Вторжение в Украину: предпосылки, задачи, численность

24 августа 2014 года вошло в историю Украины как день, когда на её территорию осуществили вторжение регулярные формирования Вооружённых сил Российской Федерации (далее — вторжение).

Анализ развития событий начиная с февраля 2014 года показывает, что с точки зрения российского руководства это действие было политически вынужденным, а с оперативной точки зрения — крайне рискованным. Однако, судя по всему, Генштаб РФ на тот момент не видел иного способа избежать полного поражения на Донбассе.

Напад росіян був для нас раптовим, неочікуваним, малопрогнозованим. Все ж таки ми сподівались на те, що існує міжнародне гуманітарне право, право війни, недоторканність кордонів, позицій тощо. І це буде тим стримувальним чинником, який зупинить російську агресію. Хоча ми бачили таку загрозу, особливо після того, як були завдані потужні вогневі удари по наших підрозділах у прикордонні з боку Росії. Тобто у нас фактично не існувало чинника стримування агресора, відкриття вогню він маскував та брехливо стверджував, що це вогонь саме незаконних збройних формувань, що Російська Федерація на своїй території не допускає таких порушень тощо. Ніхто про це відкрито не говорив.

Генерал Муженко

Политические предпосылки вторжения

Главной политической целью российского руководства было создание значимого в глазах мировой общественности прецедента, который позволил бы легально ввести на территорию Украины «миротворческий контингент» сил РФ, либо осуществить под видом военной помощи и по призыву «легитимной власти» прямое вторжение.

Первой попыткой создания такого прецедента стал «Харьковский съезд» 22 февраля 2014 года, после которого тогда ещё действующий президент Украины Виктор Янукович, вероятно, должен был просить о военной помощи президента России Владимира Путина. Однако съезд не состоялся, а Янукович по морально-психологическому состоянию не мог делать публичных заявлений, после чего планы по оккупации Донбасса российским руководством были отложены и начата более простая в оперативном плане операция по аннексии Крыма.

Вторая попытка создания прецедента для ввода войск была осуществлена 6–12 апреля. В эти дни были одновременно организованы протестные манифестации и штурмы правительственных зданий в Донецке, Луганске и Харькове, а также осуществлён вооружённый захват Славянска силами российских наёмников. Но и эти действия не дали легального повода для ввода на Донбасс российских войсковых контингентов. В Харьковской области действия сепаратистов были жёстко пресечены спецслужбами, в Донецкой и Луганской не удалось взять под контроль часть населённых пунктов, что в свою очередь не дало возможности провозгласить создание «Новороссии».

С этого момента российское руководство изменило тактику и начало активно создавать и поддерживать на неконтролируемой территории незаконные военизированные формирования, состоящие из местных жителей, российских добровольцев, наёмников российских частных военных компаний и представителей спецслужб. В ответ правительство Украины пошло на вынужденную меру, передав ответственность за Антитеррористическую операцию от СБУ и МВД Вооружённым силам Украины.

Начало массового использования в АТО армейских подразделений привело к тому, что назначенный на 11 мая 2014 года «референдум о независимости ДНР» был проведён лишь на части территории области и не дал возможности РФ для официального признания «молодой республики».

С конца мая до середины июля силы Антитеррористической операции, подчинённые армейскому штабу АТО, провели последовательное выдавливание НВФ по всей линии соприкосновения. После серии операций был освобождён Славянск, неподконтрольная территория разрезана на три группировки: Луганскую, Стаханово-Алчевскую и Горловско-Донецкую. Почти полностью (без участка 60–80 км) заблокирована приграничная зона.

В сложившихся условиях российские власти, чтобы избежать полного поражения, вынуждены были начать артобстрелы украинских позиций и отдельные точечные действия с применением своих регулярных подразделений. 13–14 июля в районе Дьяково в неудачной попытке заблокировать приграничную группировку принимало участие до двух рот российских десантников во главе с командирами.

