Свой среди чужих, чужой среди своих. Часть 1

Сочинение о том, как научиться замечать и радоваться очевидным вещам, и как ценить то, что имеешь. Посмотрите на всё с другой стороны. Нам удалось разговорить человека, который успел потерять и вновь найти для себя Украину. 

Часть 1. Взгляд на Мордор до начала Войны кольца

Привет, читатели ПиМ! Расскажу вкратце свою предысторию, чтобы, так сказать, было понятно, через какую оптику получено описываемое во второй части статьи изображение. Я украинец родом из восточно-центральных областей, с фамилией, всплывающей в реестрах запорожцев, начиная с XVI века. За год до развала Совка родители были переведены по службе в Москву и остались там. Вырос в России, закончил университет, женился, проработал там всю жизнь, при этом половину детства проводя у родственников в Украине. До Майдана 2004 года не считал себя ни русским, ни украинцем — мне это было не особо важно (как, если вы признаетесь себе честно, и многим из вас). Хотя окружающие не забывали напоминать про персонажей анекдотов, сало, партизанский отряд с предателем и вот это всё.

Не углубляясь в детали, они здесь не важны, скажем, что достиг определённых успехов, позволивших иметь уровень жизни серьёзно выше среднего и пожить несколько лет в Западной Европе (не потому, что я такой офигенный, а почитайте дальше почему).

Нужно обязательно сказать, что Москва до 2013 года представляла из себя что-то вроде воздушного шарика, неимоверно раздутого деньгами от нефтяных сверхприбылей и оголтелого потребления дорвавшегося населения, брызжущими из всех щелей (и я сейчас совсем не про присасывание к государственной титьке, а про честный бизнес).

При этом людей, обладающих компетенциями, на рынке было крайне мало, из чего вытекало две вещи. Первая — крайне низкая конкуренция на рынке «настоящего» (то есть не Пелевинских «наебизнеса» и «проебизнеса», а серьёзного рыночного бизнеса): компании, которые имели осознанную бизнес-идею (чаще всего скопированную с 10-летней давности американской) и более-менее нормально управляемые, показывали взрывной рост и превращались в гигантов, уже скоро утирая носы аналогичным европейским бизнесам.

И вторая — за взрывным ростом компаний последовал невероятный кадровый голод. Обладающий хорошими базовыми знаниями и компетенциями, а также приличным английским, человек за три-четыре года делал карьеру и попадал на должности, до которых на Западе люди растут десятилетиями. Лично знаю нескольких экспатов, приезжавших после двух-трёх лет работы в глобальных международных компаниях в Москву и сходу получавших зарплаты от 10 до 30 тысяч долларов (да, Карл, и ещё в придачу крутые страховки, квартиры и машины за счёт работодателя). Я в 27 лет уже работал на должности, когда, приезжая на встречу с толпой иностранных партнёров и консультантов, видел вокруг себя только серьёзных мужчин 40–50 лет, которые по полномочиям были на том же уровне, что и я.

Чтобы не было неправильных толкований, поясню ещё, что причины кадрового голода были ещё и в том, что, собеседуя в год на entry-level должности по 300  предварительно отобранных ребятишек из пяти топовых вузов с красными дипломами и кандидатскими корочками, я обнаруживал, что 295 из них говорили на английском «фром май харц» и сходу показывали незнание вещей, которые должны были изучить на первой лекции первого курса. Из разряда: «Чем чистая прибыль отличается от дохода?» — «Извиняюсь, я это проболел», — отвечает свежеиспечённый кандидат наук, который в резюме указал стартовую зарплату в 2 тысячи долларов.

В 2014 году «золотой дождь» внезапно иссяк (о чём, наверное, расскажу в отдельной статье), а где-то через полгодика, по причинам, описанным в первом абзаце статьи, моя карьера закончилась. Работа в таких местах очень сильно завязана на доверии собственников, а кто же будет доверять потенциальному «майданутому», и вообще, он явно по утрам русскоязычных младенцев кушает.

Вторым важным пунктом было то, что за менее чем за год с декабря 2013 года по август 2014-го Москва стремительно превратилась из условно современного мегаполиса (с миллиардом недостатков, но тем не менее) в ***ный Берлин 1935 года. Помню, что в детстве мне всегда хотелось узнать, как же Штирлиц, явно образованный и интеллигентный человек, ощущал себя, живя и работая в городе, где маршируют ребятишки с красными повязками, из всех громкоговорителей интонациями Киселёва вещает что-то невообразимое герр Гебельс, а в соседнем доме деловито забивают кого-то сапогами. Бойтесь своих желаний, мысли могут материализоваться.

В то же время, до захвата в 2014 году Кремлём контроля над СМИ и мозгами, в московском обществе, особенно среди обеспеченных людей существовала неоспоримая парадигма — «Москва — говно, нужно любыми путями уехать на Запад». При этом эта позиция, и это очень важно, совершенно не была связана с политической ситуацией, и с тем, что каждое 31-е число перед памятником Маяковскому «космонавты» размазывают по асфальту печень каких-то левых ребятишек и девчонок, которые требуют какую-то ерунду. Эта позиция была связана с тем, что считалось, что в Москве, даже зарабатывая достаточно много, ты не имел того уровня даже базового комфорта, который на Западе имеют люди, работающие на средних должностях — экологии, вкусных продуктов и ресторанов, благоустроенного города и недвижимости.

