Суринам: страна индийцев и мусульман в Южной Америке

В июле в небольшой и бедной южноамериканской стране Суринам прошли выборы, по итогу которых президентом стал Чандрикаперсад Сантохи — индиец по происхождению и индуист по вере. Это не было чем-то связанным с последними веяниями — индусы составляют почти треть населения Суринама и являются одной из самых важных его этнических групп. Думаю, будет интересно посмотреть, как так вышло.

Несмотря на то, что побережье Гвианы было открыто европейцами в самом конце XV в., последующее столетие Дикий берег, как назвали его испанцы из-за враждебности туземцев, оставался фактически ничейной землей. Там не было ни золота, ни империй, которые можно было бы завоевать, которые были бы интересны конкистадорам. Время Гвианы пришло чуть позже, когда наступил век пиратов Карибского моря, и на эти берега обратили внимание флибустьеры, рассчитывавшие использовать их как перевалочную базу. В XVII в. в Гвианский треугольник начинается активное проникновение английских, французских и голландских искателей приключений. Воспользовавшись отсутствием каких бы то ни было испанских поселений, англичане, французы, голландцы стремились основать опорные пункты раньше своих соперников. Изначально там всё было вперемешку — так, нынешнюю столицу Суринама Парамарибо основали французы, потом отбили англичане, а в 1667-м по Бредскому миру, завершившему очередную англо-голландскую войну, король Карл II передал эти земли Нидерландам в обмен на Новый Амстердам, который станет Нью-Йорком. Причём голландцы изначально думали, что не остались в накладе: перспективы плантаций в Суринаме в тот момент выглядели намного более положительными, нежели небольшой фактории на реке Гудзон. И действительно, сахарный бум вскоре привёл к резкому подъёму суринамской экономики. К концу XVIII столетия Суринам по праву считался богатейшей голландской колонией, которая «отличалась от колоний других держав обилием и качеством поставляемой продукции; кофе, какао, сахар и хлопок, которые там выращивают, превосходят по качеству аналогичные товары из других мест», как писали современники.

«Скованные одной цепью»

Однако очень скоро возникли проблемы. Да, Суринам конца XVIII века сравнивали со страной, где текут мёд и молоко. Но для европейца условия Суринама были весьма неприятными. Непросто вынести тропический климат со средними температурами 25 градусов в январе и 29 в октябре, к тому же на болотах. Неудивительно, что среди белых фермеров свирепствовали эпидемии, а вглубь континента голландцы даже не пытались продвигаться, и белые оставались жить в прибрежной полосе — разве что не на самом берегу, чтобы не привлекать пиратов.

А на сахарных, кофейных и прочих плантациях кто-то должен был работать. Для тех времён ответ был однозначен — работать должны чёрные рабы из Африки. И начался массовый завоз чернокожих в Суринам. Нидерланды ежегодно завозили в свою колонию по 6 тыс. чёрных рабов. Да, смертность среди чернокожих тоже была огромной — из-за жары, малярии и бесчеловечных условий обращения. Но в целом чернокожее население (в Суринаме к ним после отмены рабства приклеилось название креолы) росло, а в сельском хозяйстве и вовсе 98% работающих до конца XIX века были чернокожими.

Бежавшие от невыносимых условий на плантациях негры создавали в джунглях фактически независимые поселения — коломбо. В принципе, подобное было везде, где были леса с плюс-минус похожим на африканский климатом — в Бразилии, Венесуэле и даже на Юге США. Однако, в отличие от испанцев, португальцев и американцев, голландцам не удалось уничтожить коломбо, и в 1757 году колониальные власти Суринама подписали с беглыми рабами мирный договор, по которому те прекращали нападения на плантации, а белые, в свою очередь, оставляли «лесных негров» в покое. Возник особый народ бушнегров или маронов, которые, в отличие от своих сородичей на плантациях, сохраняли африканские традиции (поскольку с плантаций бежали обычно только привезённые в Суринам африканцы, у которых ещё были силы). Так началась чернокожая колонизация внутренних районов Суринама.

Сейчас 15,7% населения Суринама составляют городские креолы, и ещё 22% составляют бушнегры, до недавнего времени жившие преимущественно в джунглях внутри страны.

«Белые люди обещали нам, что мы попадём в прекрасную страну, где будем зарабатывать хорошие деньги»

В 1863 году в Нидерландах было официально отменено рабство. Освобождённые креолы стали массово покидать плантации и направились в города (до сих пор чернокожие — основа городского населения Суринама). Это привело к кризису в сельском хозяйстве, наложившемуся на другие факторы. Власти колонии приняли решение заменить негров на плантациях гастарбайтерами из Южной Азии. В 1873 году в Суринам на корабле «Лалла-Рук» из Калькутты прибыли первые рабочие-индийцы. В 1890 г. Нидерландское торговое общество привлекло на свою плантацию в Мариенбурге первых выходцев с острова Ява. Новые работники заключали пятилетний контракт на работу на плантациях, причём после него они могли получить от государства (то есть от колониальной администрации Нидерландов) участок земли в 2-5 акров. Таким образом, отработав срок, большинство индийцев, яванцев и китайцев оставались в Суринаме и стали основой сельской жизни, в то время как чернокожие всё больше перебирались в города и на шахты. К 1910 году 90% всех сельскохозяйственных рабочих в Суринаме были яванцами, китайцами и индийцами.

