. Два судебных процесса, о которых сказано выше, служат верным индикатором того, что путинская система становится откровенно тоталитарной. Отныне всякий, кто так или иначе не работает на режим, становится его врагом.

Что будет дальше? Это будет зависеть от многих обстоятельств. Но вектор развития можно определить довольно точно. Во-первых, конечно, будут усиливаться репрессии. Реальная оппозиция, пусть даже сугубо мирная и, так сказать, чисто интеллектуальная, будет либо уничтожаться (изолироваться в тюрьмах), либо изгоняться. Итогом этих мер должно стать то, что все настоящие противники режима будут либо в эмиграции, либо в глухом подполье. Во-вторых, будет сделано все для установления тотального контроля над информационным пространством. Официальная цензура, полный запрет иностранных СМИ – именно этого стоит ждать. Про российские независимые СМИ, полагаю, и так уже все понятно. В-третьих, режим неизбежно придет к идее максимального ограничения выезда российских граждан за рубеж. Можно предположить, что пойдут по пути создания дополнительных бюрократических препон и введения разного рода новых денежных сборов. В-четвертых, монополизацию и огосударствление экономики будут стараться довести до максимума.

Надолго ли это? Не очень, если мерить историческими мерками. Причины крушения путинского необольшевицкого режима заложены в самой его природе. Основных причин две: усиление межэтнических (межнациональных) конфликтов и неспособность к выживанию на длинной дистанции коррупционной (паразитической) экономики. А украинские дела уже послужили и еще послужат дополнительным катализатором этих процессов.

Так что анаконда, заглотившая Россию, сдохнет. Но, увы, перед тем, как испустить дух, она может задушить еще многих. И чем ближе к концу, тем сильнее будут сжиматься ее кольца.

В общем, для русских людей наступают совсем тяжелые времена. Особенно для тех, кто ни ума, ни совести не утратил.

Димитрий Саввин