Ад перфекциониста.

Над скудной землей бешено кричит воронье, над ними синева, но они никуда не взлетят. С отелями в Египте никогда не угадаешь. В прошлый раз у нас был отель на четыре звезды в Шарм-эль-Шейхе, и все выглядело так, будто мы в садах Семирамиды. В этот раз мы в пятизвездочном отеле в Табе, и здесь за большие деньги почти все гораздо хуже.

Однако, речь не о том, что я ною, что русских людей в моем лице обижают, а о том, что вообще-то это очень хороший и замечательный социальный эксперимент и я крайне доволен тем, что мне повезло попасть в такие условия и иметь возможность сравнивать и искать отличия.

И вот к чему я прихожу. Дело не в персонале и не в администрации, тем более, что оба отеля на самом деле – часть одной и той же макросети. Дело в клиентах и их готовности терпеть и смиряться. А если совсем точнее – дело в количестве назойливых неприятных мудаков, которые любят продолбить администрации мозг до копчика своим нытьем о невыполнении условий договора. Назовем их перфекционистами.

Вообще я не очень представляю, каково это – быть перфекционистом. Надо полагать – это постоянно жить в аду. Потому что в мире всё не очень симметрично, на дереве всегда трещины, на стекле пятнышки, мясо сыровато, картошка суховата, вата неразогрета. Но есть градации ада. Грязные ложки – это адский ад, а старые пляжные полотенца – это просто повседневный будничный ад. И если с первым борются все, то со вторым – только отдельные особо паскудные говнюки, которые везде ожидают увидеть сплошное Монако.

И вот эти паскудные говнюки-перфекционисты, с характером Роршаха из фильма «Хранители» - они очень важны в любом обществе. И чтобы это понять, мне потребовалось довольно далеко уехать из Украины.

Социум сам устанавливает рамки приемлемого. Отель – это маленький социум, страна – большой, нация – огромный. Если в отеле появляется один назойливый говнюк, который все время требует лично для себя постоянно чистые сухие полотенца – он получит для себя чистые сухие полотенца (и плевок от персонала в каждую чашку чая). Лично для себя, безо всякой высокой социальной миссии, просто в утоление эгоистичного желания жить по высшему разряду. Но на социум в целом это не повлияет никак. А вот если таких назойливых говнюков будет трое-пятеро-десятеро, они разовьют на администрацию такое давление, что администрация будет вынуждена уволить ленивый персонал и искать активный. Не потому, что администрация хочет выполнить высокую социальную миссию, а просто в утоление эгоистичного желания, чтобы её больше не трогали. А уже активный персонал приведет к тому, что в отеле для всех клиентов понизится средняя влажность полотенец и повысится их чистота.

В общем, месседж мой прост – границы приемлемого уровня жлобства задаются не официальным руководством социума, потому что мотивация официального руководства – париться как можно меньше и спокойно стричь налоги с пассажиров. Границы приемлемого уровня жлобства задаются не обслуживающим персоналом, потому что обслуживающий персонал всегда хочет работать как можно меньше, а хотят, наоборот, чтобы мы думали, что это мы перед ними в долгу.

Есть одно слово, которое сложно сказать, но скажи его раз – и железная клетка пуста. Границы приемлемого жлобства задаются самими рядовыми членами социума, его «непримиримой колонной», людьми, которые будут бороться за свои права просто потому что не видят причин терпеть низкий с их точки зрения уровень обслуживания, и на которых не действует социальное доказательство «ты чо, самый умный? Всем норм, а ты чо выступаешь», которое им незамедлительно выкатывает обслуживающий персонал. Нет, ребята, я много лет был в долгу, мне забыли сказать, что долг уплачен сполна.

Как вы понимаете, я уже давно говорю не о Египте и не об отельном бизнесе. Я говорю об уровне жизни в рамках любого социума. Тем более, что государство в целом не очень отличается от отеля. У него есть администрация в лице Президента там, Кабмина и прочих депутатов и судей. У него есть обслуживающий персонал в лице местных администраций и госслужащих всех рангов и разных бюджетников, с которыми мы сталкиваемся ежедневно. И у него есть мы, то есть те самые клиенты, которые платят всем этим ребятам ежемесячные налоги за то, чтобы у нас были сухие чистые полотенца.

