Нам нужен Пантеон

Дорогая редакция давеча немного походила по музеям и хочет вам кое-что сказать.

Вчера съездил в Днепр, посмотрел на открытие тамошней Аллеи памяти в честь погибших воинов АТО.

Небольшое открытие разбили на две части. Утром была первая церемония с открытием мемориальных досок, возложением цветов и небольшим почётным маршем, вечером – зажжение свечей. Последнее было трогательным и щемящим. Первое – не совсем. Никто не затягивал, не было длинных речей и выступлений чиновников, а приглашённые священники тихо помолились у мемориала уже по завершению самого открытия. И всё же немного отдавало официозом. Торжественный тон ведущего, речитативное прочтение классической поэзии…

– Мы не могли бы совсем обойтись без стихов и торжественных ноток, – объяснили мне потом организаторы. – Мы ориентировались на мам бойцов. Это женщины за пятьдесят, они бы просто не поняли.

Саму аллею тоже будут критиковать – и уже критикуют. Во-первых, там по центру нашумевшее фото Муравского со взрывом, в котором многие видят постановку. Во-вторых, концепция стел памяти взята с американского проекта, посвящённого живым ветеранам. Немного изменили дизайн и сделали фото чёрно-белыми (так и хочется написать «некликабельными»). Впрочем, опять-таки, кто целевая аудитория? Вряд ли родственников погибших смущает использование тех же стилистических приёмов за Атлантическим океаном.

Но стоит сказать спасибо уже за то, что в Днепре эта аллея есть. Что там озаботились самим вопросом увековечивания наших воинов. Другим городам, увы, этого не хватает. Хотя необходимость на поверхности.

Есть некоторая сложность в том, что традиции почитания умерших в Украине на самом деле различаются. Как в случае с той же аллеей: то, что нужно одним скорбящим, может казаться неуместным другим. Недавно в компании выходцев из разных городов страны насчитали примерно пять разных названий поминальных дней. Практика тоже отличается. Если на Волыни, например, не пропустить катафалк на дороге – это одновременно крайнее хамство и плохая примета, то в Киеве о таком вообще мало кто слышал. И, наверное, к лучшему, а то город бы встал. Вообще в западных частях страны отношение к мёртвым значительно более торжественное, чем в центре и на востоке.

Но эти различия не так существенны. Намного важнее, что мы не хотим быть похожими на Россию, где выделяют миллиарды на бренчание бронёй на парадах, но изначально забили на попытки поисков братских могил солдат той войны по лесам и буеракам, оставив это немногочисленным энтузиастам. Каждый украинский воин должен быть идентифицирован и похоронен с почестями; путь, пройденный ими, должен быть описан и сохранён в музеях, научных работах и в творчестве, а наиболее выдающимся из них место в общенациональном пантеоне.

Проблема в том, что нужно его создать. И не только его.

Места для своих

Волей случая оказавшись в Афинах в конце августа, я зашёл в тамошний военный музей, занимающий несколько этажей немаленького здания. Экспозиция музея представлена хронологически: ты начинаешь путь от кремниевых топоров и минойской бронзы и приходишь к пулемётам и гаубицам. Последний конфликт, зафиксированный в экспозиции – Кипрская война.

Этот музей не так интересен иностранцам, как можно было бы предположить: не все подписи даже переведены на английский. Первобытный и античный периоды быстро заканчиваются. На весь тысячелетний и очень бурный византийский период отведён лишь один небольшой зал (для сравнения – столько же внимания уделено 13 годам походов Александра Македонского), и где-то треть этого зала посвящена последней битве империи – обороне Константинополя от турок в 1453 году. Спасибо хоть за реплику хиросифона – средневекового ручного огнемёта для стрельбы греческим огнём.

А вот остальные две трети – если не три четверти – экспозиции посвящены войнам Греции ХІХ–ХХ веков, в которых средний иностранец явно не очень разбирается. Я кое-что знаю (любовь к Греции и далёкие корни), но и то узнавал хорошо, если половину экспонатов. Вот Миаулис – могучий дед, великий флотоводец и, как полагается, русофоб; вот «Георгиос Авероф» – легендарный корабль-затычка, перекрывший проход турецкого флота в Средиземное море; вот линия Метаксаса… А остальных и не знаю, я ведь всего на одну шестнадцатую грек.

Но очень легко представить, как в этих залах колбасит местных. Музей для своих.

Такое же ощущение музея для своих у меня возникло в Днепре позднее, когда я добрался до музея АТО. Всего одна экспозиция на свежем воздухе, небольшой зал и кинозал. Причём строгость явно принесена в жертву эмоциональности: коллажи на панорамных фото, скульптуры на расстрелянной и сгоревшей технике, инсталляции.

Авторы хотели передать настроение. У них получилось. Сгоревшая техника и знакомые дорожные знаки, распечатки SMS волонтёров и личные вещи солдат, одеяния капелланов и истории вывозимых из зоны оккупации животных. Здесь история читается по каждому окровавленному перевязочному пакету. И это не сухие документы и не монументальный пафос, а что-то живое и дышащее.

Но этот музей посвящён подвигу жителей Днепра и области. И это явно видно.

Нам нужно что-то такое в масштабах всей страны.

Да, я знаю, что война ещё не закончилась. Тем не менее, задача таких экспозиций – сохранить память, сберечь опыт, эмоции и переживания момента от затирания и забвения. У нас уже растут дети, которым нужно это показывать.

Нам нужен комплекс, который включил бы в себя одновременно музей военной истории страны и мемориал погибшим за неё. Возможно, также мемориал всех её лучших детей, подобно римскому или парижскому пантеону. Место, где хоронили бы настоящих героев Украины, которые подтверждали бы это звание всей своей жизнью, а не выданным Кучмой кусочком металла.

Это должно быть единое здание или сеть зданий – таких, за которые не было бы стыдно. И это должно быть в столице либо её околицах. Это не должен быть музей в стиле Ющенко – просто потому, что нужен музей. Это должна быть огромная живая книга по истории Украины, которую могли бы прочесть даже неграмотные или иностранцы.

Если что-то у нас на часі, то это – именно оно.

Виктор Трегубов