Энди Уорхол, чертов гений
Доброго дня, мои немногочисленные читатели. Сегодня в околокультурном лектории будет очередная избитая тема, а именно Энди Уорхол и его фотографии.
Казалось бы, материалов по поводу Уорхола видимо-невидимо, и писать о нём нет особого смысла. Однако когда я выпускаю очередной ликбез по теме «да это и так всем известно», то я всего лишь надеюсь на то, что прочтение материала про «классику» не даст очередному «юноше юному со взором горящим» свалиться в пучину безвкусицы.
Фотофакт: лучший аргумент
Так что если вы уже знаете всё по этой теме, то можете просто закрыть страницу, не забыв при этом репостнуть её к себе. А для остальных я продолжу, с вашего позволения. И, как обычно, для начала трек, задающий настроение. Сегодня таковым я выбрал композицию группы, имеющей к Уорхолу самое прямое отношение: Велвет Андерграунд с тем самым жёлтым бананом на обложке.
Уорхол был очень многогранным человеком. Художник, фотограф, бизнесмен, продюсер, чем только не занимался этот чёртов гений. Но сегодня меня заинтересовала серия его полароидных фотографий. Это был своего рода его инстаграм, он так и говорил, описывая своё очередное увлечение: «Фотография показывает мне, где я находился каждую минуту своей жизни. Вот поэтому я и фотографирую — это мой визуальный дневник». Однако он не был бы самим собой, если бы на этом всё и заканчивалось.
Каждая фотография впоследствии обрабатывалась, изготавливался макет для шёлкографии и затем принты с ними тиражировали на «Фабрике». Это была стопроцентная реализация концепции «бизнес-арт»: брать простые вещи, делать из них предмет искусства и затем продавать их.
Читайте также:
- Meshuggah. Система для одного человека
- Никита Максимов. Ранняя осень 2020 года
Что может быть проще и банальнее, чем полароидовская фотография, не так ли? Устройство, созданное для упрощения процесса фотографирования, с лёгкой руки Энди превращалось в инструмент для создания высокого искусства.
Капитализация контента
Кстати говоря, многие высоколобые интеллектуалы-культурологи того времени часто высказывали своё «фе» по поводу того, что Уорхол капитализировал своё исскуство. Типа это барыжничество и всё такое, но кто помнит имена белопальтошников от культурологии того времени? А Уорхол останется в святцах этой цивилизации очень надолго. Да и вообще, у Уорхола с искусствоведами отношения были «так себе».
Одно его высказывание «Я не верю в искусство, я верю в фотографию» чего стоит. Могу себе представить, сколько стульев прогорело от бомбёжки по этому поводу. Уорхол был другим, он отличался от своих «сотоварищей по жанру». Отличие Уорхола от других представителей поп-арта, которые использовали фотографию в своих творениях либо как источник, либо как часть концепта, хотя бы в том, что фотография неотделима от его работ.
И тут по большому счёту неважно, какая именно фотография подразумевается — полароидные ли портреты или просто фото из клубов.
Хотя здесь надо сделать небольшое уточнение. Неотъемлемой частью творчества Уорхола фотоснимок стал после того, как он приобрёл свой первый полароид «SX-70 Big Shot». Одной из фишек этого аппарата было то, что он не передавал стопроцентно качественное изображение. Снимки были как бы уже слегка ретушированными. Шероховатости, морщинки, какие-то мелкие незначительные детали — всего этого не было на снимках. И это привело в восторг Энди.
«Этот аппарат делает половину работы за меня», — говорил он. С этого момента полароид был идеальным инструментом для Уорхола, когда дело заходило о портретах. Из-за особенностей цветопередачи подготовка к съёмке превращалась в достаточно сложный процесс — в дело шла масса белил, теней, помады и прочего всякоразного грима. И всё для того, чтобы правильно расставить акценты. Например, чтобы выделить только глаза. Или только губы, или сделать идеальный овал лица.
Константин Качалов. Больше текстов автора:
Как правило, он делал несколько фотографий, однако в дальнейшей работе использовал только одну. Остальные уничтожались. Было бы интересно взглянуть на «неудачные кадры», но куда деваться — пути гения неисповедимы.
Не только Polaroid
Однако, не полароидом единым, как говорится. Когда Harper’s Bazaar заказал ему иллюстрации на тему «новые лица в искусстве», он пошёл ещё дальше в направлении автоматизации портретов.
В этой серии он снимал своих моделей посредством уличных автоматов для фотографий. Такой автомат выдавал ленту с фотографиями, которые и использовал Энди, превращая их в портретную серию. Вообще, идея «автоматизации» творческого процесса была не нова даже в то время. Ещё дадаисты, авангардисты двадцатых годов носились с идеей «автоматического письма».
Но Уорхол пошёл ещё дальше — он мечтал не просто об автоматизации искусства, но о полной его анонимности: «Необходимо чтобы как можно больше людей занимались шёлкографией: никто не должен догадаться, моя перед ним картина или чья-то чужая». Полароид и шёлкография были теми инструментами, которые идеально подходили под эту концепцию.
Делая портреты других людей, Уорхол оставил после себя достаточно много автопортретов, выполненных по той же технологии — селфи на полароид и дальнейшая обработка. В отличие от других портретных серий, свои автопортреты он редко использовал в шёлкографических принтах, но в принципе это неудивительно, на мой взгляд. Его автопортреты — это всегда была игра в маски. Начиная с широко известной по принтам серии 1964 года, явно выполненной в стиле иконографии из уголовных дел, и дальше. Каждая серия автопортретов — это новый набор масок.
Причём абсолютно неважно, мужские это маски или женские, это всегда маска на выбор, эксперимент, это всегда новая роль Энди Уорхолла. Характерная ситуация произошла, когда в 1979 году фирма «Полароид» пригласила его сделать несколько портретов новой камерой непосредственно в их студии.
Это было что-то типа рекламного хода новой линейки продуктов Полароид. Камера позволяла делать цветные изображения за 60 секунд. В этот день Уорхол сделал десять портретов, четыре из которых — собственные. И на каждом своём портрете это был новый Уорхол, экспериментирующий со взглядом, положением головы, выражением лица и так далее.
Уорхол не называл себя фотографом. Он использовал свой «SX-70 Big Shot» для того, чтобы, по его словам, «запомнить момент», записать его свой визуальный дневник. Чтобы в дальнейшем вытащить из дневника тот самый момент и превратить его в произведение искусства.
В этом, наверное, и есть его гениальность — придумать методику того, как не упустить «тот самый миг вечности». Сделать удачное фото могут многие. А вот сделать из него нечто, вызывающее «вау-эффект», — единицы, и одним из них был Энди Уорхол, чёртов гений автоматизации искусства.
У самурая нет цели, есть только путь. Мы боремся за объективную информацию.
Поддержите? Кнопки под статьей.