Следующей попыткой создания прецедента для ввода войск был, по мнению ряда экспертов, план уничтожения в воздушном пространстве Украины российского гражданского самолёта противовоздушным ракетным комплексом «Бук». Но ошибка расчёта, в результате которой был сбит лайнер «Малайзийских авиалиний», на борту которого находились в основном граждане Нидерландов, не дала осуществить этот замысел.

Риск нелегального полномасштабного вторжения для Кремля заключался в опасности широкого демаскирования российских военнослужащих, оружия и военной техники в зоне боевых действий, что могло повлечь за собой резкие ответные меры со стороны США и ООН, а также привести к непредсказуемой эскалации боевых действий. Осуществляя вторжение, даже не полномасштабное, а ограниченное, российское руководство практически шло ва-банк.

Оперативные предпосылки вторжения

По мнению начальника штаба АТО генерала Виктора Назарова, замысел о вторжении, даже не оперативный, а стратегический, был разработан и принят политическим руководством РФ во второй декаде июля.

Я это связываю с нашими настойчивыми попытками перекрыть границу и успешным проведением Лисичанской операции. Москва (Генштаб РФ и спецслужбы, разрабатывавшие этот план) понимала, что в любом случае ситуацию мы дожмём.

Это понимание проявилась в их действиях. Откровенно наглый удар по Зеленополью — впервые они со своей территории, когда буквально в бинокль из РФ можно было посмотреть, кто где стоит. Использовали РСЗО, чтобы подорвать моральных дух наших войск, не допустить дальнейшего продвижения.

С этого момента они стали решительно бороться с любыми попытками закрепления наших сил и средств вдоль госграницы. Осуществляли плотные ежедневные интенсивные обстрелы, пытались окружить заведённую группировку.

Им нужна была провокация, связанная с большими жертвами российских граждан. Под эту ситуацию отлично подходил сбитый самолёт, но так получилось, что сбили не их, а малайзийский. Это спутало карты и более чем на месяц отсрочило реализацию.

Всё это признаки стратегического замысла. Ключевой целью было не допустить вооружённого разгрома НВФ любой ценой. Это реализовывалось увеличением объёма подачи материальной помощи, особенно во второй половине июля. На 13–15 июля у них были с этим проблемы. Это мы знали по перехватам и оперативной информации. Истерика, паника «боеприпасы заканчиваются».

По состоянию на 21–22 августа силам секторов «А» (луганское направление), «С» (дебальцевское направление) и «Б» (авдеевское направление) оставалось один-два дня, чтобы завершить блокирование всех группировок НВФ на неподконтрольной территории. В секторе «Д» после вывода от границы основных сил и массированных обстрелов в районе Саур-Могилы, вызвавших деморализацию ряда подразделений, положение было сложным, однако и там в распоряжении командования АТО находилось достаточно сил, чтобы блокировать линии коммуникации на Донецк.

Кроме того, повсеместно силы пополнялись. В зону ответственности секторов «Б» и «Д» зашли резервные батальоны 24-й и 128-й бригад, завершали восстановление боеспособности после приграничных боёв батальонные тактические группы 79-й, 95-й и 72-й бригад. Начала восстанавливаться 30-я.

По оценке штаба АТО, после возвращения этих сил к линии разграничения к 26–27 августа можно было выполнить все поставленные задачи и замкнуть кольца окружения вокруг Донецка, Горловки, Стаханова и Луганска, после чего задача уничтожения группировок сепаратистов с последующей зачисткой населённых пунктов была вопросом времени.

Я вважаю, що введення російських регулярних військ на територію України, як я вже зауважив,—  це був крок відчаю на ті дії, які здійснювались силами і засобами Антитерористичної операції з блокування відповідних НЗФ і блокування відповідних урбанізованих районів. Я маю на увазі, наприклад, Донецьк – Макіївка, Горлівка – Єнакієве, сам Луганськ. Тобто ми тоді практично повністю блокували НЗФ у цих районах і в перспективі, заборонивши їм підвезення озброєння, військової техніки і поповнення, можливо, було за кілька днів або тижнів повністю завершити Антитерористичну операцію.

