Вторая холодная война

Примечание редакции. Вторая холодная война уже идёт. И нужно перестать закрывать на это глаза — пишет в своей колонке для Project Syndicate Ричард Хаас, президент американского Совета по международным отношениям.

НЬЮ-ЙОРК — Холодная война длилась четыре десятилетия, а её начало и конец во многом были связаны с Берлином. Хорошо, что она так и осталась холодной (главным образом потому, что ядерное оружие установило такую дисциплину, которой не хватало во время предыдущих соперничеств великих держав), а США, вместе со своими европейскими и азиатскими союзниками, вышли из неё победителями. Это объясняется их настойчивыми политическими, экономическими и военными усилиями, с которыми забюрократизированный Советский Союз в конечном итоге не смог тягаться.

Но спустя четверть века после окончания первой холодной войны мы неожиданно оказались свидетелями начала второй. Она одновременно и другая, и хорошо знакомая. Россия больше не является супердержавой; это страна с население около 145 млн человек и экономикой, зависимой от цен на нефть и газ; у неё нет политической идеологии, которую можно было бы предложить миру. И всё же она остаётся одной из двух крупнейших ядерных стран, у неё есть постоянное место в Совете безопасности ООН, и она готова применять свой военный, энергетический и киберпотенциал для поддержки друзей и ослабления соседей и противников.

Такое положение дел совершенно не было неизбежным. Ожидалось, что конец холодной войны возвестит новую эру дружественных связей России с США и Европой. Многие считали, что посткоммунистическая Россия сосредоточится на экономическом и политическом развитии. Новые отношения получили хороший старт: вместо того, чтобы вступиться за Ирак, своего давнего клиента, Россия сотрудничала с США, чтобы остановить вторжение Саддама Хусейна в Кувейт.

Но отношения доброй воли длились недолго. Вопрос, почему именно так вышло, будет темой дискуссий историков ещё долгие десятилетия. Некоторые эксперты будут винить в этом политику президентов США и указывать на недостаточную экономическую поддержку, предоставленную России в период трудностей. Но в ещё большей степени они будут указывать на расширение альянса НАТО, который, продолжая считать Россию потенциальным противником, увеличил шансы её превращения в такого противника.

Это правда, что США могли и должны были быть щедрее, когда Россия совершала свой болезненный переход к рыночной экономике в 1990-е годы. И точно так же не очевидно, что расширение НАТО было наиболее предпочтительным вариантом по сравнению с другими механизмами обеспечения безопасности Европы, которые могли бы включать Россию. И, тем не менее, львиная доля ответственности за начало второй холодной войны лежит на России и прежде всего на Владимире Путине. Как и многие его предшественники, Путин считал мировой порядок, в котором доминируют США, угрозой своему правлению и справедливому, на его взгляд, месту РФ в мире.

Несколько лет назад Россия применила силу для захвата, оккупации и аннексии Крыма. Этот процесс нарушил фундаментальный принцип международного права — границы нельзя менять с помощью вооружённых сил. Путин продолжает использовать армию и спецслужбы для дестабилизации Восточной Украины, Грузии и стран Балканского полуострова. Наконец, Россия особенно жестоко применила военную силу в Сирии ради поддержки ужасающего режима Башара Асада.

Путинская Россия также весьма далеко зашла, занимаясь, как заявил специальный прокурор США Роберт Мюллер, «мошенничеством и обманом с целью вмешаться в политические и избирательные процессы в США, в частности в президентские выборы 2016 года». Руководители разведслужб США дали ясно понять, что ожидают новых подобных попыток в преддверии промежуточных выборов в Конгресс в ноябре.

Россия превратилась в ревизионистскую страну, и она не испытывает каких-либо угрызений совести, нарушая статус-кво любыми средствами, которые посчитает необходимыми. Именно поэтому поддержка обороны Европы и поставка летальных видов вооружений Украине — это разумная реакция. Но что ещё должны делать США, помимо снижения уязвимости автоматизированных систем для голосования и предъявления к технологическим компаниям требований предпринять шаги с целью помешать попыткам иностранных правительств повлиять на американскую политику?

Прежде всего, американцы должны признать, что одних оборонных мер не достаточно. Конгресс правильно призывает к введению дополнительных санкций, а Дональд Трамп ошибается, отказываясь ввести санкции, уже одобренные Конгрессом.

Правительству США нужно также заняться активной критикой российского режима, который сажает в тюрьму оппонентов и, согласно сообщениям, убивает журналистов. Если Трамп по каким-то причинам продолжит нянчиться с Россией, тогда Конгресс, СМИ, фонды и научные центры должны начать публично в деталях рассказывать о коррупции, которой отличается правление Путина. Распространение такой информации позволит расширить внутреннюю оппозицию Путину, убедит его воздерживаться от дальнейшего вмешательства во внутреннюю политику США и Европы, а со временем окажет поддержку более ответственным силам внутри России.

В то же время целью не должно быть прекращение американо-российских отношений, а вернее — того немного, что от них осталось. Сейчас они уже в худшем состоянии, чем были на протяжении значительной части первой холодной войны. Надо всегда стремиться к дипломатическому сотрудничеству, если это возможно и отвечает интересам Америки. Вполне вероятно, что Россия готова прекратить вмешательство в дела на востоке Украины в обмен на смягчение санкций (при условии предоставления гарантий, что этнические русские в этом регионе не будут подвергнуты репрессиям). Кремль также не заинтересован в военной эскалации в Сирии, которая могла бы увеличить сравнительно умеренные издержки его интервенции в эту страну.

Одновременно поддержка России требуется для того, чтобы ужесточить санкции против Северной Кореи. Наконец, сохранение механизмов контроля над вооружениями и предотвращение новой гонки ядерных вооружений отвечало бы интересам обеих стран.

Это означает, что есть убедительные доводы в пользу регулярных дипломатических встреч, культурного и научного обмена, визитов в Россию делегаций конгрессменов, причём не в качестве одолжения, а как способ прояснить — многие американцы открыты к нормализации отношений с Россией, если она будет действовать более сдержанно. США и их партнёры крайне заинтересованы в более активном сдерживании России, пока Путин остаётся у власти, — а также в России, в которой не будет путинизма, когда его власть закончится.