Проблемы науки в Украине. Часть вторая. Культ наличности

Spieluhr

С первой частью материала можно ознакомиться здесь, а с третьей — здесь.

Попробуй сохранить равнодушие, когда кончатся деньги.
Даниил Хармс

Я изначально думал написать две части, но понял, что хотя вторая часть тесно связана с третьей, это всё-таки разные темы, поэтому во второй я создам «материальную базу», а в третьей её «раскрою». Точнее, первая часть перетекает во вторую, а вторая — в третью.

Эту часть я постараюсь посвятить такому важному в науке вопросу, как финансовый. Если вы думаете, что он довольно-таки простой — спешу вас разочаровать. Это очень сложный и очень важный не только вопрос, но и сильнейший камень преткновения.

Хорошо на Западе: там система образования позволила сделать важный шаг в сторону качественного финансирования науки — платное образование, которое превратилось не только в бизнес, но и целую систему самофинансирования вузов. Целые системы кредитования образования, поиски грантов талантливыми, но бедными детьми и вложение в будущее — это те факторы, которые дают возможность вузам спонсировать свою внутреннюю науку, что позволяет учёным работать на вуз, продвигать там науку и делиться своими знаниями со студентами, получая достойную оплату труда. Это только в рамках вузов. Государственное, частное финансирование и т. д. — это тема для отдельной беседы. Как это выглядит на деле у нас? Давайте посмотрим.

А у нас стоимость контрактного образования на ряде факультетов часто не покрывает даже пропорциональный вклад в зарплату преподавателей, не говоря уже о затратах на расходные материалы и получении прибыли университетами. Да, у нас платное образование только снижает бюджетную нагрузку на обучение специалиста и даже не перекрывает оного.

Для чего в науке нужны деньги? Казалось бы, простой вопрос оказывается очень трудным при конкретных подсчётах. Наука, по своей сути, — это одна из самых затратных статей расходов, если брать во внимание тот факт, что они нарастают лавинообразно. Я могу сказать за ряд областей, с которыми мне приходилось пересекаться, и каждая из них очень затратна — как на оборудование, так и на расходные материалы. Минимальный необходимый набор оборудования научно-исследовательского или научно-производственного химпредприятия (в зависимости, конечно, от специализации: органика, неорганика, физхимия и т. д.) может варьироваться от 150 тысяч до 2–3 млн долларов, и это только закупка. Расходники на них будут «сжирать» не одну тысячу долларов; стоимость некоторых препаратов для изучения биохимии не особо актуальных, но всё-таки важных исследований может достигать 20 тысяч евро за 1(!) грамм. Суммы, в которые обходятся приборы для астрономических и ряда физических исследований, я даже не хочу вспоминать, чтобы лишний раз не биться головой об стенку.

Это первый и немаловажный момент — расходы идут с самого начала, причём они слабо окупаемы. Вот вы приобрели оборудование, даже накупили расходников, оборудовали соответствующие помещения (что, к слову, тоже вам выльется в копеечку) и... правильно, потратили ещё кучу денег на платные закрытые научные поисковики для вашей области (как Reaxys, например), дабы оплатить подписки на научные издательства, чтобы не платить по 30–40 долларов за научную статью, которая в вашем случае с высокой долей вероятности может оказаться бесполезной чуть более, чем полностью. Да, я знаю о таких вещах, как, скажем, Sci-Hub, но этот ресурс как раз и существует за счёт подобных подписок и возможности их использования для своих целей, и с поисковиками он не особо помогает. И расходы на софт — в частности, один из самых дешёвых подборщиков праймеров для PCR стоит от 1 тысячи долларов за компьютер для некоммерческого использования.

Обеспечить массово такой уровень расходов наше государство, к сожалению, не в состоянии. Только НАН Украины состоит из более сотни научно-исследовательских институтов, большая часть которых нуждаются в практически полном обновлении оборудования и не имеют доступа к поисковикам и софту. Конечно, выход есть — «пиратство», но вот «пиратство» — это, во-первых, показатель нищенства исследователей, а во-вторых, оборудование не спиратишь, особенно высокотехнологичный ускоритель частиц.