Генерал Муженко

С потерей Луганска и Донецка любые политические цели России становились недостижимыми, а военное присутствие и поддержка НВФ утрачивала оперативный смысл. 22 августа российское военное руководство оказалось в жёстких временных рамках. Чтобы не «потерять всё», следовало осуществить решительные действия в ближайшие несколько дней.

Цели и задачи вторжения

Политической целью непосредственно вторжения было, по словам самих же российских военных, создание благоприятных условий для проведения переговоров, которые хоть как-то юридически закрепили фактически оккупационный статус неконтролируемых территорий.

Никаких глобальных задач «дойти до Киева» мы не имели. Если сводить всё к одной формуле, то нанести поражение и создать условия для прекращения боевых действий и начала переговоров.

Основной оперативной целью вторжения было, по оценкам офицеров штаба АТО, деблокирование Донецка и Луганска. В качестве второстепенных целей — уничтожение дебальцевского плацдарма и захват Мариуполя с общим выходом на административные границы Донецкой и Луганской областей.

Цель — остановить наше наступление. Создать такие критические условия, которые бы позволили им с какими-то «козырями» сесть за стол переговоров и не допустить нашего дальнейшего продвижения вперёд. На этом этапе не стояла речь о разгроме наших сил. Но если создадутся благоприятные условия, то развивать успех.

Генерал Назаров

Судя по задействованным во вторжении силам и средствам, задача «пробить сухопутный коридор в Крым» через Николаевскую и Херсонскую области Генштабом РФ, по крайней мере на первом этапе, не ставилась. Однако при успешном развитии событий она могла быть осуществлена вводом дополнительных сил.

Чтобы достичь этих целей, российским войскам нужно было решить ряд тактических задач.

Предполагалось выбить нас с позиций в районе Луганска, восстановив максимально благоприятную линию фронта и двигаться вдоль Северского Донца на Лисичанск. На донецком направлении — обеспечить проход, чтобы развивать наступление в сторону открытых флангов. На юге — общим направлением на Мариуполь.

Общий оперативный замысел реализовывался российским командованием в три этапа. Первый — максимальное нанесение огневого поражения украинским войскам со своей и неконтролируемой территории. Второй — ограниченное применение регулярных спецподразделений численностью до роты для достижения тактического преимущества на важных направлениях. Третьим этапом было непосредственно вторжение.

Генерал Назаров

Дата начала вторжения

По данным штаба АТО, план вторжения у российского Генштаба был готов на начало августа.

Что их сдерживало? Надо было накопить силы и средства, провести определённые мероприятия по маскировке. Передислоцироваться, чтобы действовать с более выгодных рубежей. У нас на тот момент резервов практически не было, а они, наоборот, наращивали силы. Когда мы вывели группировку от границы, они поняли, что мы сильно ослаблены. Мы планировали восстановить силы до 24 августа, но не получилось, опоздали на пару дней, что существенно повлияло на дальнейшее развитие событий.

Генерал Назаров

Так как операция вторжения имела существенную информационную составляющую, дата ввода основных сил, 24 августа, безусловно, была выбрана не случайно. Главный государственный праздник Украины — День Независимости — пришёлся как раз во временное окно между 22 августа, когда в районе Луганска уже начали действовать российские регулярные подразделения, и 26-е число — датой, определённой командованием АТО возвращения на линию соприкосновения значительных сил, выведенных 6–11 августа для восстановления боеспособности.

И хотя впоследствии российская пропаганда пыталась раскручивать тезис о том, что «военно-политическое руководство Украины красовалось на трибунах, в то время как на фронте гибли солдаты», в связи с некатастрофическими последствиями вторжения, сильного общественного резонанса этим информационным поводом на фоне иловайской трагедии вызвать не удалось.

