Наш культурный суицид

Примечание редакции. Один американец знает, почему не надо сносить памятник Колумбу, а другой понятия не имеет о происходящем. Формально один умный, другой наоборот. А что мы имеем на самом деле? Плохую образовательную сферу. Собственно, Украина здесь может пожать руку любому американскому штату — с нашими скачками до и после Табачника это кажется национальным видом спорта.

Перевод: Дорогая редакция

Культурное самоубийство — популярный диагноз, почему некоторые вещи просто исчезают. Такие историки, как Освальд Шпенглер и Арнольд Тойнби, ссылались на социальный каннибализм — так было проще объяснить, почему же некогда успешные государства, институты и культуры просто вымирают. Но их общее объяснение заключалось в высокомерии, которым вас наделяет успех.

Это фальшивое ощущение несёт опасность, или даже смертельные последствия. Как только элиты становятся избалованными и высокомерными, они освобождают себя от уважения к предкам. Перестают замечать их моральное и духовное наследие. Бережливость, умеренность и превосходство просто исчезают.

Посмотрите хотя бы на профессиональный спорт. За последний век футбол, баскетбол и бейсбол были объединены на расовой основе. Сразу три спортивных лиги предложили фанатам приятную передышку, и к XXI веку НФЛ, НБА и MLB стали глобальными многомиллиардными предприятиями.

Примечание редактора. MLS также подтягивается, сделав ставку на испаноязычное население США. Мы не ведём спортивную хронику, но бизнес-кейс стоит обсуждения — это история успеха, завязанная на правильном выборе целевой аудитории.

Но затем последовала гордыня. Владельцы клубов, тренеры и игроки далеко не всегда были расово разнообразны. Эта неудобная правда не мешала лигам побуждать своих поклонников к социальной активности — даже если они больше не соблюдали общие патриотические ритуалы. И вот, все три ассоциации ужасно пострадали во время вирусной блокады, так как американская жизнь таинственным образом продолжилась и без них.

Не забываем о сфере образования. Многие американские университеты стали виртуальными мировыми брендами в XXI веке. Облачное обучение, богатые иностранные студенты, гарантированные студенческие ссуды и услуги, подобные Club Med — всё это убедило администраторов и преподавателей в том, что высшее образование по-настоящему священно. Университеты проповедовали, что каждый успешный американец должен иметь степень бакалавра. Как будто и без того укоренившаяся монополия высшего образования всё ещё нуждается в клиентах.

Но вскоре совокупная задолженность по студенческим кредитам достигла 1,6 трлн долларов. А студентов в это время отвлекали лёгкие и модные учебные программы. Добавьте сюда идеологические колебания и административные разногласия, помножьте на сокращение учебной нагрузки. Приправьте плохими перспективами выпускников, накройте крышкой — приостановлением Закона о правах в кампусе.

Вот, теперь вы понимаете ситуацию в американском образовании. Ведь прямо сейчас назревает и другой вопрос. Студенты могут учиться благодаря Zoom или Skype, «посещая» свои классы из дома хоть этой осенью. Так зачем платить 70000 долларов в год «опыта» в кампусе?

Читайте также:

• Atilla Mert Sulker. Как левые захватили сферу образования
• Андрей Анзимиров. Безумие философов. Часть 2. Баланс в политике

Этим летом якобы проснувшиеся и уже проинформированные бунтовщики бессистемно свергли или повредили статуи многих исторических деятелей — от Роберта Ли и Улисса Гранта до Фредерика Дугласа… и Мигеля де Сервантеса. Таким образом, общественность может начать задаваться более острым вопросом: как многомиллионные инвестиции в высшее образование послужили стране на самом деле.

Вскоре народная ярость принесёт более опасные выводы для современных американских университетов. Возможно, США следует субсидировать обучение более важных направлений: электриков, сантехников, подрядчиков и каменщиков. Они займут место нетрудоспособных специалистов по экологии и этническим исследованиям и уж точно выполнят свои задачи. Допустим, руководство университета захотело уничтожить своё учебное заведение. Какой план ему подошёл бы? Лишь тот, который был реализован за последние лет десять.

Или возьмём для примера кинематограф. Голливуду следовало восторгаться глобализацией XXI века. Он должен был сделать актёров и режиссёров ещё популярнее, ещё богаче. Расширить охват сразу на семь миллиардов зрителей. Но не сложилось: все хорошие тенденции сломал карантин, закрывший двери большинства кинотеатров.

Amazon, Netflix и Facebook вместе с кабельным телевидением годами приносили доходы кинотеатрам. В наши времена Силиконовая долина может создавать готовых звёзд, которым даже не придется ехать в Южную Калифорнию. Зато в ответ Голливуд хочет то комиксы на большой экран выводить, то плохими ремейками классики руки занять. Почти каждый раз, когда режиссёры пытаются снять серьёзный новый фильм, зрителям достаётся однообразие и скука. А ещё не очень тонко завуалированная пропаганда.

Посетители кинотеатров могут увидеть лишь героических зелёных крестоносцев. Насладиться разнообразными сверхлюдьми, переживать за прекрасных феминисток. А ещё бояться злодеев: российских олигархов, беззубых и пухлых южных неандертальцев и корпоративных yes-men.

Лицемерие усугубляется, когда китайское правительство рассматривает контент фильмов, принимая их сюжет и мораль как цену выхода на китайский рынок. Хочешь показать ленту миллиарду потенциальных зрителей? Не отступай от линии партии. Тем более, зрители действительно ищут в кино всё больше лекций от красивых мультимиллионеров в их расистской, сексистской, гомофобной стране.

Профессиональный спорт, образовательная сфера и киноиндустрия знают: то, что они делают, действительно плохо для бизнеса. Но люди из этих отраслей всё ещё верят в собственную неуязвимость, построенную на богатстве и могуществе — видимо, плохо учили историю. Ведь обычно так уничтожают себя целые цивилизации.

Теперь всё, что вообще имеет значение — как страна будет учиться на самоубийственных примерах. Исцелит ли она себя. Если США не хотят вымирать на острове Пасхи, гражданам необходимо вновь обрести уважение к своему прошлому. Не уничтожать, а почитать честь давно усопших деятелей, давших будущим наследникам столь много возможностей.

Современным американцам придется культивировать желание инвестировать, а не тратить. А ещё со временем проявится потребность в некоем чувстве превосходства. Ведь если мы не верим, что сегодняшние действия отразятся последствиями для наших детей, в ход событий вмешаются древние экзистенциальные силы. И это никому не понравится.