Контркультурное цунами

Доброго времени суток, немногочисленные читатели ололокультурной рубрики! Этим текстом я думаю завершить микроцикл статей о субкультурах 1950-х – 1960-х.

• США как плацдарм
• Британцы в кадре
• Радио как пророк

Хотя, по правде говоря, эта статья должна была быть написана сразу после «хипстеров». Но мне внезапно стало лень её писать тогда, и вот я навёрстываю упущенное сейчас.

США как плацдарм

Собственно, сегодня я попытаюсь рассказать о том, что объединяет все эти сумасшедшие субкультуры послевоенного времени. Моды, скинхеды, бриолинщики, тедди-бои и прочие разномастные фрики — всё это имеет отношение к такому феномену, как контркультура 1960-х годов. Я бы даже сказал больше — контркультурная революция 1960-х.

Существует устойчивое мнение, с которым я скорее согласен, чем нет — что эпоха контркультуры началась после убийства Джона Кеннеди в Далласе, штат Техас. Эти выстрелы не только прервали жизнь президента США, но и запустили какие-то скрытые и не совсем понятные глубинные механизмы в общественном сознании.

Может быть, произошла своего рода десакрализация власти как таковой, может быть, что-то ещё (надеюсь, умные читатели текста накидают версии в комментариях), но факт есть факт: если до этого рокового момента очаги контркультуры возникали и затихали спорадически, то после — каждое явление тянуло за собой следующее, усиливая воздействие на общество, появляющиеся феномены не капсулировались, а активно взаимодействовали с уже существующими.

Читайте также:

• Константин Качалов. Дух 69 года
• Константин Качалов. Самая европейская субкультура

Всё это привело к тому, что за несколько лет контркультурное цунами практически смело чёткую и логичную систему прежних смыслов, преобразовав её в цивилизационный субстрат, из которого на протяжении достаточно короткого (по историческим меркам) времени произросла современная цивилизация со своими логикой, комплексами, страхами и всем прочим, что делает нас сегодняшними людьми, очень отличающимися по своей ментальности от людей послевоенного времени.

Как-то так, в общем. Но ведь в мире существуют не только Штаты, так что погнали дальше.

Британцы в кадре

Если 1950-е для США, да и для Британии, прочно ассоциируются с бэби-бумом, то 1960-е — помимо всего, ещё и возросшим уровнем благосостояния людей. Всё это дало на выходе не только то, что у многочисленной молодёжи 1960-х появилась возможность тратить деньги не только на пропитание и обучение. Более свободным молодым людям были непонятны и неприятны все те ограничения, которые накладывала на них традиционная система ценностей.

Помимо этого, власть постоянно оказывалась освещена в прессе с негативной стороны — скандалы, военные действия, коррупция и прочее. Всё это подрывало уважение к существующему порядку вещей, а не только к институтам власти. Естественно, что на таком фоне контркультурные явления будут не просто массово появляться как прыщи на лице подростка, но и всячески поддерживаться и развиваться в молодёжной среде.

Так и получилось. Социальные проблемы в обществе стимулировали контркультурные явления. Сегрегация, ущемление свободы слова и собраний, гендерное неравенство, загрязнение, нарушение прав меньшинств — всё это было красными флажками, на которые остро реагировало новое поколение и его отражение в культуре: музыканты, художники, писатели, поэты, кинематографисты, издатели андеграундных журналов, владельцы пиратских радиостанций, и прочая и прочая, и имя им легион.

Если про музыку, которая вне политики (на самом деле нет), я уже писал, то, думаю, стоит поверхностно пробежаться и по другим проявлениям контркультуры 1960-х.

Для тех, кто родился после Второй мировой войны, телевидение было если не основным, то, по крайней мере, весьма значительным источником развлечений и информации. Надо отдать должное телевизионщикам того времени, они вовсе не стеснялись транслировать «неприятные для почтенных граждан» события. Будь то марши за гражданские права или шокирующие кадры Вьетнамской войны.

• Читайте также: Константин Качалов. Музыка вне политики?

Для того времени надо было быть отбитым наглухо, чтобы в официальных новостях показывать войну как она есть, а не как она выглядит на рекламных плакатах. И всё-таки молодёжь не очень котировала телевидение — всему виной, как ни странно, оказалась назойливая и вездесущая реклама как символ культа потребительства, что было вполне актуально на фоне послевоенного изобилия.

