Повесть о двух Америках (и двух Иранах)

Примечание редакции. Наша позиция относительно Black Lives Matter выражалась многократно. Это вовсе не Майдан с его романтической чистотой, а больше всего движение портят примазавшиеся к общей инициативе хитрецы. Так, в США принялись громить бизнес и творить анархию. Это именно протестующие? Нет. Это их спутники, которых следовало исключить из движения заранее. Но ситуацию ещё можно спасти. Нужна конкретика. Если вы хотите стать Майданом, учитесь у нас: лишь чёткие цели помогают превратить толпу в армию единомышленников.

Перевод: Евгений Николайчук

Будучи активисткой иранского происхождения, живущей в Вашингтоне, мне было интересно наблюдать волну протестов в США сквозь призму собственного опыта документирования массовых протестов в Иране и более чем десятилетнего участия в иранских кампаниях по защите прав человека.

Своей работой я обнажала лицемерие иранских чиновников, долго изображавших из себя защитников прав человека за рубежом. Они использовали протесты Black Lives Matter (демонстрации за права афроамериканцев — прим. пер.), чтобы указать США на проблемы с правами человека в Америке, несмотря на плачевное состояние этих прав в самом Иране. Только в 2019 году от 300 до 1500 протестующих были убиты и ещё тысячи арестованы во время общенародных протестов.

Убийство Неды Ага-Солтан в 2009-м продолжает быть объединяющим лозунгом для протестующих в Иране, так же как убийство Джорджа Флойда в Миннеаполисе стало им для протестующих в США сегодня.

Так же, как есть два Ирана, — есть и две Америки. Есть Америка, проецируемая за границу — то, что президент Рональд Рейган описывал как «сияющий град на холме» в своём прощальном обращении 1989 года; и есть другая Америка, история которой уходит корнями в рабовладение и массовый геноцид туземных народов. Тёмные истоки американской истории проявляют себя сегодня, а убийства Джорджа Флойда и других чернокожих становится ярким свидетельством того, насколько расизм встроен в саму структуру американского общества.

Протестующие, которые призывают к справедливости и критикуют репрессивную реакцию американского правительства, олицетворяют эти две Америки, пытающиеся найти точки соприкосновения. В отличие от иранцев, живущих в стране, где реформы попросту невозможны, так как страна находится во власти авторитаризма, у американцев есть потенциал, чтобы добиться перемен через свободные и честные выборы, и не только в виде принципиальных президентских выборов в ноябре, но и на уровне штатов и ниже. Главная сила Америки — её способность отстаивать справедливость и ответственность через свободу слова и децентрализованную демократию. Однако она сейчас подвергается угрозе в виде подавления мирных протестов во множестве американских городов.

Конечно, в Америке нет той авторитарной политической системы, как в Иране, однако американцы уже видят признаки авторитаризма, проявляющиеся в её демократической системе. Я горжусь тем, что стала свидетелем той смелости, с которой американцы говорят правду в лицо власти во время пандемии. Однако Иран является примером того, что одно дело — призывать к переменам, и другое — превратить коллективное возмущение в осязаемые реформы. Лишь имея набор осуществимых требований, можно призвать правительство к ответственности. Легко объединиться временно, но сложно поддерживать это единение.

Для того чтобы решить вопросы расовой справедливости в США, нужно понимать их первоначальную причину. Америка была построена на рабстве и систематическом обесчеловечивании чернокожего и аборигенного населения. Точно так же я призывала своих иранских братьев и сестёр глубоко задуматься о коренных причинах и нашем собственном пособничестве в поддержании хитроумной системы, призванной обесчеловечивать и эксплуатировать всё иранское население.

Но, возможно, ещё более важно то, что США необходимо свои слова подтверждать делами. Для того чтобы США имели моральное право призывать иранский режим к ответу за нарушение им прав человека, им сначала нужно разобраться с этими проблемами у себя дома. Когда США жёстко подавляет мирные демонстрации за расовую справедливость в собственной стране, они ослабляют свою платформу для критики иранского режима (или любого другого, раз уж на то пошло) насчёт нарушений прав человека.

Будь то Иран или Америка, недостаточно создать лишь пространство для гражданского несогласия. Протестующие обеих стран должны перевести инерцию народного недовольства в ощутимые действия и конкретные требования. Именно осознание каждым собственных возможностей способно привести к тем совместным действиям и состраданию, которые необходимы для последовательного низвержения режимов угнетения.

Только тогда наступит справедливость для Нед Ага-Солтан и Джорджей Флойдов мира.