Базовые вещи

Один музыкант сказал, что у нас с Россией – просто ссора. И долго оправдывался перед российским телеведущим за всё, что можно было как-то истрактовать как поддержку Украины в этой «ссоре».

Другой музыкант сказал, что первый музыкант – просто человек мира и имеет своё альтернативное мнение.

Автор очень любит эту песню про альтернативное мнение, регулярно исполняемую на его глазах с 2014-го, если не с конца 2013 года. Обычно в те моменты, когда исполнитель понимает, что явно недооценил готовность окружающих набить ему лицо и надо срочно предпринять манёвр уклонения.

Да, у нас свободная страна, где любой человек имеет право выражать своё мнение в определённых законом рамках, а любой другой – относиться к нему после этого с учётом этого мнения. Например, есть люди, которые считают, что заниматься сексом с семилетними девочками – это хорошо, особенно если девочкам нравится или интересно. Мнение? Мнение. Они же имеют право его (мнение) иметь? Имеют. И высказать могут.

Но есть один нюанс.

Примерно так же в воюющих странах дела обстоят и с некоторыми другими вопросами. Например, с утверждением, что наш мир и дружбу с любимым соседом не должны беспокоить виды гробов, укрытых флагами.

И да, за такие слова могут побить. Это, наверное, ужасно неправильно, но совершенно естественно и полностью соответствует природе человека, столкнувшегося с гибелью тех, с кем так или иначе ощущает сродство.

Поэтому, наверное, стоит расставить буйки, за которые не надо заплывать. Заплывшему за которые стоит сказать: «Уважаемый, вы обуели». Не только для того, чтобы ругать заплывших, но и для того, чтобы не ругать тех, кто просто проплыл мимо, но удержался в рамках. Демаркируем границу наших базовых вещей – чтобы нарушители потом не рассказывали, что случайно заблудились.

Автор рискнул предложить свою версию. Всё сказанное ниже – не настояние, а предложение, попытка уложить собственное видение в чётко очерченные рамки чёрных букв на белом фоне. Впрочем, автор только порадуется, если соотечественники окажутся с ним солидарны.

Так, базовой вещью для нас есть независимость и национальный суверенитет.

Почему?

Потому что мы достаточно взрослые и самобытные люди, чтобы определять судьбу собственного государства, правила собственной жизни, что у нас можно, а что – нельзя. Потому что мы – нация. И у этой нации есть держава, а у державы – признанные международным сообществом границы.

Что значит «суверенитет есть базовая вещь»?

Это значит, что он для нас первично, приоритетно важен. Нужно понимать, что это также значит, что он для нас должен быть дороже жизней нас самих и наших соотечественников. То, что строки своего гимна мы должны воспринимать достаточно буквально.

Если для вас это звучит слишком жёстко, то следующее рискует порвать вам шаблон: любое государство, дожившее до наших дней, ставит свой суверенитет выше жизней собственных граждан. Потому что если государство к этому не готово, на объявление войны со стороны другого государства оно отвечает полной и безоговорочной капитуляцией. Иначе начнётся стрельба и кого-то наверняка убьют. Если жизнь гражданина – безусловный приоритет, то надо сдаваться до первого выстрела.

Нам это непривычно просто потому, что мы очень недолго ощущаем себя государством. Именно поэтому у нас можно услышать дивные фразы вроде «наши мальчики умирают за этот Донбасс». Но когда враг покушается на целостность твоей державы и солдаты гибнут в боях, пытаясь его остановить – это нормально. Ненормальным было бы, если бы солдаты не пытались или предпочли бы спасать свои жизни, рванув с фронта. Такое наша история тоже знает, увы.

Принцип территориальной целостности не предусматривает сортировки регионов – за этот повоюем, а этот забирайте. В международной политике отдать без борьбы один кусок территории в надежде, что враг успокоится – всё равно, что в тюрьме единократно согласиться на противоестественные взаимоотношения в надежде, что после этого отстанут. Не только не очень гордо, но и не сработает. Сдашь без боя немецкоязычные Судеты – завтра на Карловом мосту флаги со свастикой трепетать будут.