Массы азиатских мигрантов, разумеется, привнесли восточные мотивы в суринамскую культуру. Первым таким мотивом стал ислам. С конца XIX века на плантациях начинают возводить мечети с крышами из пальмовых листьев. Кстати, с мечетями в Суринаме вышла забавная вещь — строили их яванцы, которые поначалу не поняли, что находятся в Западном полушарии, и по традиции ориентировали свои мечети на запад, а не на восток, где, по-хорошему, находится Мекка по отношению к Суринаму. Традиция сохранилась в Суринаме и до сих пор, «правильно» ориентированные мечети там есть, но они принадлежат в основном фундаменталистам. Большая же часть суринамских мусульман предпочитает сохранять традиции, даже такие нелепые, к тому же это поддерживает государство, с целью создать национальную ветвь ислама.

В 1932 году в столице Парамарибо построена первая официальная мечеть с 4 минаретами. В 1936-м был построен первый индуистский храм. А с 1945-го ислам и индуизм в Суринаме были официально признаны государственными религиями, наряду с христианством, и получили госфинансирование. Сейчас Суринам и соседняя Гайана — единственные американские государства, которые входят в Организацию исламского сотрудничества.

Сейчас 27% населения Суринама составляют индийцы, 16% яванцы и ещё 1,5% китайцы.

«Мы — суринамцы»

В 1940-е началось постепенное движение Суринама к независимости. В 1954-м страна получила статус автономного королевства в составе Нидерландов, а в 1975-м стала независимой республикой. К независимости Суринам подошёл страной, где не было какого-то чётко определённого национального большинства. За исключением белых голландцев, которых было абсолютное меньшинство и которые быстро репатриировались в Нидерланды (сейчас в Суринаме живёт всего 5700 белых, часть из которых — бразильцы), в стране было 4 основных группы населения примерно одинаковой численности — индийцы, бушнегры, креолы и яванцы, плюс около 5% индейцев различных племён и около 2% китайцев. Первоначально борьба за независимость Суринама, правда, была делом чернокожих, и первый президент — креол Йохан Ферье — рассчитывал на то, что индийцы и яванцы (суммарно 50% населения) тоже эмигрируют на историческую родину, оставив страну «коренным» (то есть раньше понаехавшим) креолам и бушнеграм. И не сказать, чтобы это выглядело так уж безумно. Тенденции-то к этому были. Так, после провозглашения независимости Индонезии в Суринаме возникла партия «Союз индонезийских фермеров», которая изначально ставила своей целью возвращение суринамских яванцев на родину — 75% действительно хотели вернуться. Работавшая летом 1951 года в Суринаме индонезийская комиссия сделала следующий вывод: «Большинство яванцев идеализируют молодую Индонезийскую республику, хотя в настоящее время ситуация в Суринаме намного лучше, чем в Индонезии». Но не вышло. Оказалось, что на перенаселённой Яве никто особо репатриантов не ждёт, да и уровень жизни в голландской колонии всё же был выше. То же самое произошло и с индийцами — репатриироваться хотели многие, но по итогу мало кто вернулся. После провозглашения независимости, начиная с 1970-х, основной поток мигрантов из Суринама двинулся в Нидерланды. Нидерландское правительство считает своими соотечественниками не только белых, так что найти место в бывшей метрополии нетрудно. Сейчас в Нидерландах живут 350 тыс. суринамцев, при том что население самого Суринама не достигает и 600 тыс.

Но в любом случае, из небелых уехало меньшинство, и создать «республику чёрных» в Суринаме не удалось. Креола Ферье на посту президента сменил китаец Хендрик Чан А Сен, а третьим президентом стал индиец Лахмиперсад Рамдат Мисир. Страна прошла через ряд переворотов, которые в 1986-1992 вылились в полноценную гражданскую войну между правительством креолов и «Джанглкоммандо» бушнегров и индейцев. Отдельную проблему составляли мусульмане-яванцы, которые живут преимущественно в сельской местности и со своим укладом. Сейчас в Суринаме вроде бы сформировалось относительно устойчивая схема учёта интересов всех народов — парламентская республика, где власть находится у Национального собрания, которое избирается по многомандатным округам. А поскольку политические партии Суринама не столько идеологические (у них у всех плюс-минус одинаковая идеология — левый популизм), сколько этнические — то есть соревнуются партии креолов, индийцев, яванцев и бушнегров, и при пропорциональной системе ни одна из партий не может доминировать, то получается, что у власти всегда находится коалиция нескольких этнических групп. На последних выборах, прошедших летом этого года, сформировалась коалиция индийцев и бушнегров, президентом Суринама (его избирает парламент) стал индиец Чандрикоперсанд Санотхи, вице-президентом — бушнегр Ронни Брюнсвийк, креолы же временно ушли в оппозицию.0

Вообще современное общество позволяет всё более сближать составные элементы суринамского котла. Так, всё больше сельских яванцев-мусульман переселяются из сёл в города. Бушнегры и индейцы тоже выходят из джунглей и перебираются поближе к цивилизации. Руководство Суринама всерьёз намерено создать в XXI веке единую нацию, которая бы отличала себя и от Нидерландов, и от Индии, и от Индонезии. Отдельной проблемой тут является язык. Официальный статус в Суринаме имеют только нидерландский и 8 индейских языков, хотя значительная часть населения говорит на своих диалектах, привезённых со всего мира. В качестве нового единого языка планируется постепенный переход на английский, что должно, в теории, приблизить Суринам к США и отделить от Нидерландов. Однако, как с иронией говорят в Суринаме, «для начала надо, чтобы призывы переходить на английский писали не по-нидерландски». Но в целом принцип создания суринамской нации сводится к формуле, как-то высказанной одним офисным работником в Парамарибо: «Я католик. Среди моих предков были китаец, француз и португалец, а мой дедушка был на 100% индонезийцем. Я думаю, что это делает меня суринамцем».