Международное право для «чайников»

Я очень не люблю комментировать что-либо в социальных сетях или других платформах, как, например, сервис Disquis (внизу под статьей вы можете лицезреть его воочию).

Но бывают случаи, когда невозможно сдержаться.

Так случилось после моего предыдущего материала о правовом статусе наших военнопленных моряков.

Что произошло? Пара постоянных ПиМовских комментаторов решили высказать своё мнение в стиле «фигню, извините, автор написал».

Претензии, разумеется, разнились: начиная от того, что нет никаких военнопленных, РФ совершила пиратство (!), и заканчивая стандартной для российского изложения событий подменой понятий «война» и «состояние войны» («у нас же нет войны с РФ») и игнорированием целых формулировок статей Женевской конвенции о «международном вооружённом конфликте» как альтернативе войне. Как результат, мне просто кидали ссылки на статьи и комментарии других людей, где, скажем так, распространяется именно российская точка зрения на ситуацию в Керченском проливе.

К слову, уже все наши моряки под протокол заявили о том, что они военнопленные. Это очень важно, даже несмотря на то, что РФ будет всячески это игнорировать. Но право такое у наших ребят есть, — ведь международная нормативная база на нашей стороне, а значит, надо выжимать из этого обстоятельства всё максимально.

Но самое странное, что по всем внешним признакам эти комментаторы не похожи на «ольгинцев» или профессиональных «троллей». Наверняка, это вполне живые наши с вами сограждане, которые не желают воспринимать реальность такой, какой она есть.

Больше всего меня позабавила адресованная мне сентенция «Нужно применять статьи, а не жаловаться, что они нелогичны с вашей, авторской точки зрения». Я, в общем-то, не говорил о нелогичности. Но тезис о применении… Применять статьи международного права? Ок. Это ж как два пальца: шлёп — и готово! Увы, так безапелляционно может заявлять только человек, не знающий механизмов применения этих статей.

И вот тут я понял, что наши сограждане вообще слабо понимают, что такое международное право.

Воевать с комментаторами — дело пустое и не совсем правильное для любого автора, поэтому простите моё длинное вступление, мы здесь будем говорить исключительно о сложившейся международно-правовой реальности. Осознание этой реальности очень важно для нас. Почему? Да просто потому, что именно международный и дипломатический фронт последние четыре года у нас один из самых успешных.

И да, именно за это я уважаю и ценю действующего президента. Но вот досада, никто в стране толком не занимался доступным и дотошным объяснением, почему были сделаны те или другие шаги и что они значат для страны в долгосрочной перспективе. В итоге, вместо этого все оппозиционные, популистские и пророссийские силы банально использовали свои грязные методы по уничижению любых достижений и формированию образа «барыги, торгующего на крови». Это пиарный провал.

Начнём с азов

Международное право — это очень большой, грузный и неповоротливый комплекс международных договоров, актов международных межправительственных организаций, а также принципов и обычаев, сформировавшихся на протяжении веков.

Главная особенность международного права заключается в том, что оно не похоже ни на одну из других отраслей национального права: гражданское, уголовное, трудовое и прочее.

Национальное право, так или иначе, зиждется на институте принуждения. Это значит, что государство выступает гарантом обеспечения прав и свобод, его нормативные акты носят общеобязательный характер, а за невыполнение правил наступает неотвратимое наказание. Максимально просто: государство — это полицейский.

Даже в частных отраслях права (например, в гражданском) всё равно есть правила, которые стороны обязаны соблюдать; и в случае нарушений этих правил есть суд, который от имени государства призван восстановить справедливость.

Какая ситуация в международном праве, где стороны — не обычные граждане, а спектр государств и других субъектов? Где принуждение? Есть «государство» над государствами и мировой полицейский?

И да, и нет. «Что за глупость», — скажете вы. А вот и не глупость. Международное право тем и интересно, что это самая «размазанная», гибкая в понимании и толковании, но жёсткая и неповоротливая в применении отрасль. Вроде как есть общеобязательные нормы, предусмотрена ответственность, но привлечь к ней — невероятно трудоёмкий процесс, а обеспечение выполнения обязательств — вообще лотерея.

