Нужны ли Украине отраслевые кластеры

Примечание редакции. Публикуем интересную статью Анастасии Констатиновой, написанную для VoxUkraine, о проблемах, связанных со слабым внедрением кластерной политики в Украине, и, соответственно, тормозящих экономическое развитие нашей страны.

Кластеры, которые многие считают двигателями экономического роста, стали очень популярными во всём мире. Их применение в Украине может усилить национальное промышленное и экономическое развитие. В нашей стране тоже было внедрено много различных мероприятий для стФПГимулирования развития кластеров, однако они не достигли желаемых результатов. Эта статья определяет ошибку государственного управления как возможную причину и предлагает три пути её преодоления: создание специальных стимулов, повышение доступности информации и распределение власти и ресурсов.

Кластерная политика

Кластер — это высокая концентрация взаимосвязанных компаний и других организаций смежных отраслей/секторов экономики на определённой географической территории, которые сотрудничают и конкурируют между собой. Простыми словами, кластер похож на автопарковку или авторынок, на котором собрано много похожих автомобилей, но от разных производителей и с разными характеристиками. Кластерная политика является совокупностью государственных и частных мер, направленных на строительство кластеров с целью использования экономии масштаба, синергии или других косвенных эффектов.

Хотя экономисты всё ещё спорят об определении понятия «кластер», кажется, что существует консенсус относительно положительного влияния кластеров на развитие регионов, которое получает всё больше эмпирических подтверждений (Porter, 2007). Тремя основными преимуществами кластеров является более высокая производительность, инновативность и создание новых предприятий (Porter, 2009). Специфической характеристикой кластеров является то, что эффекты, связанные с их созданием, обеспечивают преимущества, которые невозможно обеспечить посредством компании. Например, «отец кластеров» Маршал (1982) определяет такие внешние эффекты (экстерналии) как сочетание особых трудовых ресурсов, большее разнообразие специализированных локальных или международных товаров и услуг, распространение знаний, которое происходит формальными и неформальными путями. Вышеуказанные преимущества могут распространяться за пределы одного кластера и благодаря синергии приводить к созданию нового кластера. Это в свою очередь создаёт уникальные конкурентные преимущества на локальном и глобальном уровнях, которые усиливают интеграцию кластеров/территорий в глобальные цепочки поставок (Porter, 2007).

При благоприятных рыночных условиях кластеры развиваются сами по себе. Однако Porter (2007) утверждает, что кластеры можно создавать искусственно. Учитывая положительное влияние кластеров, многие правительства начали разрабатывать программы их развития, результатом чего стал всемирный тренд на кластерную политику (OECD, 2007).

Существуют разные типы кластерной политики, как и разные виды кластеров. Как отмечено Borrás (2008), они могут зависеть от вида организаций-участников (государственные или лишь частные), инициатора политики (сверху вниз или снизу вверх) и целей (увеличить количество предприятий или инвестиции) и т. п. В то же время Borrás (2008) считает, что для того, чтобы отличить кластерную политику от других типов политики, следует осознать, что кластерная политика нацелена не на определённую отрасль, а скорее на группу институтов, компаний и услуг, интегрированных в цепочки поставки.

В этой статье рассмотрены лишь вопросы управления кластерной политикой в Украине.

Кластерная политика в Украине

Важной чертой кластеров является их привязка к определённой местности. В то же время размер этой местности может быть очень разным — от муниципального до наднационального / международного уровня. Это же касается и кластерной политики.

В Украине существуют условия для успешных естественных кластеров на всех уровнях, но в данной статье обсуждаем лишь национальный и субнациональный (региональный) уровни. Кластеры часто понимают как концентрацию предприятий одной отрасли / сектора, измеряя их на основании количества предприятий или работников. Однако важно осознать, что концентрация предприятий является лишь предпосылкой для существования кластеров. Кластеры невозможны без наличия атмосферы кооперации и конкуренции между компаниями и организациями (Porter, 2007). Только в таких условиях кластеры начинают создавать и использовать экстерналии, положительно влияя на развитие территорий.

Таким образом, как показано на графике 1, можно определить агломерационные условия для кластеров в таких индустриях как, например, нефте- и газодобыче, сельском хозяйстве, строительстве, транспортировке и логистике.

График 1. Кластеры в Украине

Источник: Расчёты автора на основе данных European Cluster Observatory (данные 2011 года). Примечание: диаметр шара соответствует размеру кластеров

На региональном уровне, как показано на графике 2, возможности для кластеров существуют, например, в сельском хозяйстве — в Черкасской, Кировоградской, Николаевской областях; авиакосмической отрасли — в Днепропетровской и Запорожской областях; биотехнической отрасли — в Киеве и Харьковской области; производстве обуви — в Черновицкой области и производстве изделий из кожи — на Закарпатье.

График 2. Топ-кластеры в каждом регионе Украины

Источник: Расчёты автора на основе данных European Cluster Observatory (данные за 2011 год) Примечание: горизонтальная лента показывает размер трёх топ-кластеров в каждом регионе на основе степени «специализации» (степень специализации указывает важность специфических кластеров в указанном регионе в отношении этого кластера для всей Украины, согласно методологии European Cluster Observatory).

