«Груши», «фэсы», повара и менты

Прошедшие на Донбассе «кукольные» выборы, судя как по утечкам, так и по прямым сливам данных, стали результатом достигнутого консенсуса между противоборствующими сторонами в Кремле, одну из которых может представлять Сурков и ГРУ, а другую — Бортников и ФСБ. Возможно, именно поэтому послушным «президентом» был назначен Денис Пушилин, а его «смотрящим» — Ананченко. О борьбе российских спецслужб вокруг «украинского пирога» говорил недавно в интервью и бывший глава украинской разведки Николай Маломуж.

Так или иначе, мы являемся постоянными зрителями подковёрных схваток между верными «тузиками» кремлёвского хозяина, который эти схватки не только не останавливает, но иногда и поощряет — в рамках собственных кадровых стратегий.

В тоталитарной стране, где всё построено на страхе, силовые ведомства играют особую роль. И современная Россия не исключение. Но чем больше могут «силовики», тем сильнее обостряются противоречия как между разными силовыми структурами, так и между разными группами внутри одной. С каждым днём таких примеров становится всё больше. Рассмотрим несколько самых ярких.

Конфликт между Евгением Пригожиным, которого часто называют поваром Путина, и Сергеем Шойгу, который начал развиваться довольно давно, вышел в публичную плоскость. Это стало особенно очевидным, когда повар Путина появился на встрече с ливийскими генералами, причём сидел близко возле министра Шойгу (их разделяло всего три человека).

То, что такой конфликт неизбежен, стало понятно почти сразу после появления «ЧВК Вагнера». Частные военные компании решали сразу несколько проблем, стоявших перед путинским режимом. Во-первых, они позволяли не задействовать регулярную армию в военных авантюрах Кремля. Таким образом, Россия могла формально отрицать наличие своих войск в Украине или Центральноафриканской Республике.

Во-вторых, участие ЧВК в военных операциях финансируют не из государственного бюджета, что позволяет платить наёмникам существенно больше, чем платит Министерство обороны РФ. Так что в ЧВК стоит очередь из желающих. С другой стороны, это прекрасный способ распила бабла. На войну можно всё списать! В-третьих, ЧВК оказывается дешевле, чем регулярная армия, на которой паразитирует огромное количество генералов.

И, наконец, вишенка на торте — ЧВК, особенно во взаимодействии со службой безопасности Пригожина, может выполнять весьма деликатные поручения, в том числе и по устранению неугодных. Так что услуги Петрова с Бошировым могут скоро и не понадобиться. Тем более что вагнеровцы хотят получить на вооружение современное оружие, а в СМИ пишут об их опытах с отравляющими веществами в Сирии и не только. И кажется совсем неслучайным, что тренировочная база «ЧВК Вагнера» находится в Молькино на территории, где расположена база спецназа ГРУ.

А что же во всей этой истории Шойгу?

Пытается противостоять из последних сил. Не так давно в медиа появились утечки, что вагнеровцев под американскую атаку в Дейр-эз-Зоре в феврале этого года подставили намеренно по указанию Сергея Шойгу. И не случайно в российских СМИ (в том числе в оппозиционной «Новой газете») стали появляться весьма острые материалы о Пригожине. Это последняя попытка Шойгу ослабить конкурента. И если в демократической стране такой мощной медийной атаки стоило бы опасаться, то это совсем не относится к сегодняшней России.

Достаточно посмотреть реакцию Путина на прямо заданный ему вопрос о Пригожине: «У вас же есть Сорос, который демократию везде продвигает, и который не является американским государством, как вы мне всё время говорите. А у нас есть Пригожин». И эта фирменная путинская кривая ухмылка! Ему очень нравится, что у него есть повар на все руки! А вот гражданам как России, так и тех стран, где воюют вагнеровцы, стоит их опасаться как тех, на кого не действуют даже современные российские правила. Такое своеобразное неконвенционное оружие! Это такое оружие, которое формально не подпадает под конвенцию об ограничении вооружений, просто потому, что его только что придумали, а людей оно убивает отнюдь не меньше, чем конвенционное...

Говоря о проблемах Министерства обороны РФ, нельзя не вспомнить все последние скандалы вокруг ГРУ. Ещё с советских времён так сложилось, что все наиболее блестящие с точки зрения разведки операции выполнялись именно Главным разведывательным управлением Советской армии. Вспомним хотя бы дело Розенбергов и похищение американского атомного секрета. Да и самый известный разведчик Рихард Зорге тоже был агентом разведуправления РККА (Рабоче-крестьянской Красной армии). А вот Первое главное управление КГБ СССР (теперь это Служба внешней разведки) занималось как раз самыми грязными делами вроде политических убийств. Начиная с убийства Льва Троцкого (кстати, именно Троцкий в своё время создал ГРУ) и заканчивая инсценировкой несчастного случая, а на самом деле тоже убийства Александра Галича.

Испытывал ли Путин в молодые годы зависть по отношению к гораздо более состоятельной с профессиональной точки зрения ГРУ, мы не знаем. Но одно можно сказать точно, что с прихода Путина начинается давление на ГРУ со всех сторон. У ГРУ отобрали отлично подготовленный спецназ, была рассекречена и слита сеть агентов по всему миру. И, может быть, не случайно Путин выставил на посмешище Чепигу и Мишкина (они же Петров и Боширов)? Были бы они агентами ФСБ — их жизнь сложилась бы по-другому? Кто знает. Кстати, небезызвестный Владислав Сурков тоже служил в ГРУ, как и его отец.