И следующая часть — это, конечно, финансирование людей. Оплата труда. Работа учёного во многом не материальна, и зачастую результатом его деятельности являются публикации, монографии, статьи, патенты и т. д. Строго по ним определить успешность отдельного учёного очень сложно, так как каждая даже не область, а узкая щель в любом направлении сильно отличается от точно такой же соседней щели в этом же направлении, что кардинально отличает как возможность получения данных, так и возможность публиковаться в тех или иных изданиях, получать цитируемость и повышать свой индекс Хирша. А жить на что-то надо.

А теперь обратим внимание, что аспирант очного отделения официально не имеет права работать (так и называется «аспирантура с отрывом от производства»). И человек, который не имеет права легально зарабатывать деньги на поддержку штанов, в нашем государстве получает аж 1,5 тысячи гривен стипендии. Молодой специалист, который хочет и может развивать науку, получает меньше, чем парнишка без образования, который стоит на кассе McDonald’s или отвечает на звонки в техподдержке. А даже если мог бы, то напряжённая работа в аспирантуре обычно приводит к хроническому недосыпу, истрёпанным нервам и испорченному здоровью. И последующая защита, получение должностей «мнс, снс» не сильно улучшают картину. Можно возразить, что многие получают меньше, но это далеко не аргумент в случае, если речь идёт о решении глобальной проблемы науки в нашей многострадальной стране.

Следующим моментом будет интересное распределение ресурсов НИИ. Как вы думаете, какой процент из людей, работающих в институте и получающих зарплату, занимаются наукой? Правильно, 30–35%, остальные — это армия бухгалтеров, секретарей, научных секретарей, помощников руководителя, помощников помощников, небольшая рота юристов, айтишники, сантехники (в нашем НИИ, кстати, с 10 утра уже закономерно «под мухой»), вахтёры и прочие, прочие. При этом такая армада объективно не нужна. Сократить обслуживающий персонал на 50–60% вполне можно без ущерба работоспособности, а возможно, кстати, и с некоторым приростом оной.

Частично эта проблема решается за счёт узкоспециализированных «фирм-трамплинов». Это научно-производственные предприятия, которые набирают себе в персонал студентов соответствующей специальности, и основной их деятельностью является коммерческое применение навыков оных. Например, органический синтез, селекция, создание коагулянтов, разработка новых материалов и т. д. (для ненаучных специальностей типичный пример — программирование). В основном для того, чтобы быть успешными, подобные предприятия на определённом уровне начинают заниматься научной составляющей своей деятельности, так как достаточно быстро достигается имеющийся «потолок», а прибыль получать нужно постоянно. Потому и выходит на арену научное исследование, которое обычно выливается в новый патент, научную статью и, следовательно, товарное предложение, за которым пойдёт новый спрос.

Почему «трамплины»? Потому, что студент, который попадает на такое предприятие, к выпуску набирается опыта работы и знаний уровня зачастую выше даже среднестатистического украинского кандидата наук! Человек, который получил опыт работы в таких конторах, по умолчанию в более выгодном положении, чем человек в госНИИ, а экономическая необходимость будет требовать от владельцев постоянного вклада в науку. Именно потому, например, у нас в стране достаточно развит органический синтез; есть целый ряд компаний самого разного уровня, которые напрямую развивают это направление, как, кстати, и фармацевтическая химия. И именно благодаря этим компаниям наша наука на плаву. Но у них тоже есть ограничение — они редко работают на далёкую перспективу, им нужна максимальная выгода при минимальном вкладе ресурсов, как итог — они развивают что-то достаточно скорострельное и не будут долго мучиться над долгостроем.

Потому в данном аспекте проблем я особо решений не вижу. Система у нас в достаточно плачевном состоянии. Чтобы построить сильную экономику, страна должна вкладываться в науку настолько, чтобы она хотя бы по уровню не сильно отставала от продвинутых государств. Но для того, чтобы осуществить такой рывок, нам нужно вложить настолько много, что денег не хватит ни на какие реформы. Конечно, можно заняться меценатством, но вряд ли это даст нужный и быстрый эффект. Поэтому вопрос решения этой проблемы лично я, как не-экономист, оставляю открытым, но буду рад выслушать любые мнения и предложения. И да, эти статьи — с обратной связью. Я стараюсь читать комментарии и по возможности отвечать на них и корректировать свою позицию, исходя из новых данных и мнений.

Продолжение следует.

Данная рубрика является авторским блогом. Редакция может иметь мнение, отличное от мнения автора.