Кстати, основной, по моему мнению, причиной провала протестов Болотной было то, что вышедшее действительно значительное количество протестующих на самом деле требовали не каких-то ненужных и непонятных им политических прав, а лишь то, что я описал выше — условного комфорта. И власть очень тонко подловила это чувство, дав пухленьким менеджерам среднего звена долбанутые велодорожки на восьмиполосных автомагистралях, реконструированный парк Горького, модные театры с настоящими геями во главе, арт-площадки и несколько пешеходных улиц в центре. Общественность оргазмировала — теперь можно пилить селфачи не хуже, чем в Амстердаме, и все вопросы к власти были сняты.

Лично я, хотя и выходил не только на Болотную (я заранее понимал, что это фейл, и пошёл только потому, что боялся отпускать туда жену и друзей-хипстеров), а также на несколько более хардкорных несанкционированных вещей, и даже немного понюхал там пороху, до 2014 года всегда считал, что Москва — это Калифорния времён Золотой лихорадки. Пусть тебя в любой момент могут завалить / посадить / посадить на бутылку и у тебя нет базового комфорта, но если ты чего-то стоишь, то у тебя есть шанс добиться чего-то действительно серьёзного, даже не влезая в мутные схематозы. И считал дураками друзей, которые уезжали в поисках комфорта на Запад, по сути, начиная жизнь сначала.

Опять же, упуская детали, напишу, что в 2015-м у меня представилась возможность уехать в Европу поучиться на совершенно другую специальность с целью возглавить через два года достаточно хороший проект опять же в этой самой Европе и остаться там на ПМЖ. По сути, это был шанс перезапустить жизнь с нуля, но при хороших стартовых условиях. Через три года стало понятно, что проект не взлетает, и я снова оказался перед выбором, что же делать дальше.

Invest in Минас Тирит

На протяжении жизни я очень часто бывал в Украине — на условном Востоке как гость у родственников и в Киеве как турист. Последний раз был в Киеве в 2012 году на «Евро». Тогда я приезжал в коротенький отпуск, стандартным рабочим графиком у меня было по 12–15 часов в сутки 6 дней в неделю, поэтому мало что заметил и запомнил — голова не разгружалась, да и угол зрения тогда был другим.

Сильно врезались в память две вещи. Первая — Premier Palace, который был на две головы выше 80% западных пятизвёздочных отелей (на то время, как сейчас — не знаю), а также просто фантастическая для меня атмосфера на стадионе и в городе после первой игры сборной, когда Шева забил свой последний гол. Мордорские стадионы всегда были реально агрессивным местом не для слабых духом, а здесь я увидел полное отсутствие мата, людей, воодушевлённо поющих гимн и гопников с семками, обнимающихся после гола с прилично одетыми людьми. После игры люди не хлынули, как это принято в Москве, обоссывать прилегающие дворы, вопя, как дали всем пасасать, а вышли на Хрещатик, пели, обнимались и искренне радовались. Эйфорию, которую я испытал в тот день, когда случайно подошедший ко мне дядька завернул меня в украинский флаг и спел со мной «Червону руту», я помню до сих пор.

После 2014 года я, со своим двуглавым паспортом, в Украине не был, хотя пристально следил и сопереживал, сначала через блоги, онлайн-трансляции и прочее, а потом уже во многом через ПиМ и украинские новостные порталы. Кое-как помогал через родственников и знакомых. Честно говоря, мог бы больше, за это стыдно.

Когда стало понятно, что я могу попробовать снова построить какой-то небольшой, но уже собственный бизнес, то у меня были следующие вводные:

• вкладывать деньги и усилия в Мордор нет никакого желания, и даже в душе я стал считать это преступным;
• для Западной Европы у меня, во-первых, не хватало денег, а во-вторых, мне там жить не особо понравилось (об этом детально дальше);
• попытавшись однажды перезапустить свою жизнь совсем с нуля на абсолютно новом месте, причём уже в не совсем молодом возрасте и будучи обременённым семьей, этот экспириенс я не оценил. Стало понятно, что, в первую очередь, хочется жить в привычной культурной среде, а во вторую — не быть понаехавшим эмигрантом на полуптичьих правах. Поверьте, даже с деньгами это нифига не весело;
• ну и пришло понимание того, что живёшь один раз, и шанс попробовать как-то помочь тому, что не где-то там, а у тебя на родине начинает в муках и крови зарождаться что-то хорошее, выпадает один раз, и даже не каждому поколению.

Поэтому я, вооружившись маркетинговыми исследованиями (достаточно оптимистичными) и всеми знаниями, которые мог получить удалённо, приехал в Украину на разведку…

Продолжение следует.