Ограничения, наложенные на группировку вторжения

Короткий промежуток между 22 и 26 августа крайне ограничивал российское командование в возможностях подготовки и манёвра. Государственную границу требовалось пересекать как можно быстрее, поэтому на пограничных переходах удалось засечь, по разным источникам, семь или восемь колонн численностью от пятидесяти и более ста единиц военной и боевой техники.

Также группировка вторжения имела довольно жёсткое временное ограничение по продолжительности пребывания на территории Украины. По оценкам штаба АТО, российские войска согласно общетактическим нормативам в отрыве от тылов и коммуникаций могли эффективно действовать не более семи дней. Дальнейшее пребывание требовало организовывать линии снабжения, масштабную эвакуацию убитых, раненых и повреждённой техники, что было бы без труда зафиксировано всеми мониторинговыми службами, работавшими в то время в зоне боевых действий.

Затягивание операции привело бы к увязыванию в боях, большому количеству пленных, трофейной техники и оружия, которые стали бы неопровержимым свидетельством российской агрессии.

Следующим ограничением стала необходимость минимизировать количество введённых на территорию Украины единиц вооружения и техники, которые невозможно выдать за «крымские и донецкие трофеи».

Если с личным составом вопрос уничтожения улик решается относительно просто — достаточно перед началом операции забрать у всех документы и дать команду срезать все идентифицирующие нашивки (хотя и это не было практически сделано), то с техникой гораздо сложнее. Если та или иная модель выпущена после 1991 года и при этом не экспортировалась из России, то объяснить её появление на территории Украины «внешними обстоятельствами» невозможно.

Однако количество техники, в особенности танков, которые можно было бы выдать за украинские, в составе сил российской армии, сконцентрированных на границе с Украиной к концу лета 2014 года, исходя из анализа боевого состава дислоцированных полков и дивизий, было относительно мало. В связи с этим российское командование было вынужденно пойти на риск демаскирования, усилив группировку вторжения более современными моделями вооружений.

Почему Т-72Б3 задействовали в то время, когда Кремль пытается (или пытался, по крайней мере, летом 2014 года) скрывать своё участие в боях на Украине? Во-первых, когда в августе над частями пророссийских сепаратистов нависла угроза разгрома, срочно были введены в бой регулярные части армии РФ на той технике, которой они вооружены и с которой стояли на границе. Во-вторых, всё-таки новая техника обеспечивала в бою преимущество над устаревшей украинской бронетехникой.

Аналитик с псевдонимом Askai^[1]

Эти выводы также подтверждает и российский аналитик Евгений Ихлов:

Задачей операции было убрать украинские вклинения и пробить коридор до Мариуполя. Завершить это удалось только в январе 2015-го со взятием легендарного аэропорта имени Сергея Прокофьева и ликвидацией дебальцевского плацдарма в середине февраля 2015-го.

Всё иное — это:

а) необходимость задействовать вдесятеро большие силы, что невозможно было без привлечения призывников — со всеми положенными скандалами и протестами;

б) прямо заявить себя воюющей стороной (со всеми международными последствиями, включая отправку частей НАТО к западу от Днепра); тем более, что в любом случае появились бы российские пленные, орущие, что их насильно, обманом втянули в эту «братоубийственную войну», как это было в Чечне (советских пленных Вермахт брал даже весной 1945-го);

в) пойти на осаду больших европейских городов: Харькова, Днепра, Николаева, Полтавы, Киева...

Но самым важным ограничением для формирования группировки вторжения для Генштаба РФ стала, как и в чеченских войнах, нехватка боеспособных сил.