Да, есть и более позитивные примеры вроде Финляндии. Но Финляндия, даже будучи вынужденной отдать Карелию, дала противнику по зубам так, что идея покушаться на неё в дальнейшем отпала у него как класс и перестала рассматриваться даже в самых далёких пьяных мечтаниях даже через три поколения после войны. И даже в таком формате это поражение, просто относительно удачное.

Что ещё означает приоритет суверенитета и территориальной целостности?

Он означает, что страна, которая на них покусилась и начала силовые действия по отторжению твоей территории – враг. И это никак не зависит от предыдущих отношений. Не важно, сколько тысяч миль вы шли рука об руку, кого вы били вместе и сколько вместе выпили. Или наоборот, как люто вы его всю дорогу ненавидели. А, возможно, вы враждовали, и лишь недавно помирились – пофиг. Прошлое перестаёт быть важным. С момента, когда другая страна напала, и до момента, когда она прекратила попытки контролировать часть твоей территории – она враг.

Как мы уже писали, врага не обязательно ненавидеть. Можно, но эмоции помогают лишь в определённых ситуациях. Нужно просто прикладывать все силы, чтобы враг больше не мог нанести тебе вред и покушаться на суверенитет твоей страны.

Задача стоит именно так. Какими путями к этому идти – зависит от ситуации, но важно всё время помнить, что задача – именно лишить его этой возможности, а не сделать ему очень больно / нанести ему красивое поражение / выставить его дураком / съесть его хладный труп со спаржей и вустерским соусом. Можно бросаться в драку, очертя голову, можно улыбаться и точить нож, пока не представится возможность ударить – есть варианты, и тут уже можно дискутировать. Но надо всегда держать в голове конечную цель.

И тут мы, наконец-то, подходим к нашему национальному виду спорта – междоусобицам. И к ключевому вопросу: с какого момента заканчивается «моё личное мнение, на которое я имею право…» и начинается зашквар? На каких словах человек заканчивается как личность и начинается как Иван Дорн.

Автор предлагает следующее: зашквар начинается с отрицания вышеобозначенных базовых вещей.

Мы можем до хрипоты спорить, какая нам нужна Украина. Собственно, независимость нам для того, чтобы идти своим путём, а определить этот путь без споров, криков и «сам козёл» никогда не удавалось даже намного менее темпераментным нациям.

Но вне пределов этого спора должен лежать вопрос, нужна ли нам Украина вообще. Вот здесь – грань между альтернативным мнением и враждебной позицией, между «я с тобой не согласен, но ты в своём праве» и «пойдём выйдем» или «алло, СБУ?».

Другой тезис: на нас напало другое государство, называемой Российской Федерацией, отторгнув часть нашей территории. Оно – враг.

Это очень прискорбный тезис, но он правдив. Человек, который пытается его отрицать, – лжец; украинец, который пытается его отрицать, – предатель. Это громкие и избитые слова, но они правдивы.

Лжёт и предаёт тот, кто говорит, что у нас лишь ссора или разлад; лжёт и предаёт тот, кто говорит, что в этом есть часть вины Украины; лжёт и предаёт тот, кто говорит, что такая «мелочь», как нарушение нашего территориального суверенитета или убийство наших граждан, не должны вносить печальные ноты в нашу многовековую дружбу. Здесь даже не имеет смысла спорить, была ли та дружба – он уже соврал.

Можно спорить о том, что делать с врагом и как это делать. Можно – о том, нужно ли нам сразу рвать все связи или стоит сохранить те, которые помогут приблизить нашу цель. Можно – о том, сможем ли мы когда-нибудь помириться и нужно ли это нам.

Но нельзя отрицать базовые вещи. Во всяком случае, без опасения получить от украинцев крайнюю степень неприятия с занесением в личное рыло. Независимо от того, кто ты – легенда мировой эстрады, простой бородатый полупокер или глупая девочка в инвалидной коляске.

Украина должна быть суверенной и целостной державой. Россия покусилась на это и стала нашим врагом. Это просто, легко запоминается и, главное, это правда.

Альтернативный взгляд на правду есть ложь либо шизофрения.

Обе две не очень воспринимаются в приличном обществе.

Виктор Трегубов