Будущее прокси-войны. Идейные разногласия

Дружба дружбой, но не менее вероятный сюжет — Китай и США всё же отбросят вариант с партнёрством и будут противостоять друг другу. Примутся выяснять отношения в одной из гражданских войн, которых хватает по всему миру. Утверждать своё преимущество, поддерживая нужную сторону конфликта.

Оба топ-государства обладают значительными стимулами, располагающими к сотрудничеству в зарубежных гражданских войнах. С чего бы им вместо этого вступать в войну — хоть и руками посредников? Дело в том, что конкуренция стратегов в нынешней полярной системе поощряет исход, согласно которому выигрыш для одной державы воспринимается как потеря для другой.

Влиятельные государства способны манипулировать внутренними схватками за рубежом, защищая свои сферы влияния. Сохранять доступ к стратегическим ресурсам. Или играть на опережение, борясь с предполагаемым вмешательством соперника. Но никто не отменял переход от борьбы с терроризмом, случившийся после терактов 11 сентября, к эпохе соперничества великих держав.

Именно этот фактор может изменить отношение Вашингтона к иностранным гражданским конфликтам. В устаревшей парадигме «борьбы с терроризмом» любая нестабильность за рубежом становилась неотъемлемой проблемой. Ведь она сама по себе стимулирует насильственный экстремизм. В таком случае Пекин мог стать полезным союзником в общей миссии — противодействии каким-то местным боевикам.

Зато в обновлённой парадигме подразумевается лишь соперничество великих держав. И в таких условиях конкретная нестабильность за рубежом становится необязательной угрозой. Или, зависимо от влияния на общий баланс сил, потенциально полезной — но лишь для одной стороны.

Нет ничего удивительного в том, что к усилиям Китая по стабилизации других стран в рамках новой парадигмы другие топ-государства относятся с подозрением. Например, Вашингтон не рассматривает инициативу «Один пояс, один путь» как полезный механизм, помогающий слабым странам и противодействующий терроризму.

В 2018 году госсекретарь США Рекс Тиллерсон подвергал проект критике. Называл контракты Пекина недостаточно прозрачными, а кредитную политику КНР — тактикой хищника. Ему вторил советник по национальной безопасности Джон Болтон. Тот заявлял: Китай стремится удержать те же африканские государства в плену у требований Китая.

По сути, так и появился закон об использовании инвестиций — его разработали исключительно для конкуренции с проектом «Один пояс, один путь». Штаты не замечали проблему, однако всё же сделали свой ход. И создали новое агентство, преследующее одну цель — содействие притоку инвестиций в развивающиеся страны.

Так можно оценивать и войну в Афганистане. Формально проблема может показаться абсолютно естественным поводом для сотрудничества Вашингтона и Пекина. Американцы стремятся побыстрее свернуть войну и вернуть своих военных, а китайцы помнят: их провинция Синьцзян граничит с крайне проблемным государством.

Посмотрите на резолюции Совбеза ООН, одобряющие миссию по содействию воюющей стране. С 2016 года в них прямо упоминается китайская инициатива «Один пояс, один путь». И как же? Лишь в контексте поощрения торговли в Афганистане. Казалось бы, это затянется надолго. Но уже в 2019 году Вашингтон решил сменить тон.

Так что в 2020 году в решениях Совбеза упоминались только «усилия всех региональных и международных партнёров по поддержке мира, примирения и развития Афганистана». Политолог Барнетт Рубин писал, что администрация Трампа выступала против любых актов поддержки афгано-китайского сотрудничества. Даже формальных. А ведь войну посредников могут поощрять и различия в идеологии топ-государств.

Китайская внешняя политика носит скорее прагматичный, чем миссионерский характер: в частности, Пекин никогда не стремился экспортировать свою модель государственного управления бизнесом. Тем не менее, он всё же сопротивляется продвижению западной демократии. Даже рассматривает её как опасность, которая способна поразить сам Китай.

Пекин с радостью помогает недемократическим субъектам от Анголы до Зимбабве. Или не вмешивается напрямую — но на всякий случай ограждает их от любых порицаний со стороны ООН. Ситуацию удачно описал Джеймс Манн: «Выберите диктатора в любой точке земного шара и проверьте — скорее всего, его поддерживает китайское правительство».

Администрация Трампа в целом преуменьшила значение прав человека и демократии во внешней политике. Но команда Байдена, придя к власти, вновь подчеркнула кредо «традиционных» американских ценностей. Уже в 2021 году госсекретарь США заявил: «Мы будем твёрдо придерживаться наших обязательств в отношении прав человека, демократии и верховенства закона».

Теперь оцените, как эта повестка может повлиять на отношения с Китаем. Там, где обострение вызывает само слово «демократия», настоящее бурление способен вызвать акцент на идеализме. С подобным фоном Вашингтон может не только вмешаться в условную гражданскую войну — но и поддержать именно тех повстанцев, которые сражаются за победу демократии. Китай, в таком случае, будет вынужден поддержать авторитарного правителя.

Штаты и КНР имеют богатый опыт использования прокси-государств в конфликтах. Во время холодной войны они вели войну посредников, избрав в качестве шахматной доски страны Африки — в том числе и Конго.

Вьетнамская война отчасти была прокси-конфликтом между Южным Вьетнамом (при поддержке США) и Северным Вьетнамом (при поддержке Китая). Хотя Пекин рассматривал Вьетнам в качестве соперника, и в 1979 году таки начал войну. А теперь прокси-союзником американцев можно смело называть Тайвань.

Читайте также другие статьи из этой серии:

• Будущее прокси-войны. Китай против США
• Будущее прокси-войны. Терминология
• Будущее прокси-войны. Американский стиль
• Будущее прокси-войны. Китайские наработки
• Будущее прокси-войны. Мир гражданских войн
• Будущее прокси-войны. Интервенция США
• Будущее прокси-войны. Интервенция со стороны Китая
• Будущее прокси-войны. Инструменты Пекина
• Будущее прокси-войны. Мотив китайца
• Будущее прокси-войны. Ставки в Африке
• Будущее прокси-войны. «Своя» интервенция
• Будущее прокси-войны. Масштабы вторжения
• Будущее прокси-войны. Возможно ли партнерство?