Ядерная составляющая в кризисе вокруг Украины

SWP-Aktuell, Фонд науки и политики, Германский институт международной политики и безопасности, октябрь 2014, Доктор Оливер Майер (научный сотрудник исследовательской группы на тему политики безопасности).

В то время как на территории Украины мы наблюдаем «гибридную» форму вооруженного конфликта, Россия придает ему также ядерную составляющую. Риторическими намеками, маневрами, испытаниями и передислокациями Москва использует свое ядерное оружие в качестве политического инструмента. НАТО пока не реагировала в заметной форме на эти запугивания. Но уже сейчас появление ядерной компоненты конфликта отрицательно влияет на попытки контроля над вооружениями. Одновременно с тем становится ясно, что не хватает мер по укреплению доверия. Чтобы уменьшить риск непреднамеренной эскалации конфликта, приоритет должен отдаваться построению прямых каналов коммуникации между НАТО и Россией.

Ответственные лица России связывают предостережения Запада от потенциального вмешательства в конфликт вокруг Украины с ядерным потенциалом Москвы по крайней мере с лета. Глава МИД России Сергей Лавров предупреждал 11 июля перед последствиями «агрессии» против российской территории, частью которой четко обозначил и Крым. «У нас есть доктрина национальной безопасности, она очень четко прописывает действия, которые в этом случае будут предприняты», заявил Лавров. В конце августа президент Путин напомнил во время пресс-конференции по внешней политике, что Россия «одна из самых сильных стран мира по ядерному потенциалу».

Некоторые наблюдатели предполагают, что подобные высказывания уже отсылают к новой военной доктрине. Последнюю предполагается опубликовать еще в текущем году. Третьего сентября российская пресса цитировала генерала Юрия Якубова, который выступил с требованием назвать НАТО и США в качестве главных противников и описать условия нанесения превентивного удара российскими стратегическими ядерными силами.

Подобные действия существенно расширяют возможности России. Актуальная доктрина 2010 года предусматривает применение ядерного оружия только в случае, когда «под угрозу поставлено […] существование […]государства». Некоторые российские эксперты, однако, предполагают, что Москва уже сейчас оставляет за собой возможность селективного применения тактического ядерного оружия для «деэскалации» региональных конфликтов.

С момента аннексии Крыма в марте Москва проводила маневры с интервалами в примерно в четыре недели, в том числе и с системами вооружения, которые можно использовать и с ядерным оружием. В начале мая Россия провела обширные военные учения, в которых все компоненты ядерной триады, сухопутная, морская и воздушная, отрабатывали ответную реакцию на нападение с применением ядерного оружия. В начале июня проходили маневры в Западном военном округе. При этом в непосредственной близости стран Балтии применялись ракеты малой дальности «Искандер», потенциальные носители ядерных боеголовок. Российская пресса в этом контексте упомянула более раннюю угрозу Путина, разместить системы «Искандер» в Калининграде. В начале июля и начале сентября подобные учения проходили в Сибири на границе с Китаем.

Помимо того Россия неоднократно тестировала баллистические межконтинентальные ракеты-носители, 10 сентября, к примеру, ракету морского базирования типа «Булава».

Межконтинентальные ракеты наземного базирования тестировались 14 апреля и 21 мая. Российское правительство, кроме того, объявило о своих планах, расширить и ускорить модернизацию своего ядерного потенциала: до 2020 г. все ядерное оружие и системы-носители планируется обновить.

Некоторые из этих тенденций произошли бы и без кризиса вокруг Украины. Однако плотность событий, обхождение российских СМИ с тематикой и сопутствующие высказывания российских ответственных лиц ясно показывают, что Москва пытается поиграть ядерными мускулами на фоне конфликта. Ее дальнейшие шаги в эскалации могут заключаться в перебазировании систем-носителей ближе к крайним границам НАТО, например, в Калининград, Беларусь или в Крым.

Молчание НАТО

Реакции на угрозы России обсуждаются в НАТО за закрытыми дверьми. В коммюнике саммита НАТО в Уэльсе нет признаков того, что действующую ядерную доктрину или практику размещения собираются менять. Размещенное в Европе тактическое ядерное оружие упоминается в документе лишь в контексте цели, договориться с Россией о мерах по укреплению взаимного доверия.

