Украинские юбилеи: осмысление

Твой мир никогда не будет прежним…

Когда все или почти все издания благополучно отписывались относительно первого, годичного юбилея Евромайдана, отстреляться по этой теме планировал и я, благо, первая круглая дата была очень подходящим моментом для того, чтобы сказать несколько важных вещей. (По крайней мере, важных для русских националистов.) Соответствующую статью я и начал писать, написал где-то до середины и часа в четыре ночи лег спать.

А в семь утра пришли вежливые люди (?) из Следственного комитета и ФСБ, и отобрали оба моих компьютера. Так что первыми читателями вышеназванного, недоделанного текста станут, извините за выражение, эксперты из института ФСБ РФ, натасканные на отыскание всяческой крамолы на букву «Э».

Пока я перемещал свое тело в пространстве, из ставшей совсем уж неуютной Эрэфии в Латвию, под сень дружеских М-16, информационный повод прошел. Однако то, что следовало сказать, так и осталось несказанным.

По этой причине, прошу почтенных читателей меня простить, что я обращаюсь к ним без юбилейного повода, довольствуясь по-прежнему актуальной и неюбилейной причиной. Слишком уж много случилось всего за последний год, чтобы мы могли позволить себе роскошь не оглянуться назад и не попытаться дать себе честные ответы на возникшие вопросы.

А вопросов накопилось немало.

Ромашковый метод как проблема

В последнее время часто можно видеть, как разные публицисты, политологи и прочие странные люди судорожно пытаются понять: почему одни силы, которые, казалось бы, должны быть против Евромайдана и той Украины, которая строится на его идейном фундаменте, этот самый Евромайдан поддержали, а другие – которые, вроде бы, должны были быть всецело за – оказались всецело против? Как правило, и сторонники, и противники Украины, каждый со своей стороны баррикад, начинают выяснять один, чрезвычайно важный для них, вопрос: кто любит Украину, а кто не любит? Весьма забавно наблюдать, как на каком-нибудь «Громадьском» ведущий пытает очередного новоприбывшего политэмигранта из РФ. Мол, пришлец, любиши ли Украину? Пришлец, понимая, что от него требуется, начинает уверять: люблю, очень люблю! Но ведущий не успокаивается и продолжает вопрошать новоприбывшего о силе его любви к Украинской державе. Ну прямо «возьми ножницы и подаждь ми я» и т. д.

Впрочем, с россиянской стороны все выглядит еще печальнее. Тут диалог «интеллектуальных» «националистов» больше всего напоминает дискуссию в песочнице:

- Ты заукраинец!

- Нет, ты заукраинец!

- А я говорю, ты!

Ну и т. д.

В общем, обе стороны старательно выясняют, кто любит/не любит Украину. Только ромашки не хватает. И через это пытаются понять, что же произошло с Украиной, Россией и миром.

С пониманием регулярно случаются проблемы. И всего лишь по одной причине: политику можно считать грязным делом или чистым, или вообще не делом, но в политике, вообще-то, взаимоотношения строятся не на любви. Они строятся исходя из конкретных, практических интересов. А если мы говорим о национализме – то, в первую очередь, из интересов национальных.

Автор этой статьи симпатизировал Евромайдану, осуждал аннексию Крыма и развязанную Путиным войну на Юго-Востоке Украины. Но делал я это отнюдь не потому, что люблю Украину (хотя украинцы мне очень симпатичны). И поддержка Евромайдана, и осуждение путинской политики были для меня логичны и естественны именно исходя из русских национальных интересов.

Европейский Майдан и русская выгода

Весть о том, что в Киеве начался новый Майдан, была для меня радостной вестью. Причин для этого было более, чем достаточно.

Во-первых, режим Януковича был не то, чтобы даже союзником Путина, а чем-то средним между путинским холуем и вороватым прихлебателем. В тогдашней Украине ФСБ хозяйничала, как у себя дома (включая сюда и похищение и вывоз в РФ российских оппозиционеров), и было очевидно, что это, политкорректно выражаясь, государство, находится в орбите путинского влияния.

Для русских националистов, исходивших из того, что путинский режим является первым и главным врагом русского народа, было естественно желать ослабления этого режима. А потеря Украины для Путина была бы, по большому счету, катастрофой. Может быть, не фатальной, но одной из самых серьезных, если не самой серьезной из тех, которые с ним когда-либо случались. В этом отношении, Евромайдан был очень и очень кстати.

Во-вторых, в России об этом мало кто знает, но на Украине (и, в частности, в Крыму) русских националистов при Януковиче преследовали гораздо жестче, чем до него – при Ющенко. Причина проста: Ющенко и вообще «оранжевые» не так, чтобы очень любили русских. Просто их политическая база находилась на условном Западе, и Крым и Юго-Восток они толком не контролировали. Что же касается регионалов, в тот период времени находившихся в оппозиции, то они были достаточно сильны на местах, но на общегосударственном уровне их от кормов и рычагов слегка отжали. Поэтому жестко рулить в Крыму и на Юго-Востоке они тоже не могли.

