Доброе утро, Вьетнам! Февраль

На фронте боевики внезапно открыли мешок с тумаками и резко вспомнили о построении «мирной народной республики» (цитата Ходаковского), «Минске» и разрешённом калибре у «Стугны-П». Хотя они сами начали очередное обострение, поразив ракетами украинские грузовики в прошлом месяце — тогда у нас было 14 раненых и 1 убитый; кроме того, были потери и по другим эпизодам, не только у Крымского.

Пару недель назад мысль поработать ПТУР по снабжению выглядела вполне привлекательной: с 2–3 км отработать «Конкурсом», подойдя балками или прикрываясь высотками — что может быть проще. Тир. Ну разве что «протухшая» ракета сойдёт с курса, даже риск уже попасть под миномёты самый минимальный, потому что реакция по цепочке идёт медленнее, чем сворачивается пусковая. Ну и все «строго по Минску» — пусковые во вьюках тяжело засечь наблюдателям, хотя калибр ракеты выше допустимого по условиям перемирия. Мобильные группы гибридной армии катаются по фронту и делают ветер. Прилагались, естественно, шуточки, прибауточки, рассказы про «пригоревший укроп» и то, что в плену дают суши на ресурсах коллаборационистов.

Но внезапно оказалось, что передачи десятков пусковых и сотен ракет в ВСУ тоже не прошли даром. Возросла плотность постсоветских пусковых на передке и получилось в каждой бригаде сформировать мобильные группы со «Стугнами-П»: где-то на МТЛБ, где-то на бортовых авто, где-то багги. А тренажёры ПТРК, закупаемые в 169-й НВЦ и месяцев семь действующий учебный центр в Старычах, потихоньку выполняют свою работу, ориентировочно за два месяца подготавливая очередной выпуск персонала.

Если раньше не редкость у ВСУ были ПТРК-команды, которые ни разу не сделали практический пуск до того, как попали в войска, и в глаза не видели тренажёра, то сейчас ситуация плавно меняется. Плюс повышенные премии для ВУС, связанных с ПТРК — поэтому в учебки идут достаточно мотивированные и желающие служить именно здесь люди. И, естественно, это даёт результат на ноле — больше «Фаготов» и «Метисов» в боевых порядках, больше маневренных групп из глубины, способных работать до 5 км, подготовленные взводы «противотанкистов».

До «ракетного обострения» был приказ, ограничивающий применение РК-2 С и РК-2ОФ, пока шёл период накопления возимого боекомплекта. Но после сожжённого «КамАЗ» у 72-й, прилётов 25 января, убитого капеллана и травматических ампутаций у раненых, дали отмашку на применение — любой объект противника на линии боевого соприкосновения теперь поражается всеми наличными средствами. Да и 500–700–3000 отгруженных ракет за прошлые годы, это вполне серьёзный задел на пуск полусотни средств доставки в месяц без снижения запасов на фоне ритмичной поставки. Говоря ещё проще, с нынешним финансированием есть возможность и наращивать запасы, и работать по противнику управляемыми ракетами.

Хорошая оптика у «Стугны-П», прицелы с тепловизорами, выносные пульты, позволяющие комфортно работать, не ожидая прилёта по вспышке, цифровая связь между передовыми постами и маневренными группами (а ещё рост числа хороших камер и возможностей ИПСО) у ВСУ сразу же дали в общий доступ полдесятка подтверждённых поражений целей. Благо участков фронта, где у боевиков непростое тактическое положение на отрезок ТВД в 470 км, хватает.