Оценка численности, состава и планируемого характера действий группировки вторжения

Количественный состав и вооружение группировки вторжения является одним из наиболее охраняемых российских правительственных и военных секретов. Командование АТО, по причинам, которые будут рассмотрены далее, достоверных сведений о противнике не имело, поэтому все приведённые ниже оценки получены аналитическим путём.

Официальная позиция правительства Украины озвучена в книге Сержа Марко «Хроника гибридной войны»:

Воспользовавшись отходом сил ВСУ, на территорию Украины беспрепятственно зашли восемь батальонных тактических групп Вооружённых сил РФ, из которых четыре действовали на Луганском направлении и четыре (из состава 331-го парашютно-десантного полка 98-й воздушно-десантной дивизии, 8-й и 19-й отдельных мотострелковых бригад, 31-го и 56-го отдельных десантно-штурмовых батальонов) — на Донецком.

Эти цифры и названия российских частей в том или ином виде фигурируют во всех официальных документах. Однако, по мнению офицеров штаба АТО, они основаны на изначально недостоверной информации.

Суммарный доклад о количестве введённых в Украину сил делало правительству Главное управление разведки (ГУР) МО Украины.

Прежде всего, следует поставить под сомнение правомочность использования термина «батальонная тактическая группа». Как уже говорилось раньше, бтгр — это тактическая единица военной доктрины стран НАТО, временное составное формирование, создаваемое для выполнения строго определённых задач. Постсоветские боевые уставы такого понятия как бтгр в 2014 году не содержали. В России формировать тактические группы начали во время Второй Чеченской войны по причине того, что ни один батальон и полк Вооружённых сил РФ просто физически не был готов действовать в реальных условиях штатным составом. Примерно так же произошло летом 2014 года и в Украине: ни одна из бригад ВСУ не могла действовать как самостоятельная тактическая единица, потому командование было вынуждено сделать упор на формирование батальонных групп.

Численность и состав батальонной группы в связи с изначальной нерегулярностью такого формирования не даёт никакого представления о противнике. Такие группы, в зависимости от числа включённых в них батальонов и приданных сил, могут иметь численность от 600 до 1500 человек, включать или не включать подразделения спецназа, танки и артиллерию. Потому малодостоверная информация ГУР о числе вошедших «батальонных групп» для штаба АТО не давала реальной картины.

Это абсолютно непрофессиональный подход. Тема «бтгр» в штабах муссировалась в 2012–2013 годах как что-то новое, вероятно, поэтому они и пытались манипулировать этим термином. Меня не интересует «бтгр». Меня интересует структура войск, состав группировки и система управления. Воюют не «бтгр», а части и подразделения. Должны быть штабы полков, бригад, дивизий. Возможно, штабы армий. Этого ничего ГУР не давал.

Генерал Назаров

Полученные «разведданные» были, по сути, результатом некритического суммирования информации, полученной из открытых, неквалифицированных и малодостоверных источников.

Шёл вал, докладывать об этом было очень просто. Информаторы, видео, фото в открытом доступе. Увидели колонну порядка трёх десятков единиц техники — «Это бтгр!». Свести в единую картину эту информацию не хватало ума.

По мнению генерала Назарова, семь или восемь больших колонн, вошедших на территорию Украины по двум основным направлениям, представляли собой не батальонные, а полковые группы численностью около 2 000 человек каждая. Командовали каждой из таких групп командиры частей:

В то время у них была дивизионно-полковая структура, боевой полк составляет 2000–2500 человек. Бригаду незаметно завести невозможно. Это огромный «организм» около 6 000 человек, на 60% состоящий из обозов и обеспечивающих структур. Когда под Кутейниково вечером 24-го числа нам докладывали о первых признаках вторжения, говорили о 50–100 машинах разной боевой техники. Но 100 единиц — это не батальонная группа, а полк. Он движется, есть тылы, какая-то артиллерия. Совершенно другие цифры.

Помимо двух основных направлений вторжения, были ещё две группы, не попавшие в официальные данные по той причине, что они были уничтожены украинской артиллерией, не успев принять участие в боевых действиях.