Учитывая имеющиеся условия для создания агломераций в Украине, имплементация эффективной кластерной политики могла бы стимулировать рост кластеров, развивая локальные экономические преимущества.

Более того, стоит помнить о том, что одно из преимуществ кластерной политики заключается в создании условий для построения функционального кластера даже без имеющейся промышленной агломерации. Примером является Саскачеванский биотехнологический кластер в Канаде. На основе Университета Саскачевана (благодаря мощному финансированию в виде налогового кредита на исследования, снижению налогообложения на производство и инвестирование) штату удалось развить кластер настолько, что теперь регион признан ведущим в организации исследований и разработок в области биотехнологий в Канаде (SREDA, 2016).

В свете вышеупомянутого осуществление кластерной политики в Украине могло бы дать толчок промышленному развитию регионов и страны в целом.

Что уже сделано в Украине?

На самом деле кластерная политика не является новой для Украины. Первые меры по развитию кластеров были имплементированы ещё в конце 1990-х. В то же время количество «успешных» примеров очень небольшое. В таблице 2 приведены некоторые меры кластерной политики на национальном и региональном уровнях.

Таблица 1. Несколько примеров мероприятий, связанных с кластерной политикой в Украине

Как показано в таблице 1, некоторые мероприятия кластерной политики происходили уже в 1998 году. Это могло бы означать почти 20 лет её существования. Однако, хотя эти инициативы сначала вызвали определённую заинтересованность бизнеса и государственных органов, лишь нескольким удалось со временем достичь желаемых целей на протяжении длительного периода времени, таких как рост кластера. Наиболее успешным примером является IT-кластер во Львове. Более того, учитывая существование онлайн-портала кластеров («Украинские кластеры», созданные командой доктора Соколенко) на протяжении многих лет, деятельность кластеров в Украине должна была быть намного более активной.

В чём заключаются проблемы украинской кластерной политики?

В свете вышеприведённого возникают такие вопросы: почему не существует национальной или региональной кластерной политики и что мешает их успешному существованию и росту?

Konstantynova and Wilson (2014) предложили составляющие, чье наличие во время имплементации всех стадий кластерной политики (на региональном или национальном уровнях) должно привести к её успешной реализации. Было определено, что чем больше показатель по каждому компоненту, тем эффективнее является кластерная политика. В то же время низкие показатели хотя бы по одному из компонентов могут, наоборот, привести к существенному ухудшению всей политики.

Чтобы измерить эти компоненты, были использованы показатели Индекса глобальной конкурентоспособности за 2015–2016 гг. Хотя, чтобы получить более региональную перспективу, можно было использовать украинский Национальный индекс конкурентоспособности. Глобальный индекс использует более недавние показатели и, отображая похожий тренд, предоставляет возможность сравнения на международном уровне.

Анализ результатов на основе вышеуказанных составляющих привёл к определению пяти групп показателей:

1 — человеческий капитал (знание и желание участия в длительной перспективе);

2 — доверие (между участниками);

3 — сотрудничество (сеть коммуникаций и общее участие власти, исследовательских учреждений и бизнеса);

4 — политика 1 (сильное правительство);

5 — политика 2 (политическая стабильность и поддержка).

На основе результатов, представленных на графике 3, заметно, что показатели по Украине являются низкими почти во всех категориях. Лучшие показатели в категориях (1) человеческий капитал и (3) сотрудничество, но лишь в том, что касается бизнеса и частично исследовательских институтов и университетов. Самые низкие показатели получили показатели власти, доверия и прозрачности коммуникаций.

На основе этих результатов появляется аргумент об ошибке государственного управления (Keech, R. W.; Munger, M. C.; Simon, C., 2012) как одной из причин слабого эффекта от кластерной политики, проведённой ненадлежащим образом в Украине.

График 3. Основные составляющие кластерной политики: показатели Украины и максимальные показатели (с указанием страны) в соответствующей категории

Источник: Исследование автора на основе Отчёта глобальной конкурентоспособности за 2015–2016 гг. Примечание: баллы: макс. 7 (лучше) — мин. 1 (хуже); аббревиатуры стран: SGP — Сингапур, CHE — Швейцария, FIN — Финляндия, QAT — Катар, JPN — Япония, IRL — Ирландия, ARE — ОАЭ

Что можно сделать для улучшения ситуации?

Каковы возможные пути улучшения имплементации кластерной политики в Украине? Учитывая вышеуказанные аргументы об ошибке государственном управлении, следуя дискуссии Keech, R. W., Munger, M. C. and Simon, C. (2012), основные пути разрешения проблемы следует искать в таких трёх сферах: 1) развитие стимулов; 2) обеспечение доступности информации; 3) улучшение распределения власти и ресурсов (таблица 2).

Таблица 2. Сферы решения проблемы ошибки государственной власти в Украине

Выводы

В процессе рассуждений о низком уровне внедрения кластерной политики в Украине в качестве причины был предложен аргумент о возможной ошибке государственного управления. Согласно с этим, проблему можно решить, действуя в трёх сферах: создание стимулов, обеспечение доступности и распространение информации, улучшение распределения власти и ресурсов на национальном и субнациональном уровнях.