И в этих условиях именно мы, а никакая не администрация и никакие не госслужащие, определяем качество нашей жизни. Если наша «непримиримая колонна» велика, и пользуется в обществе одобрением, потому что выполняет с точки зрения общества полезную социальную функцию – уровень жизни будет расти, а администрация будет постоянно испытывать неприятные головняки. Если общество будет смотреть на «непримиримую колонну», как на стайку безумных очкариков, которым больше всех надо – безумных очкариков администрация рассадит по тюрьмам при большом одобрении общественности. Потому что рассадить «непримиримую колонну» по тюрьмам – самый простой для администрации способ избавиться от головняка. Это гораздо проще и дешевле, чем обеспечивать каждого гражданина страны сухим полотенцем и высоким уровнем обслуживания.

В Шарме обслуживание отличное, потому что там славян почти нет, а есть только вежливые британцы, которые будут требовать выполнение условий договора до последней запятой. В Табе обслуживание гораздо хуже, потому что там славян полно, и русских? и украинцев. А мы вообще склонны не идти на сотрудничество с администрацией, мы отдельно, а она отдельно. Поэтому администрация, лишенная нашего пристального внимания, мгновенно окукливается и строит себе особняки из золотых батонов и окружает их трехэтажным забором из ментов, а когда мы это замечаем, становится уже поздно, и приходится либо рушить все до основания, как в Украине, либо терпеть и ныть, как в РФ. У каждого судьба, у каждого что-то свое, они не выйдут из клетки, потому что они не хотят.

Вот и вся разгадка, вот и весь секрет успеха. Не надо мириться с влажными полотенцами. Не надо мириться с тем, что людей, протестующих против влажных полотенец, администрация пытается закрыть.

И важно начать относиться к администрации и обслуживающему персоналу, как к администрации и обслуживающему персоналу, а не как к надзирателям в тюрьме.

Потому что если у меня в государстве администрация и обслуживающий персонал – то мне совершенно плевать на то, какой у них характер, какое семейное положение, какое вероисповедание, хобби, цвет кожи и сопутствующий бизнес. Мне все равно, что спрятано под темной водой, едва ли я вернусь сюда еще один раз. Я не хочу с ними подружиться и проникнуть в их внутренний мир, я просто хочу чтобы они выполняли свои функциональные обязанности хорошо, а чем они заняты за рамками своих функциональных обязанностей – меня не волнует ни единой секунды.

А если у меня в государстве не администрация, а вертухаи – тогда, конечно же, мне будет очень важно знать, какой у них характер и что они больше любят, тогда мне важно будет с ними дружить. Потому что тогда они не персонал, которому я плачу, а полноценная безграничная власть, и дружить с ними важно для того, чтобы получить распределение на хлеборезку и там уже воровать себе приварок к пайке по мелочи.

Логично, что администрация не хочет быть обслуживающим персоналом. Администрация хочет быть властью, потому что власть не обязана отчитываться о своих действиях перед заключенными, это она определяет, кто на хлеборезку, а кто в карцер.

Нелогично, что мы поддерживаем миф о том, что администрация – это власть. Нелогично, что нас интересует внутренний мир нашей администрации и не интересует выполнение условий договора и предвыборных обещаний.

И речь о том, что если мы не вырастим свою «непримиримую колонну» и не обеспечим у себя в голове отношение к администрации – нам светят тюремные бунты каждые десять-двадцать лет. Но сколько не идешь, отсюда никуда не уйти, едва ли я вернусь сюда еще один раз. Успешные, как в Украине, после которых одна тюремная администрация сменяется другой тюремной администрацией. Или неудачные, как в РФ, где тюремная администрация их эффективно пресекает, стравливая разные группы заключенных между собой.

Но тюрьма все равно не превращается в отель. Потому что решетки у нас в голове.

И если выбить стену плечом, все выстроится снова за час. Сколько не кричи – пустота в пустоту ни о чем. Есть повод прийти сюда еще один раз.

Александр Нойнец, Борис Гребенщиков

http://youtu.be/X0LbDoeRVBQ