Наши обстреливают дорогу на Желобок и режут снабжение гибридной армии в секторе — там сама конфигурация блоков вдоль трассы и две командные высоты в секторе располагают к регулярным плюхам. Начали ВСУ и огневое давление в районе Светлодарской дуги и Ясиноватского блокпоста — там из-за рельефа отлично видны с БПЛА подходы техники и личного состава к капонирам и накатанные колеи. Были тактические успехи у нас на «промке» и возле Крутой балки. Ну и, естественно, не забываем о Приморье, там у нас севернее «Дерзкой» прямое попадание в блиндаж на стыке двух лесополос между Водяным и Ужовкой, «lakishot» как он есть с четырьмя ликвидированными противниками, детонацией и выгоревшим укрытием.

Да, мы совсем забыли. Раз у нас сейчас война гибридная, калибр у советских ПТРК всё равно не проходит под «Минск», а боевики не стесняются их применять, то не грех нам насыпать и прочим тяжёлым в ответ с подскока. Менее чем за две недели у нас отметилась 54-я, заровняв миномётами опорный пункт врага между Первомайском и Золотым — там посеченные автомобили, накрытый минами «КамАЗ» с «Зу-23\2», несколько прямых попаданий в окопы; по данным перехвата разговоров, есть убитые и раненые. Потом полк «Азов» в составе 30-ки записал на свой счёт ББМ на Светлодарской дуге у Горловки — официально заявлены СПГ-9 с закрытой позиции по корректировке БПЛА, но разрывы крайне напоминают работу миномётов.

Как бы то ни было у НГУ, в оперативном подчинении у ВСУ, в их зоне ответственности сожжённая «коробка» и убитые противника «на балансе» — неплохой результат. Также у 30-ки удачное поражение «Корсаром» амбразуры в том же районе — двое боевиков убиты на месте. 10-я ОГШБр устроила настоящий биатлон по объектам противника на передке: сожжены две МТ-ЛБ с установленными на них ЗУ 23-2, уничтожен «КамАЗ» с боеприпасами и грузовик со сменой на пост, — по большинству эпизодов есть видео и фиксация средствами объективного контроля. Менее чем за полторы недели две подтверждённые уничтоженные БМП, две МТ-ЛБ, несколько повреждённых джипов и грузовых авто. Также тяжёлые одномоментные потери у противника понёс 11-й ОСМП — именно ему достался прилёт «Фагота» по группе пехоты с тремя убитыми на месте и одним тяжелораненым.

У боевиков была достаточно простая развилка — «поймать тишину», перестать выдвигать в передовые порядки «коробки», чтобы пошатать наши посты, или включить тяжёлое с надеждой поквитаться на эскалации. Совершенно ожидаемо они попытались насыпать — под два десятка убитых и тяжелораненых с начала февраля вызвали изжогу, брожения про «неизбежность "Минска"» и «партнёров» на передке, ведь тоскливо сидеть месяцами в снегах, подрабатывая на полставки мишенью. Примерно с 9–10 февраля началась канонада под Донецком, особенно у Песков и Опытного, прилёты мин в пригороде Горловки и попытки включать артиллерию по тактическому тылу.

Ожидаемо и в полном объёме велась контрбатарейная борьба, а у ЯБП блоку за насыпью у въезда в дачные участки досталось три десятка термитных зажигалок и мин, сам противник признаёт, что у него там погибший и выведенная из строя техника. Кроме того, штаб ООС выкатил демонстративное видео марша в заданный район, развёртывания, привязки к местности и условные пуски РСЗО «Ураган» — намекая той стороне, что есть куда расти дальше, если есть желание продолжить «ракетное обострение».

Что же вообще происходит — вместо 1–2 погибших в неделю такое резкое обострение, тяжёлые единовременные потери у противника и полдюжины видео с тем, как равняют опорные пункты, прилетает по технике и горят «коробки»? Уже начались рассказы о выборах и высасываемые под них «победы» как с той стороны, так и у наших местных поехавших.

А ответ насчёт причин всё тот же, что и многие месяцы — идёт война. Зарегулированная «Минском» и «рождественскими перемириями», локальная и позиционная, но всё-таки война, она продолжается все эти месяцы нон-стоп. Никто не заставлял боевиков «птурить» наши машины под Крымским, убивать капеллана, ранее убивать девчонку-медика — им не нужны были никакие другие причины, кроме выполнения боевых задач.