Примечания

[1] Borrás, S. (2008): Cluster policies in Europe: firms, institutions and governance. Cheltenham: Edward Elgar.

[2] Boyko, T.; Chukhay, A.; Dmytriuk, N; Goncharenko, I.; Kovalenko, V.; Podvysotska, T. (2013): Ukrainian National Competitiveness Report 2013 — Reports — The Foundation for Effective Governance

[3] Keech, R. William; Munger, Michael C.; Simon, C. (2012). Market Failure and Government Failure. InPublic Choice World Congress. Miami. 

[4] Ketels, C. H.M.; Memedovic, O. (2008). From clusters to cluster-based economic development.International Journal Technological Learning, Innovation and Development, 1(3), 375–392. 

[5] Konstantynova, A.; Wilson, J. R. (2014). Comparing Cluster Policies: An Analytical Framework — Orkestra Instituto Vasco de Competitividad (Orkestra Working Paper No. 2014-R01). 

[6] Marshall, A. (1982): Principles of Economics. Philadelphia: Porcupine Press.

[7] OECD (2007). Competitive Cluster Policies: National Policy Approaches. France. 

[8] Porter, M. E. (2009). Clusters and the new economics of competition. Innovation and Entrepreneurship.

[9] Porter , M. E. (2007): Clusters and Economic Policy: Aligning Public Policy with the New Economics of Competition. ISC White Papers. Harvard Business School. Rev. 10/27/09. 

[10] Schwab, K.; Sala-i-Martin, X.; Semans, R.; Blanke, J. (2015). Global Competitiveness Report 2015-2016 — Reports — World Economic Forum. Geneva. 

[11] SREDA Saskatoon Regional Economic Development Authority (2016). Homepage

Примечание редакции ПиМ.  Если говорить по-простому — кластерное развитие в Украине хромает из-за того, что олигархи не просто не любят, а вообще не приемлют конкуренции. Финансово-промышленной группе легче разорить, рейдернуть, отжать, сжечь или выкинуть из рынка все предприятия в кластере, чем существовать с ними в условиях реальной конкуренции.

И в случае кластерного развития ФПГ это намного легче сделать, ведь предприятия из одной сферы находятся рядом, то есть в границах одной административно-территориальной единицы, а значит, в радиусе воздействия властей этой единицы. То есть изначально кластерное развитие, наоборот, способствует монополизации рынка (в будущем), тогда как в странах с развитой политической системой происходит взрывной рост конкуренции — как за потребителя, так и за квалифицированную рабсилу или интеллектуальные ресурсы. Потому у США выходит Силиконовая  долина, а в Украине возникает Донбасс как вотчина Ахметова и Ефремова.

Почему так?

Потому как, купив одного главмента, одного главсудью, одного главпрокурора и прочих главнюков пучком, ФПГ получает власть над десятками предприятий текущей административно-территориальной единицы. То есть, по сути, над кластером. В этот момент конкуренция заканчивается под гнётом административного давления. Путём лоббистских ухищрений в центральных органах власти и представительства в законодательной ветви власти ФПГ может локально менять правила рынка, предоставляя своим предприятиям монопольные преимущества.

Двум ФПГ легче же разграничить рынки влияния, чем вести войну на уничтожение. Как результат, конкуренция ФПГ происходит не в сфере производства, маркетинга, инвестиций, а в сфере влияния лоббистов, размера депутатских фракций, рейтинговости карманных СМИ или контроля ключевых фигур в органах государственной власти. Как подобное называется? Это называется олигополия, но, опять же, не в прямом смысле рыночной олигополии, а в смысле конкуренции малого числа игроков в высших сферах в ущерб конкуренции на рынке.

Легче схлопывать и разворачивать рынки госзаказом, чем пытаться удовлетворить потребителя.

В итоге у нас в стране из-за неразвитости системы любой кластер будет использован для монополизации и усиления положения ФПГ. В текущих условиях кластер для ФПГ — это фактически субстрат для построения вертикально ориентированного холдинга (как вариант сетецентрической структуры), вся прибыль от которого будет пущена на повышение конкурентных преимуществ ФПГ в доступе в рычагам власти: на подкуп политиков или инфильтрацию своих в чужие структуры, подкуп СМИ или создание своих карманных, подкуп общественных деятелей или создание своих фейковых и т. д., в том числе и с правоохранительными, контролирующими и регулирующими органами.

То есть в данном случае решение экономической проблемы и разговоры об экономической состоятельности упираются в перспективы развития политической системы.

Причём, ввиду того, что развитие политической системы, как правило, не происходит по инициативе сверху, а  возможно лишь за счёт формирования и укрепления институтов снизу, говорить о благом действии децентрализации на экономическую эффективность кластеров не приходится.

Посмотрите на мусорный кластер возле Львова. Там могли и должны быть десятки мусороперерабатывающих компаний, а не было ни одной.

Автор: Анастасия Константинова, PostDoc-исследователь Института «Оркестра» (Баскский институт исследования конкурентоспособности, Испания).

Источник: VoxUkraine.