Германия давно выступает за бóльшую прозрачность в отношении тактического ядерного оружия. Россия обладает примерно 2000 единицами систем этого типа, в то время как США разместили в рамках коллективной обороны от 180 до 200 единиц такого оружия в Бельгии, Германии, Италии, Нидерландах и Турции.

Планы НАТО касательно возведения системы ПРО для защиты населения и территории альянса также не связывались на саммите в Уэльсе с конфликтом с Россией. Официальной позицией все еще является, что этот потенциал должен использоваться исключительно с целью обеспечения безопасности против возможной передачи ракет, в частности в свете событий на Ближнем Востоке.

Если смотреть поверхностно, то конфронтация с Россией не привела к тому, чтобы Альянс придал ядерному сдерживанию новый смысл или другой вектор. Причиной тому, по-видимому, разногласия членов НАТО, необходимо ли более сильное устрашение России с помощью ядерного оружия. Корректировка ядерной политики же возможна лишь в случае единогласия.

В то же время неясно, не разрабатывает ли НАТО уже сейчас оперативно возможности ядерного устрашения России. Соответствующие консультации в профильной группе ядерного планирования могут отпугивать некоторых членов НАТО, т. к. они опасаются, что данный шаг может обнажить противоречия интересов внутри Альянса касательно роли ядерного оружия, либо же быть воспринято Россией как эскалация.

США также воздерживаются от сигналов по ядерному оружию в отношении Москвы. В мае прошло ежегодные учения Global Lightning 14, в рамках которых проверяется боеготовность ядерного оружия США. Этот факт хотя и упоминался в коротком заявлении для печати Стратегического командования Вооруженных сил США, но он не стал темой для публичного обсуждения. То, что президент США Обама сфотографировался со своим коллегой Брониславом Коморовским перед бомбардировщиками F-16, теоретически применимыми и с ядерным оружием, было разве что тихим сигналом в сторону Российского руководства.

НАТО долгое время не комментировала подобные жесты США. Когда Вашингтон в июне на несколько недель перебазировал дальние стратегические бомбардировщики B-2 и B-52 в Великобританию, НАТО официально промолчала, несмотря на то, что этот шаг, скорее всего, задумывался в качестве подстраховки восточных партнеров против Москвы. В рамках маневров Noble Justification, проходивших с 13 по 26 октября, снова тестировалась готовность европейских бомбардировщиков B-52. На этот раз, однако, главнокомандующий Стратегического командования Вооруженных сил США адмирал Сесил Д. Хейни подчеркнул, что стратегические бомбардировщики принимают участие в учениях из-за настоятельного пожелания руководства НАТО. Возможно, сигналом в адрес Москвы было и то, что Польша выслала в октябре бомбардировщики F-16 в Италию на учения Steadfast Noon. В ходе этих регулярных маневров НАТО проверяет боеготовность ядерного оружия США, которое размещено в Европе в рамках «ядерного зонтика».

Ущерб контролю за ядерным вооружением

Конфликт вокруг Украины и его ядерная составляющая вредят попыткам уменьшить количество ядерного оружия и препятствовать его распространению. Договору о нераспространении ядерного оружия вредит тот факт, что Россия нарушает гарантии безопасности, которые она дала в 1994 г. в рамках Будапештского меморандума.

Москва тогда, в ответ на согласие Украины отказаться от ядерного оружия, обещала уважать независимость и территориальную целостность страны-соседа.

14 сентября бывший министр обороны Украины Валерий Гелетей потребовал отмены Киевом решения 1994 года и собственной разработки ядерного оружия, если уж Запад не помогает стране. Пусть это заявление и не имело под собой никакой основы, т. к. у Украины нет технических предпосылок для разработки ядерного оружия, но оно вредит усилиям, направленным на нераспространение ядерного оружия, потому как подкрепляет мнение, что страны как Украина могут чувствовать себя в безопасности только имея собственное ядерное оружие. Положительно то, что заместитель главы администрации президента Украины Валерий Чалый в начале октября четко дал понять, что у Украины нет ни планов, ни желания или возможности стать ядерной державой.