Так же, как сейчас нам не нужны никакие другие причины, чтобы «открыть кран» по высокоточному оружию и собрать свою цену с гибридной армии. На линию боевого соприкосновения зашли свежие и отдохнувшие после ротации украинские подразделения, у которых есть счёты к агрессору ещё за летнюю кампанию 2014 года. Никакие выборы президента не нужны, для того чтобы работать в ответ на полтора десятка раненых и обожжённых двумя ПТУР в прошлом месяце. Просто нужно иметь память чуть дольше, чем у рыбок в аквариуме.

Допустимо ли разменивать ракету стоимостью в хорошую квартиру на БМП, автомобиль или группу пехоты? Вполне. Достаточно просто посмотреть на любой опорный пункт в Google Maps — вокруг почти каждого лунный ландшафт из воронок на пару километров. В квадрат 300 на 300 метров, чтобы подавить ВОП, требуется выпустить с закрытой позиции 600–700 снарядов, с соответствующим ресурсом стволов, топлива для подвоза снарядов и побочными расходами. Причём будет поражён тот же блиндаж, выведено из строя пару машин и не факт, что будет много погибших, а не контуженные и раненные. Стоимость полтысячи 122-мм снарядов в сравнении с управляемыми ракетами вполне можно найти в открытом доступе.

Так что иногда для того, чтобы быстро и с высокой вероятностью поразить цель здесь и сейчас, вполне можно выпустить ракету, тем более, растёт количество РК-2ОФ, заточенных именно под группы пехоты, амбразуры и здания. Вот так вот, шаг за шагом мы постепенно наращиваем возможности — мобильные «Корсары» на передке, мобильные группы с дальнобойными ПТРК, один выпуск из школы «противотанкистов», другой, третий. А потом расширение производства у «Луча», новые станки и рабочие места, системное обучение персонала — и отгруженные ПТРК начинают показывать результат на поле боя. Результат долгого марафона, который мы бежим многие месяцы.

Противник будет огрызаться — мы к этому готовы. Он может начать передавать своим «гибридам» современные «Корнеты», которые ранее находили в секторе «А» и под Желобком — мы будем отвечать огнём на огонь, фиксировать их применение и требовать новых санкций для агрессора. Если понадобится, будем напрямую закупать высокоточное оружие у США или нейтральных стран, включая противотанковые комплексы третьего поколения — благо соответствующий закон подписан.

Украина тратит на вертолёты для МВД или программы по авиации по 100 млн евро в год, вполне найдутся и 50–70 млн для партии ПТРК, если понадобится «передавить» противника количеством пусков. Мы не будем делать только одного — позволять безнаказанно расстреливать наших людей как в тире. В ближайшие месяцы будут отгружены в войска первые пакеты «Ольхи», продолжатся закупки сотен ПТРК в год, в обозримом будущем закупят корректируемые снаряды и «Барьеры» для вертолётов — каждое новое обострение будет стоить противнику дороже, чем предыдущее. Выводимые из механизированных подразделений «Конкурсы» и «Метисы» отправятся в территориальные бригады, усилив из огневые возможности.

Те, кто хочет ещё месяцы посидеть в липкой окопной грязи, высматривая трассера наших ПТУР и сражаться за особый статус Донбасса — дорогу в Украину за эти месяцы вы выучили. Война на истощение в Украине совместно с операцией в Сирии, поддержкой Венесуэлы и «упражнениями» российских ЧВК в Африке — это не то, что нужно народу России. Но если вас это устраивает, что украинцы могут поделать? Только продолжать отправлять агрессора домой грузом «двести». «Ракетное обострение» зимой 2019-го — совсем скоро мы увидим, закончится ли оно затишьем или будет какое-то продолжение.