В результате, образовался довольно основательный люфт, благодаря которому русские активисты могли вести какую-то работу, не оглядываясь ни на Киев (который далеко), ни на паханов-регионалов (которые были близко, но слабы).

При Януковиче ситуация изменилась кардинально. Он-то опирался как раз на Юго-Восток и на Крым. И, усевшись в Киеве, регионалы там сразу же выстроили (явно ориентируясь на путинский идеал) жесткую вертикаль, начинавшуюся в каждом районном Совете и заканчивавшуюся в заоблачных высях Межигорья. И вот тогда-то у всех русских националистов, национал-патриотов и прочих условно русских и неофициальных пророссийских элементов начались настоящие проблемы. Такие, которые им при Ющенко и не снились.

Были все основания полагать, что Евромайдан качнет украинские политические качели снова на Запад. Следовательно, жесткая монополия регионалов на власть рухнет, а с ней прекратятся и начатые при Януковиче антирусские гонения.

В-третьих, новый режим неизбежно должен был дистанцироваться от путинской Москвы (может быть, дистанцироваться не то что бы очень сильно, но все же совсем обойтись без этого бы не удалось). Для русских националистов (как, впрочем, и для всех остальных несистемных оппозиционеров) это открывало чрезвычайно вкусные перспективы. У нас под боком обнаруживалась совсем немаленькая страна, культурно нам чрезвычайно близкая, говорящая на русском языке, и при этом настроенная негативно в отношении Кремля. Трудно было бы выдумать лучшую внешнюю базу для Русского движения! Здесь мы могли бы, без суеты и лишней спешки, создавать свои СМИ, тренировать своих людей, учиться политической работе – в общем, делать массу необходимых вещей, которые в РФ были бы невозможны.

Можно любить Украину. Можно не любить Украину. Но Евромайдан в Киеве объективно соответствовал русским национальным интересам. И потому всякий здравомыслящий русский националист не мог его не поддерживать.

В качестве контраргумента обычно выговаривают: мол, если бы Украина пошла по пути евроинтеграции, то «мы бы ее потеряли». На этой упоительной истории стоит остановиться чуть подробнее.

Таких не берут в…

Ибо история эта очень грустная. Причем как для сторонников вступления Украины в ЕС, так и для ее противников – фанатов Таможенного союза.

Тем, кто радуется «европейскому выбору» Украины, придется напомнить, что соглашение об ассоциации с Европейским Союзом – это лишь первый шаг, который, после напряженной многолетней работы и масштабных реформ может привести к членству в ЕС. А может и не привести. Турция, например, соответствующее соглашение подписала еще в 1996 году. И чего? И где? А ведь с экономикой там дела, прямо скажем, получше обстоят, чем на Украине. А с правами человека – как минимум, не хуже. К тому же, Турция – один из старых членов НАТО. Но – не получается.

Кроме Турции официально в стадии ассоциации с Евросоюзом находятся, например, Алжир, Египет, Ливан, Марокко и Тунис. Однако в еврозону и Шенгенское пространство их тоже почему-то не зовут.

Поскольку качественно новой элиты, которая могла бы создать качественно новый госаппарат и быстро провести титанические по своему масштабу, реформы, на Украине не было (был лишь обычный пересменок Восток-Запад), то ожидать скорого вступления в ЕС не приходилось. Для того, чтобы привести Украину в некое соответствие европейским нормам, потребовались бы годы, а скорее всего – десятилетия. И за это время, вполне возможно, украинцам бы немного расхотелось вступать в Евросоюз (как, например, расхотелось туркам).

Почему ЕС никогда бы не пошел на молниеносное принятие Украины в свое лоно? Просто потому, что Евросоюзом управляют все-таки не самоубийцы. А подвесить на себя, помимо Греции и всей вообще Южной Европы, груз в виде огромного государства с миллионами бедняков и откровенных нищих, с неконкурентоспособной промышленностью – это было бы чистым суицидом.

Но при этом соглашение об ассоциации с Евросоюзом, безусловно, вырывало Украину из липких объятий «таежного союза». И, воленс ноленс, заставляло вводить европейские критерии и принципы – и на производстве, и в государственной работе, и много еще где. Первое спутывало карты Путину, второе – так или иначе помешало бы собственным украинским коррупционерам, ворам и самобытным халтурщикам.

Но и первое, и второе пришлось бы очень кстати русским людям – как живущим на Украине, так и в России.

Часть 2.

Часть 3.

Димитрий Саввин