Ядерная компонента кризиса вокруг Украины также усложняет контроль за ядерным вооружением в Европе. Уже в ноябре 2013 Москва расторгла диалог с НАТО касательно мер по укреплению доверия в отношении тактического ядерного оружия. После апрельского решения Альянса, прекратить все рабочие контакты с Москвой в совете Россия-НАТО, скорее всего, прекратилась и основная часть неформальных совещаний на эти темы.

В свете кризиса вокруг Украины также обсуждается будущее Договора о нераспространении ядерного оружия от 1987 г., который предусматривает ликвидацию всех ракет средней дальности. За закрытыми дверьми Вашингтон обвиняет российское руководство как минимум с 2013 г. в нарушении договора. В «Докладе о соблюдении» для конгресса США от июля этого года администрация Обамы впервые публично озвучила, что Россия подрывает основы Договора.

Обвинения США, очевидно, сводятся к тому, что Россия опробовала баллистическую ракету с запрещенной дальностью. Кремль не ответил на это подробно. До сих пор претензии — озвученные также 11 сентября делегацией США в Москве — остаются неразрешенными. Тем не менее руководитель администрации президента России Сергей Иванов заявил, что Россия откажется от Договора о нераспространении ядерного оружия лишь в случае чрезвычайных обстоятельств, как угроза национальной безопасности.

Заключения

Неясны цели, которые преследует официальная Москва, придавая конфликту с Украиной ядерную компоненту. За игрой на ядерной клавиатуре может стоять попытка, запугать Украину, или же отпугнуть Запад от более сильной поддержки Украины. Возможно, что Кремль пытается одновременно разделить членов НАТО, т. к. ему известно о разногласиях в союзе в отношении роли ядерного оружия.

Можно также предположить, что ядерная составляющая появилась вследствие некоординированных решений отдельных акторов. Она могла подстегиваться частями вооруженных сил России, в чьем отдельном интересе обострение конфликта. Это не должно обозначать, что тенденция из-за этого становится менее опасной. Алексей Арбатов, один из ведущих экспертов России по ядерному оружию, на конференции в начале сентября назвал высказывания российских политиков касательно ядерной составляющей конфликта легкомысленными. Он соотносит такую небрежность с отсутствием опыта обращения с ядерными кризисами, как мы их помним со времен Холодной войны.

Учитывая неясную ситуацию с мотивами российской стороны, требуется осторожность НАТО в решениях о далекоидущих (ядерных) реакциях. Попытка «противостояния», например, будь то путем перенесения систем-носителей ближе к конфликтному региону или проведения дополнительных учений с соответствующими типами вооружений, может привести к развитию слабо контролируемой динамики эскалации. Подобные шаги Альянса не дали бы и военного преимущества, т. к. на гибридные формы агрессии, смешанной формы ведения войны с участием штатного контингента и нерегулярных формирований, практически не влияет угроза применения ядерного оружия. Так как НАТО не собирается играть непосредственную роль в обороне Украины, ядерное устрашение было бы неправдоподобным. Традиционное же нападение на Альянс уже сейчас покрывается ядерной поддержкой трех ядерных держав НАТО.

Наибольшая опасность в краткосрочной перспективе исходит не столько от ядерной эскалации, которую ведет Россия, сколько от возможной ложной интерпретации целей противника. Спустя 25 лет после падения Берлинской стены между НАТО и Россией не существует эффективного механизма реакции на кризисные ситуации. Насколько важны были бы прямые каналы общения, ясно стало в апреле и сентябре, когда в ходе маневров в Черном море произошло несколько опасных происшествий. США, страны Балтии и Скандинавии также сообщают о нарушении воздушного пространства российскими военными самолетами, как минимум часть которых способна переносить ядерное оружие.

Посему НАТО стоит как можно скорее предложить России (вновь) выстроить официальные и неформальные каналы коммуникации. В связи с этим стоит также пересмотреть решение Альянса о запрете участия большей части представителей России в заседаниях НАТО. Если Россия согласится на предложение, такой механизм разрешения кризисов мог бы положить основу для возобновления диалога о мерах по укреплению доверия и безопасности в отношении ядерного оружия. Возможными темами могло бы быть содержание и построение ядерных доктрин сторон и проблемы ядерной безопасности. Касательно этих тем у НАТО и России до кризиса вокруг Украины уже были обмены и сотрудничество — сотрудничество, которое обе стороны тогда считали положительным.

Перевод с немецкого: Олег, Trajectus