Фактически международное право неразрывно связано с его самым главным принципом pacta sunt servanda. Переводится с языка Цезаря, Катона и Цицерона как «Договоры должны соблюдаться».

Этот принцип означает, что сторона, взявшая на себя обязательство, должна в лепёшку расшибиться, но выполнить обещанное. Этот принцип гарантирует предсказуемость и последовательность в действиях сторон.

Но. Опять обращаем свой взор на отсутствие «мирового полицейского» как таковое. В реальности мы же имеем немного другой принцип, который предполагает, что стороны должны выполнять обязательства по своей доброй воле. Да-да, именно воля и желание выполнить. И вот тут всё ну совершенно не так просто, как хотелось бы.

Государства (да и другие субъекты) разные бывают: цивилизованные и не очень (привет, РФ!), демократические и совсем не очень (тоже привет, РФ!), бывают сильные государства, бывают слабые, а есть ещё и дряхлеющие смехдержавы (опять ты, РФ?). Соответственно, предсказуемости в действиях у всех государств, которые «не очень», нет. Им наплевать на сложившийся мировой порядок. Наплевать на принципы и правила, которые вырабатывались столетиями. Дли них право сильного (гопника в подворотне) — это эталон мечтаний. И вот поэтому элемент доброй воли внезапно улетучивается.

А ещё давайте не забывать, что международное право — это самая политизированная (интересно, почему же?) отрасль. Ага, когда сталкиваются свои личные интересы с чужими, а сбоку вылезают какие-нибудь глобальные вызовы, то не до доброй воли становится. Поэтому это всё равно политика и её реальность. Это интересы сторон, часто жизненно важные, стратегические. Их значение измеряется не днями, а веками.

Но вот досада, для одних государств международная арена — это форум для общения, а для других — бойцовский ринг.

Сложно, короче.

Собственно, государственные мужи много веков чесали репу, и пришли к выводу, что тех, кто не соблюдает правила, надо наказывать.

Немного истории

Не буду вас утомлять скучными историями о роли международного права в истории древних царств ещё за царя Хаммурапи, о договорах разных Рамзесов и прочее.

Начнём с современности. 1648 год (да-да, для истории и международных отношений это современность) — подписывается Вестфальский мирный договор, завершивший мировую по тем меркам войну — Тридцатилетнюю.

Вестфальский конгресс сформировал несколько категорий, от которых мы и пляшем последние 350 лет. Он закрепил несколько важных основополагающих принципов:
– принцип политического равновесия и стабильности границ, таким образом сформировав систему европейских государств;
– сформировал институт международно-правового признания — одного из главных в международных отношениях и показательного в процессе становления государств (тогда Конгресс признал независимость Нидерландов и Швейцарии);
– сформировал институт равноправия государств (с поправкой на время) независимо от вероисповедания;
– закрепил институт международно-правовых гарантий — вот она, добрая воля.

Более того, формируется понятие суверенитета, опять же, с поправкой на время, который рассматривался исключительно как верховенство монарха внутри государства и независимость государства от внешних обстоятельств.

Этот этап, насыщенный разным спектром конфликтов, бурным ростом мысли и интеллектуального потенциала, промышленности, формированием наций и национальных государств, борьбой за права человека заканчивается очередной мясорубкой и Версальской системой 1919 года с появлением первой универсальной международной организации — Лиги Наций. Задача — отказаться от войны как способа решений противоречий, урегулировать конфликты, а также другие социальные вопросы.

Ничего, как мы знаем, из этого не вышло, и вот сейчас мы живём по системе, которая сформировалась после Второй мировой. С блэк-джеком и шлю… ООН и его Совбезом.

Основополагающие принципы всё те же — отказ от войны, мирное решение споров, уважение суверенитета и уважение прав человека.

Но есть одна особенность. Совет Безопасности становится своеобразным полицейским. Что произошло? Государства по доброй воле согласились с существованием органа, решения которого общеобязательны для всех. Теперь он ответственен за решение вопросов по поддержанию мировой безопасности.