В отличие от телевидения, где проявления контркультуры были всё-таки скорее исключением, чем правилом, в кинематографе 1960-е — это время взрывного появления такого количества контркультурных произведений, что простое перечисление их заняло бы слишком много времени. Обусловлено это во многом тем, что составленный ещё на заре кинематографа Кодекс производства кинофильмов, или как его ещё называли Кодекс Хейса, по сути дела цензурировавший выпускаемые и показываемые в США кинофильмы, к 1960-м годам устарел настолько, что его отмена была самым логичным решением. Добавляем к этому использование новых форм художественного выражения в европейском и азиатском кино — и получаем новую эру киноиндустрии: расцвет арт-хауса, порнографии, триллеров, боевиков. Прекращение цензуры привело к полной реформации западной киноиндустрии. С недавно обретённой художественной свободой поколение исключительно талантливых режиссёров «новой волны», работающих во всех жанрах, впервые представило реалистичные картины с ранее запрещёнными сюжетами на экранах кинотеатров.

Радио как пророк

Радио 1960-х — это, во-первых, массовое появление FM-радиостанций, которые из-за своей простоты в реализации (по сравнению с АМ-радиостанциями) моментально распространились как в США, так и в европейских странах. Такое количество радиостанций, естественно, не могло быть стопроцентно подконтрольным правительствам, что привело к появлению пиратских радиостанций, которые не выплачивали авторские музыкантам, вели ток-шоу на «запрещённые» тематики, приглашали неудобных для истеблишмента людей на интервью, одним словом, были максимально контркультурными, если такое словосочетание можно употребить.

Андеграундные газеты и журналы издавались в большинстве городов, студенческих кампусов, служа локальным рупором для распространения спектра явлений, определяющих контркультуру: радикальная политическая оппозиция «истеблишменту», красочные экспериментальные (и часто явно под влиянием наркотиков) подходы к искусству, музыке и кино, а также беспрепятственное благоволение свободному сексу и наркотикам как символ свободы.

В таких газетах и журналах также часто печатали сатирические комиксы, результатом этого стало появление андеграундных комиксов, в которых авторы по полной отрывались на моральных и социальных ценностях старого мира. International Times, Oz, Mad, Сад Гэндальфа, Friendz, Ink, а также огромное количество других изданий были «святым духом» 1960-х, разносившим контркультурные идеи на простом и понятном для молодёжи языке.

Авангардное искусство и анти-арт 1960-х был густо замешан на левачестве самых разных видов. Так, например, «Ситуационистский Интернационал» — группа интернациональных художников-революционеров, идеи которых были основаны на смеси марксизма и работ европейских авангардистов ХХ века. Представители СИ считали, что реклама и СМИ созданы для тотальной деградации общества в угоду капиталистам, поэтому всячески боролись с созданием «иной реальности», в которую втягивались люди.

Другая достаточно интересная формация — Fluxus. Это международная сеть художников, композиторов и дизайнеров, известная тем, что в 1960-х годах адски миксовала различные медиа-способы подачи информации. Как и у более ранних дадаистов, работы мастеров из Fluxus подразумевали анти-коммерциализм и анти-художественность, осуждая мир традиционного искусства, ориентированного на рынок, в пользу творческой практики, ориентированной на художника. Это лишь два примера контркультурного художественного мира того времени, взятые для того, чтобы просто набросать силуэт происходившего.

Естественно, что всё это вышеперечисленное не могло бы появиться без такого атрибута контркультуры 1960-х, как появление культуры употребления наркотиков, которая настолько захватила молодёжь, что властям многих стран пришлось срочно ограничивать доступность марихуаны, амфетаминов и прочих лёгких наркотиков. Однако это настолько же гигантская тема, насколько и изъезженная огромным количеством авторов до меня. Я предпочту остановиться просто на том, что озвучу фактаж — без лёгких наркотиков не случилось бы великой контркультурной революции 1960-х.

Надеюсь, что краткое пробегалово по верхам тематик, имеющих отношение к контркультуре 1960-х, сработает так, как было задумано — я планировал показать, насколько это было масштабно и всеобъемлюще. Не было ни одной ветви на культурном древе, которая бы не была затронута изменениями. Что интересно, все культурные достижения общества, появившиеся к 1960-м годам, после того как прошла волна контркультуры, оказались не только не забыты в основной своей массе, но и зачастую стали более колоритными.