На станцию Чернухино противник перебросил железнодорожным способом два эшелона с полковой группой, предназначенной для действий на Дебальцевском направлении. Так же силы не меньше двух батальонов, но, скорее всего, также группа на основе полка, вошла в район Новоазовска для действий в направлении Мариуполя.

Численность и состав сил вторжения, по оценке офицеров-оперативников, определялись задачей создания критического преимущества без использования демаскирующих вооружений. Поскольку полнокровных полков и бригад для выполнения такой задачи в распоряжении Генерального штаба РФ не было и не хватало техники для имитации «трофейной», состав полковых групп получился достаточно разношерстным — от обычных мотопехотных подразделений до воздушно-десантных батальонов и даже морской пехоты. Это дополнительное свидетельство того, что группировку вторжения собирали в спешке, используя все наличествующие боеспособные и мотивированные подразделения, хотя и такую задачу выполнить полностью не удалось.

В составе группировки вторжения оказалось много военнослужащих, просто не представлявших, где они оказались, а ряд подразделений, в том числе батальон морской пехоты, вскоре просто отказались воевать с украинской армией.

Управление группировкой вторжения осуществляли два командных пункта, дислоцированные, соответственно, на территории «ЛНР» и «ДНР», чьи действия координировала оперативная группа Генерального штаба Вооружённых сил России.

Суммируя всю имеющуюся на сегодняшний день информацию, можно сделать вывод, что 24 августа на территорию Украины вошло не менее десяти полковых тактических групп численностью около 2 000 человек каждая, с лёгкой бронетехникой, танками, самоходной, миномётной и буксируемой артиллерией а также РСЗО. Сами россияне соглашаются с тем, что в то время на неконтролируемой территории находилось не менее 20 000 человек, действующих в составе различных сепаратистских НВФ. Таким образом, общая численность войск, действующих против украинской армии в зоне боевых действий, составила около 40 000 человек.

Силы АТО по состоянию на 24 августа имели гораздо меньшую численность. Достигнув пика в 32 000 человек на 1 августа, группировка за три недели лишилась выведенных от границы 79-й, 24-й и 72-й бригад, отправленных на восстановление боеспособности. Восстанавливались после отступления 30-я и 51-я бригады. 95-я бригада, возвратившись из рейда, находилась в базовом лагере. В направлении Кутейниково – Донецк, куда вошла одна из самых многочисленных групп противника, в распоряжении командования сектора «Д» на момент его расформирования оставалось не более 1000 человек, способных выполнять поставленные задачи. Такое соотношение сил и средств сторон было не в пользу украинских формирований.

Невзирая на численное, а зачастую и огневое превосходство, российские силы вторжения не рисковали идти на штурм позиций, на которых им оказывали упорное сопротивление.

Достаточно сказать, что, несмотря на очень ограниченный по площади район ведения боевых действий, «северяне» практически нигде не вступали с ВСУ в непосредственное взаимодействие, не вели боёв, что называется, «глаза в глаза», нанося поражение дистанционно. Лишь считанные разы завязывались бои. Единственный случай, когда несколько «северян» оказались в плену у ВСУ, стал следствием нарушения боевых документов и разгильдяйства младших командиров.

Анонимный российский военнослужащий

Это довольно ханжеское свидетельство подтверждается тем фактом, что оперативного успеха группам вторжения удалось достичь только в районе Иловайска, где штурмовые отряды сил РФ не встретили упорного сопротивления и не попали под встречные обстрелы украинской артиллерии. То есть действия вторгнувшихся сил носили рейдовый характер и в большей степени были ориентированы не на ведение жестоких боёв с большими потерями с обеих сторон, а на окружение, деморализацию и вынуждению к сдаче отдельных подразделений (по возможности добровольческих батальонов) для создания нужных информационных поводов.