Но вышло, что вышло. Орган оказался импотентным. Резолюции могут быть написаны красиво, но выполнить их крайне трудно. Особенно в условиях, когда постоянный член СБ ООН имеет право вето на все решения и оказывается, что этот член — агрессивная Российская Федерация.

А судьи кто?

Однако ещё одной характерной чертой послевоенного миропорядка стало усовершенствование института международной ответственности.

Не буду сейчас описывать все виды международно-правовой ответственности, это долго. Остановимся на самых известных прецедентах и именно аспектах, связанных с военными действиями.

Государства и раньше могли создавать коалиции, налагать определённые санкции, но чаще всего это было своими силами отдельных государств, (например, Антитурецкая коалиция, которая поддержала борьбу за независимость Греции — или борьба с работорговлей в начале XIX века). Но после Второй мировой на сцену выходит уже новый чрезвычайный орган — Международный трибунал.

Самыми первыми были, разумеется, Нюрнбергский и Токийский процессы — над нацистскими и японскими военными преступниками соответственно. Принципы устава Нюрнбергского процесса были утверждены Генассамблеей ООН, а вот устав Токийского процесса генерал Макартур утвердил единолично, но тот устав почти повторял положения Нюрнбергского.

Ещё два известных трибунала уже полностью создавались под эгидой ООН на основании резолюций СБ — Международный трибунал по бывшей Югославии и Международный трибунал по Руанде.

Так вот. Быстро прошли только первые два: Нюрнбергский — чуть меньше года, Токийский — почти два с половиной.

МТБЮ действовал с 25 мая 1993-го по 31 декабря 2017-го — без малого двадцать четыре с половиной года.

Трибунал по Руанде — с 1994 по 2015 год.

Все решения трибуналов — это источники международного права. Фактически это способ, с помощью которого закрепляются или находят своё внешнее выражение нормы права. То есть к ним можно обращаться, и они тоже, наравне с договорами, конвенциями, принципами и прочим формируют международное право.

Кто может вас защитить, если вы жертва агрессии России? Ваша армия. Но и на международном уровне есть суды.

На сегодня существует Международный суд ООН и Международный уголовный суд (не входит в структуру ООН).

Международный суд ООН в большинстве своих случаев рассматривает споры между государствами (и только государствами) о территориальных спорах, нарушении положений договоров и т.д. Спектр вопросов, которые выносятся на его рассмотрение, велик. И решения его обязательны для сторон.

Но вот незадача. Международный суд ООН вправе рассматривать дело лишь в том случае, если соответствующие государства дали согласие на то, чтобы стать стороной разбирательства в Суде (принцип согласия сторон). Угадайте, дала ли Россия согласие на признание юрисдикции?

Короче, даже если суд и вынесет решение, то политико-правовая реальность немного изменяет ситуацию — сторона просто не выполняет решение. Вот возьмём дело США против Никарагуа. Тогда суд занял позицию Никарагуа, после чего США отказались от признания обязательной юрисдикции суда.

Международный уголовный суд — это первая международная судебная инстанция, в юрисдикцию которого входят вопросы геноцида, преступления против человечности, военные преступления. Открытым остался вопрос об агрессии как отдельном преступлении. Потому как чёткого определения агрессии в Римском статуте нет.

Печаль также и насчёт участников. Юрисдикция суда распространяется на стороны, которые признали его путём ратификации Римского статута. Вот тут можете посмотреть на количество стран, которые ратифицировали.

Но, опять же, есть исключения. Возьмём в качестве примера Ливию. Ливия — не участник Римского статута. Суд не признавала. 27 июня 2011 года Международный уголовный суд выдал ордера на арест ливийского лидера Муаммара Каддафи, его сына Саифа аль-Ислама и главы ливийской разведки Абдуллы аль-Сенусси, обвинив их в преступлениях против человечности. Вроде нет юрисдикции, да? Но нет. В офис прокурора МУС обратился Совбез ООН с просьбой начать расследование. Так что лазейки есть, но они ненадёжные. Тут Совбез выстрелил, а вот по Сирии или Украине они никогда не придут к консенсусу (привет, РФ!).