Но и сама ФСБ периодически попадает в жернова разборок между силовиками. Правда, пока это не касалось первых лиц, но ещё не вечер. Вспомним дело «Шалтая-Болтая», когда оказалось, что за группой хакеров, собирающих и публикующих информацию о высокопоставленных чиновниках, стоит ФСБшный куратор. Кстати, многие это уже забыли, но самые громкие расследования Навального (корги Шувалова или кроссовки Медведева) начинались как раз с фактов, полученных «Шалтаем».

В августе этого года арестовали двух сотрудников ФСБ, которые занимались разработкой бывшего главы ФСИН Алексея Реймера. И действительно, цель достигнута — Реймер ушёл, так что можно и разобраться с исполнителями заказа... Ну, а посадки сотрудников ФСБ в регионах — это вообще давно привычное дело. Буквально только что, в сентябре этого года, Краснодарский гарнизонный суд арестовал майора ФСБ за вымогательство взятки у «дочки» «Газпрома». Майора взяли, что называется, на горячем, при получении 1,5 миллиона рублей. Вообще, 1,5 миллиона рублей — это любимая цифра то ли у тех, кто арестовывает, то ли наоборот. Весной этого года в Самарской области был арестован заместитель начальника Управления экономической безопасности ФСБ и его подчинённый также при получении такой взятки. Их обвиняют в связях с местным криминалитетом. Так что наличие корочек ФСБ совсем не гарантирует их хозяевам неприкосновенности. Всё зависит от того, в чьей команде они играют и кто сильнее в данный момент. Причём в регионах, естественно, борьба гораздо яростнее, чем в Москве.

Говоря о войнах между силовиками, нельзя не вспомнить самые громкие дела с участием Следственного комитета. Этим летом сотрудниками ФСБ был арестован бывший глава Следственного комитета по Москве генерал Дрыманов. Многие эксперты считают Дрыманова доверенным лицом главы Следственного комитета Александра Бастрыкина. Он вёл расследование самых громких дел, таких как дело Надежды Савченко, второе дело «ЮКОСа», дело о преступлениях против жителей Южной Осетии во время российско-грузинской войны 2008 года.

Арест Дрыманова связан с делом Шакро Молодого, показания против него дал Денис Никандров. Однако аресты таких высокопоставленных силовиков не могут не санкционироваться на самом верху. И это, конечно, игра на ослабление административных позиций Александра Бастрыкина. Собственно, вся эта история сейчас в полном разгаре. В сентябре Дрыманову продлили арест, в сентябре же был убит Бадри Шенгелия, один из свидетелей по этому делу. А уже в октябре Денис Дрыманов, которому смягчили наказание, дал новую порцию показаний. Изучая это дело, можно видеть основные методы сегодняшних войн силовиков в России — аресты и пиар, пиар и аресты.

В сегодняшней пирамиде силовиков Министерство внутренних дел находится, пожалуй, в самом низу. В первую очередь это связано с личным аппаратным весом министра Колокольцева, слухи об отставке которого возникают с завидной регулярностью. Масло в огонь подливают и аресты его подчинённых. Буквально несколько дней назад, опять-таки сотрудниками ФСБ, был арестован начальник ОМВД по Первоуральску Свердловской области Олег Грехов. Ему вменяют получение взятки в особо крупном размере. Однако источники в следствии говорят, что его арест может быть связан с организацией прослушки бывшего главы Екатеринбурга Евгения Ройзмана. Надо отметить, что этот арест удивительным образом совпал с появившимися слухами о возможной отставке губернатора.

Взятки — это не единственные преступления, в которых обвиняют сотрудников МВД. Целая волна арестов прокатилась недавно в Башкирии. Скандал разгорелся в связи с изнасилованием дознавателя тремя высокопоставленными сотрудниками МВД республики. В результате начавшейся чистки был задержан ещё ряд сотрудников за вымогательство взятки и превышение должностных полномочий. Некоторые эксперты считают, что это имитация борьбы с коррупцией, которую изображают местные чиновники, чтобы удержаться во власти. Отдельный вопрос — узнали бы мы об этом изнасиловании в принципе, если бы пострадавшая не оказалась дочкой высокопоставленного офицера Росгвардии?

Конечно, войны между силовиками начались не сегодня. Они бушевали ещё во времена СССР. Вспомним хотя бы дело Щелокова. Зять Леонида Брежнева был отправлен в отставку с поста министра внутренних дел СССР через месяц после смерти Брежнева, а вскоре лишён всех наград и званий. На следующий день после этого Николай Щелоков застрелился из охотничьего ружья. По крайней мере, такова официальная версия его смерти. Считается, что это один из самых острых эпизодов борьбы чекистов с МВД. Новую главу этой борьбы, уже в современных условиях и современными методами, мы с вами наблюдаем прямо сейчас. И тот градус противостояния, который мы наблюдаем, свидетельствует только об одном — транзит власти в России уже начался, хотя все это и пытаются отрицать.