Плюс у суда нет своей полиции. Поэтому каждый раз, выдавая ордер на арест или привлекая иным образом к ответственности, суд надеется, опять же, на добрую волю стороны и её компетентных органов.

Украина Римский статут не ратифицировала. Однако ещё в 2015 году признала его юрисдикцию. Более того, в Конституцию внесли соответствующие изменения и теперь в 2019 году мы должны, наконец, ратифицировать этот статут.

Немного реальности

Казалось бы, вся нормативная база, пускай и неидеальная, но есть. Что мешает её применять? Почему до сих пор Путин, Шойгу, Герасимов и прочие российские ублюдки не танцуют ножками на виселице?

А потому, что реальность — она другая, особенно гибридная.

Почему трибуналы после Второй мировой прошли быстро? Потому что был консенсус. Да-да, именно та добрая воля сторон. Все, включая Советов, хотели покончить с нацистами и их друзьями.

А вот вернитесь теперь к Югославии и почти 25-летниму трибуналу. Там уже согласия меньше, как и доброй воли. А теперь посмотрите на нашу войну. Мы почти 5 лет весьма успешно сражаемся с постоянным членом Совбеза ООН. Это, как ни парадоксально звучит, благодаря международному праву, и одновременно вопреки международному праву.

Почему вопреки международному праву? Сейчас на рассмотрении Международного суда ООН иск Украины против России. Я искренне надеюсь, что мы выиграем, так как доказательственная база собрана колоссальная.

Но я гарантирую, что Россия не будет выполнять решение. И мы опять услышим крики зрадофилов: «И что?!».

Международный уголовный суд тоже рассматривает события на Майдане, аннексию Крыма и агрессию на Донбассе. И я гарантирую, что какое бы ни было решение — оно не устроит нашу патриотическую тусовку. Потому что ей нужно всё и сразу. А так в реальности не бывает.

Почему благодаря международному праву?

Начиная с 2016 года офис Прокурора МУС в предварительном расследовании однозначно заявлял, что в аннексии Крыма есть признаки международного вооружённого конфликта. В своём отчёте за 2018 год он указал: «Канцелярия Прокурора также пришла к заключению, что примеры прямого военного противостояния между вооружёнными силами Российской Федерации и Украины указывают на то, что по крайней мере с 14 июля 2014 года на востоке Украины, параллельно с немеждународным вооружённым конфликтом, имеет место международный вооружённый конфликт».

Вы не представляете, какая это важная победа. Да-да. Четыре года вещания Киселёвых о гражданской войне, внутреннем конфликте уничтожаются одним предложением.

Не ждите от международного права быстрых решений. Это всегда политика. Европейским странам не выгодно воевать, и вообще, это не их война — так они думают.

Но благодаря тому, что мы соблюдаем все процедуры, мы обрастаем доказательственной базой, своеобразными «справками»: этот орган признал международный конфликт. Эти ребята заявили, что они военнопленные и сослались на нужные статья. Эта сторона соблюдает Минские соглашения. И цепочка эта идёт… В итоге нормативная база — на нашей стороне. У нас есть доказательства. У нас есть все основания требовать справедливости.

А дальше всё просто. Когда мы соблюдаем всё, что только можно, стойко и верно придерживаемся одной позиции (например, «ничего об Украине без Украины»), выполняем все требования международных договоров — у нас есть право требовать от Запада усиливать санкции и всячески помогать нам. Придерживаясь основного принципа международного права pacta sunt servanda, мы не оставляем нашим друзьям и партнёрам другого шанса, кроме как выполнять его же. Западная цивилизация основана на определённых принципах. Вот ими мы и должны пользоваться.

Это всё не быстро. Нужны годы на тонну скучных заявлений, нот, протестов, обращений. Ежедневное общение и давление. Постоянное «а помните, вы обещали». Но пока всё, тьфу-тьфу-тьфу, хорошо. Мы не одни…

Международное право не идеально и никогда таким не будет. Но именно это громадное чудище позволяет нам сплачивать коалицию и когда-нибудь удушить мерзкого российского агрессора санкциями. И будет день и мы дождёмся, когда колосс утонет в своём же дерьме.

Главное — быть последовательными и терпеливыми.